бросив взгляд на Богдана, начинает снимать куртку. Он не позволит, чтобы его переплюнули в «мачизме».

Элизабет продолжает:

— Но потом мои мысли разбежались в самых разных направлениях. Почему Стефан все время его вспоминал? Он сказал, что недавно видел Калдеша, и мы все предположили, что он имеет в виду поездку в магазин вместе с Богданом и Донной.

— А это не так? — удивляется Богдан.

— Меня это буквально поразило, — говорит Элизабет. — А вдруг я что-то упускаю? Вдруг Стефан в самом деле встречался с Калдешем совсем недавно?

— В смысле? — спрашивает Рон, притворяясь, будто ему не холодно.

— А что, если он видел Калдеша после Рождества?

— После того как Калдеш исчез? — изумляется Джойс.

— Мы уже знаем, что Калдеш попал в беду, — говорит Элизабет. — Он позвонил Нине и рассказал ей об этом. И если Нина не смогла помочь, кому Калдеш позвонил бы следующим?

— Стефану, — отвечает Ибрагим.

— Перед Калдешем встала дилемма. На него свалились какие-то наркотики класса А, и он решил, по «мудрости» своей, их украсть.

— И ему понадобился кто-то, кому можно доверять? — предполагает Донна.

Элизабет кивает:

— Совершенно верно. Старый подельник. Кто-то, с кем он виделся недавно. Кто-то, кому он мог полностью довериться. Кто-то, кто жил не очень далеко.

— Но Стефан отказал бы ему наотрез, — замечает Джойс.

— Может, и отказал бы, но я так не думаю. Полагаю, Калдеш приехал 27 декабря, когда мы были с Донной и Мервином. Два старика, целое состояние в виде наркотиков и неприятности на хвосте. Где может быть безопаснее сохранить шкатулочку, чем в Куперсчейзе?

— Когда мы нашли Снежка, — вспоминает Богдан, — Стефан сказал, что копать эту землю очень трудно. Я даже не придал значения.

— А еще он просил меня позаботиться о земельном участке, которого у него никогда не было, — кивает Элизабет. — Он повторял это снова и снова: Калдеш и участок, Калдеш и участок.

— Значит, шкатулка закопана здесь? — спрашивает Донна. — Это и есть наша гипотеза?

— Скоро выясним, — отвечает Элизабет. — Богдан, вы не могли бы оказать мне честь?

Богдан берет новехонькую лопату и принимается копать как можно ближе к редиске.

— Тебе помочь, Богдан? — спрашивает Рон.

— Справлюсь, Рон. Спасибо.

Пока он копает, скрежеща металлом по неподатливой земле, Ибрагим поднимает руку, как школьник:

— Прошу прощения. Может, я глупый, но я не понял, зачем Стефан решил помочь Калдешу?

— Но они же друзья, так? — отвечает Рон. — Я бы помог тебе.

— То есть, если бы я зарывал героин, ты бы помог мне? — удивляется Ибрагим. — И не сказал бы: «Не зарывай героин, Ибрагим. Отнеси лучше в полицию, Ибрагим. Или отдай бандитам, пока тебя не убили, Ибрагим»?

— Я бы точно не посоветовал обращаться в полицию, — ворчит Рон.

— Пай-мальчик… — говорит Полин.

— Но я понимаю, о чем ты. Зачем ему это было надо, Лиззи? Зачем он связался с наркотиками? Это не похоже на Стефана.

— Возможно, дружба, Рон, — пожимает плечами Элизабет, — возможно, лихое безрассудство. Но, скорее всего, он не очень-то понимал, о чем его просят.

Это немного успокаивает, и единственные звуки, раздающиеся теперь на темном склоне холма, — это скрежет лопаты Богдана, разгребающей землю, и шелест куртки Рона, который снова решил ее надеть.

Лопата ударяется обо что-то твердое.

— Есть, — говорит Богдан, расчищая рыхлую землю вокруг того, чем бы ни был этот предмет.

В конце концов он опускается на колени и вытаскивает из ямы маленькую, приземистую, уродливую шкатулочку. Он кладет ее на землю.

— Ну и Стефан, ну и старый жук! — вырывается у Рона.

На крышке шкатулочки виднеется небольшой выступ. Все таращатся на него какое-то время.

Наконец Джойс решает, что слишком холодно, чтобы ждать. Она опускается на колени рядом со шкатулкой и смотрит на остальных.

— Ну что, побуду за хозяйку?

Получив кивки, Джойс осторожно просовывает пальцы под выступ крышки — и та начинает поддаваться. Она уверена, что внутри ничего нет. Не знает почему, но уверена. Она встает с колен.

Шкатулочка не пуста. Шкатулочка набита упаковками с чем-то белым.

— А это точно героин? — взволнованно интересуется Рон. — А вдруг это стиральный порошок?

Полин наклоняется над шкатулочкой, достает ключи и надрывает полиэтилен одной из упаковок. Затем облизывает кончик пальца, сует его в порошок и пробует содержимое на вкус.

— Это героин, — выносит она вердикт.

— Рада, что ты с нами, Полин, — говорит Элизабет.

— Героин на сто штук, — добавляет Рон.

— Из-за которого погибло уже немало людей, — напоминает Ибрагим, пугливо оглядываясь по сторонам, будто выискивая снайперов на деревьях.

Джойс закрывает шкатулку и засовывает ее под мышку.

— Могу я сказать кое-что? Это важно.

Все показывают жестами, что слово ей предоставлено. Джойс не очень понимает, как выразить то, о чем она думает. Тем не менее она пробует:

— Настал тот момент, когда ответственность на себя обычно берет Элизабет. Но сегодня я этого не допущу. У Элизабет есть заботы поважнее. В общем, я снова беру все в свои руки… Прости меня, Элизабет, но это моя позиция… Богдан, вы не могли бы, пожалуйста, надеть куртку… Теперь у нас есть то, что ищут все. То, ради чего убивают. Вот эта маленькая шкатулка. Калдеш, Доминик Холт, Саманта Барнс, бог знает кто еще. И пока никто не знает, что она у нас, мы находимся в выгодном положении.

— Прекрасная речь, — хвалит Ибрагим. — Очень похоже на Элизабет.

— Спасибо, — отзывается Джойс. — Итак, я предлагаю вот что. Элизабет, можешь участвовать в этом или нет — как захочешь. Мы в любом случае с тобой. Что касается остальных, то те из нас, кто может спать, пусть немного поспят. А завтра мы объявим, что нашли героин. Мы не скажем, где нашли, и не скажем, где он, — только то, что он в нашем распоряжении. А потом мы подождем.

— Подождем, когда нас убьют? — уточняет Рон. — Действительно, очень похоже на Элизабет.

— Именно так, — кивает Джойс. — Мы подождем и увидим, кто приедет нас убивать. Мы используем героин как приманку — посмотрим, поможет ли это разоблачить того, кто убил Калдеша. Чем черт не шутит, верно? Чтобы что-то сдвинулось, нужно подтолкнуть самим.

Она одаривает банду своим лучшим суровым взглядом. Когда она так смотрит, с ней невозможно не согласиться.

— Это станет нашим прощальным подарком Стефану. Хорошо, Элизабет?

Элизабет кивает подруге:

— Подарком станет тот, кто убил