– Дамы и господа, – объявил я, – в качестве председателя спешу вас заверить, что наше скромное предприятие принесло первую прибыль.

– Да ведь здесь всего-навсего тарелки и прочая ерунда! – усомнился Анджело.

– Дорогой мой Анджело, перед нами полный георгианский сервиз столового серебра, каких в мире, почитай, не осталось, – ему цены нет.

– Сколько? – настойчиво спросил Чабби.

– Господи, да не знаю я. Имеет значение, кто мастер, кто владелец. Герб, вероятно, принадлежит дворянскому роду. Значит, хозяин – богатый аристократ на государственной службе в Индии. Может, граф, может, герцог, а то и вице-король.

– Сколько? – повторил Чабби, посмотрев на меня так, словно я пытался всучить ему хромую лошадь.

– На аукционе «Сотбис», если повезет… – Я задумался. – Ну, скажем, тысяч сто фунтов.

Он сплюнул в песок и покачал головой – его не проведешь.

– А этот Сотбис, случаем, не чокнутый?

– Правда, Чабби, – вмешалась Шерри. – Такое стоит целое состояние. Возможно, даже больше, чем думает Гарри.

Чабби разрывался между природным скептицизмом и обуявшей его рыцарской галантностью к Шерри. Обвинить ее во лжи было немыслимо, и он выбрал компромисс – снял фуражку, потер лысину, еще раз сплюнул и промолчал. Тем не менее когда сундук волокли к пещерам, обращался Чабби с ним очень даже уважительно. Мы спрятали находку за пустыми канистрами, и я принес новую бутылку виски.

– Даже если на фрегате тигрового трона нет, – объяснил я, – и так неплохо заработаем.

– Сто тысяч, – бормотал Чабби, потягивая из кружки виски. – Они там точно с ума посходили.

– Обязательно нужно перерыть трюм и каюты снизу доверху, иначе кто знает, какое богатство на дне останется.

– Даже мелочи имеют огромную антикварную ценность, – подтвердила Шерри.

– Там, к чему ни притронешься, грязь подымается. Как в тумане, носа не видишь, прямо беда, – пожаловался Чабби.

Я, не жалея, плеснул ему в кружку виски и поинтересовался:

– Слушай, у Арни Эндрюса есть центробежный водяной насос? Он его не одолжит? – Арни приходился Чабби дядей и имел небольшой участок на южной стороне Святой Марии, где выращивал овощи на продажу.

– Может, и одолжит, – поостерегся обнадеживать Чабби. – А зачем?

– Хочу попробовать грунтовую помпу установить. – Я начертил схему на песке. – Помпа в вельботе, спускаем от нее шланг в трюм и, как пылесосом, откачиваем гниль наверх…

– Верно! – загорелся Анджело. – А на выходе пропускаем через фильтр, и все мелкие вещицы – наши.

– Именно так. По шлангу уйдет грязь и всякая легкая мелочь; что побольше и потяжелее, останется в трюме.

Еще час мы обсуждали и дорабатывали основополагающую идею. Чабби мужественно старался не выказывать энтузиазма, но в конечном счете не устоял.

– Может, и получится, – нехотя выдавил он высшую, по его меркам, похвалу.

– Раз так, отправляйся за насосом, – распорядился я.

– Пожалуй, я бы еще выпил, – мешкал он.

– Забирай с собой! – Я вручил ему бутылку. – Время сэкономишь.

Он поворчал и пошел за курткой.

Утром мы с Шерри проснулись позже обычного, предвкушая нерабочий день и полную свободу. До возвращения Чабби с Анджело во второй половине дня весь остров был в нашем распоряжении.

После завтрака, перейдя седловину между холмами, мы спустились к берегу и плескались на мелководье. Шум разбивавшегося о рифы прибоя, возня и смех заглушали остальные звуки. Случайно посмотрев в небо, я увидел небольшой самолет.

– Беги! – крикнул я Шерри, но она решила, что это шутка. Пришлось показать надвигающуюся опасность. – Прячься! Нас не должны видеть!

Мы выскочили из воды и нагишом помчались по берегу. Сзади послышалось жужжание двигателей. Самолет заложил низкий вираж над самой южной вершиной острова и летел вдоль прямой береговой полосы нам навстречу.

– Быстрее! – подгонял я.

Длинноногая Шерри бежала впереди – по загорелой спине прыгали пряди мокрых волос.

До самолета оставалась примерно миля, но я разглядел два двигателя. Он продолжал лететь прямо на нас, снижаясь над белым, как снег, пространством кораллового песка.

Подхватив на бегу разбросанную одежду, мы сломя голову пробежали последние несколько ярдов и нырнули в пальмовую рощу. После урагана здесь было где укрыться среди сорванной ветром листвы и поваленных деревьев. Я схватил Шерри за руку и увлек на землю. Забившись под жухлые кроны пальм, мы лежали бок о бок и никак не могли отдышаться.

Двухмоторная «сессна» прошла вдоль берега мимо нашего убежища, всего в двадцати футах над краем воды. Бросилось в глаза название «Африкэр» на ярко-желтом фюзеляже. Мне не раз доводилось видеть этот самолет в аэропорту Святой Марии. «Африкэр» – чартерная авиакомпания, базирующаяся на континенте и сдающая самолеты внаем богатым туристам на условиях помильной оплаты. Интересно, кого они обслуживали сейчас?

«Сессна» с ревом пронеслась мимо. Пилот и пассажир смотрели в нашу сторону. Лиц на таком расстоянии разглядеть не удалось; определенно я мог сказать лишь то, что они белые. Самолет круто развернулся над лагуной, нацелившись крылом в кристально-прозрачную воду, и выровнялся, чтобы снова пройтись над берегом. Он пролетел совсем близко, и лицо вглядывавшегося в пальмовую рощу пассажира показалось знакомым.

Постепенно набрав высоту, «сессна» взяла курс на континент. Было в ее полете что-то самодовольно-удовлетворенное – так выглядят, успешно выполнив задание и добившись цели.

Мы с Шерри выползли из-под пальмовых листьев, отряхивая песок, прилипший к мокрому телу.

– Думаешь, видели? – испугалась она.

– Твою сверкающую на солнце попку они заметили, не сомневайся.

– Могли принять нас за местных рыбаков.

Я окинул Шерри взглядом и ухмыльнулся:

– Это ты-то рыбак? С такими формами?

– Вы гнусное животное, Гарри Флетчер, – деланно рассердилась она. – Серьезно, что же теперь будет?

– Сам бы хотел знать, моя прелесть, – признался я, радуясь, что Чабби увез сундук со столовым серебром на Святую Марию и, наверное, уже закопал позади бунгало в бухте Черепахи. Даже если придется спасаться бегством, мы все равно не прогадали.

Появление самолета вновь напомнило, что время не ждет и нужно поторапливаться. Привезенные Чабби новости были не менее тревожны.

– Пять суток «Мандрагора» крутилась у южных островов. Каждый день с Кули-Пик видели, как ее гоняют туда-сюда без всякого понятия, – доложил он. – В понедельник яхта бросила якорь в Гранд-Харбор. Уоллис говорит, что хозяин с женой позавтракали в отеле, а после взяли такси и поехали на Фробишер-стрит. Целый час проторчали в конторе Коукера, вернулись на Адмиралтейскую пристань, с ходу снялись с якоря и отчалили.