– Это Баз. В нем все дело, разве не так?

– Если бы База не существовало, мой ответ тебе был бы тем же. Но коль скоро речь зашла о нем – да, я дала ему слово.

– Ты… ты должна нарушить это слово, – почти приказал он.

В ответ Элен просто молча посмотрела на него. Через несколько секунд он опустил глаза и густо покраснел.

– У тебя в запасе много чести – целый океан. А у меня – только маленькое ведерко. Вы и это ведерко заставляете меня выплеснуть, милорд?

Майлз упал на койку, сраженный ее твердым ответом. А она встала и спокойно осведомилась:

– Ты собираешься присутствовать на следующем совещании?

– К чему? Все равно надеяться не на что.

Она посмотрела на него сверху вниз и сказала, кивнув на гроб в углу каюты:

– Не пора ли учиться ходить на собственных ногах, а, малыш?

И выскользнула в дверь, со смехом увернувшись от подушки, которой Майлз в нее запустил.

– Да, ты меня слишком хорошо знаешь, – прошептал он. – Придется ограничиться использованием любимой женщины в качестве охранника.

Он с трудом поднялся на ноги и отправился бриться.

Майлз едва успел к началу совещания. Тяжело дыша, он рухнул в кресло – как обычно, во главе стола – и обвел глазами присутствующих. На сей раз собралось большое общество, и по этому случаю местом встречи был избран главный конференц-зал завода.

Сегодня в заседании участвовал даже генерал Хэлифи со своим заместителем. Разумеется, явились Танг, Торн с Осоном, Ард с Базом и еще пятеро мужчин и женщин, избранных для пополнения офицерского состава из числа новобранцев. Когда все расселись, цетагандийский капитан оказался как раз напротив кшатрианского лейтенанта. Их взаимная неприязнь уже достигла той степени напряжения, которая раньше наблюдалась лишь внутри треугольника Танг – Осон – Торн. Два последних объединяли усилия только для нападок на профессионального киллера с Архипелага Джексона или на отставного майора, коммандос с Тау Кита, который, в свою очередь, точил зубы на экс-оссеровцев. Порочный круг замкнулся.

Сегодня весь этот зверинец собрался под одной крышей, чтобы утвердить окончательный план прорыва оссеровской блокады. Этим и объяснялся интерес к данному мероприятию со стороны генерала Хэлифи (который последнюю неделю начал посматривать на дендарийцев со все большим сомнением). Его взгляды задевали Майлза сильнее, чем это могли бы сделать претензии. «Все справедливо, генерал, – мысленно оправдывался он. – За что платили, то и получите».

Первые полчаса ушли на то, чтобы заново выдвинуть и опровергнуть три основных плана, которые уже не раз обсуждались на предыдущих совещаниях. Слишком неравное соотношение сил, нехватка ресурсов, недостаток времени на подготовку – все эти непреодолимые препятствия с наслаждением смаковались соперничающими группировками. Оппоненты быстро довели друг друга до исступления, и дискуссия превратилась в шумную перебранку. Даже Танг, обычно не опускавшийся до препирательств, сегодня был одним из заводил – это говорило о том, что скандал может тянуться до бесконечности.

– Вы что, черт побери, не соображаете? – орал кшатрианский лейтенант, придавая убедительность своим словам с помощью ударов кулака по столу. – Чем толочь воду в ступе, давайте подумаем, что мы реально можем сделать. Самая выгодная цель – торговые корабли. Перехватывая их, мы устроим им контрблокаду.

– Атаковать нейтральные галактические торговые суда?! – поразился Осон. – Вы хотите, чтобы нас всех развешали?

– Перевешали, – поправил Торн, в благодарность получив от однополчанина озлобленный взгляд.

– Короче, – упорствовал Осон, – по системе разбросано всего несколько пеллианских военных баз. Мы можем устроить нечто вроде партизанской войны. Внезапно напасть и быстро уйти в пески…

– Какие пески?! – прервал его Танг. – Тут даже задницу спрятать негде – пеллиане имеют наш домашний адрес. Это еще счастье, что они пока не отчаялись захватить этот завод – иначе давным-давно выплеснули бы на нас дождик из метеоритов, летящих с околосветовой скоростью! Любой план, который невозможно осуществить в кратчайшие сроки, не подойдет.

– А что, если произвести молниеносный налет на пеллианскую столицу? – предложил цетагандийский капитан. – Эскадрилья смертников с ядерными зарядами на борту.

– Вас можно записать первым добровольцем? – ехидно осведомился кшатрианин. – Браво! Это будет максимальная польза, какую вы могли бы нам принести.

– У пеллиан на орбите крутится перевалочная станция, – заметил майор с Тау Кита. – Налет на нее мог бы…

– …надо взять рэндомизатор и…

– …вы идиот!..

– …атаковать одиночные корабли…

Майлз почувствовал, что от гула восклицаний его внутренности начинают сплетаться, как спаривающиеся змеи. Он потер ладонями лицо и вдруг заговорил – впервые за много дней. Это было настолько неожиданно, что все мгновенно замолчали.

– Я знаю многих людей, которые подобным образом играют в шахматы. Они неспособны просчитать ходы вплоть до мата и потому тратят время, очищая доску от легких фигур. Они пытаются добиться упрощения позиции до такого уровня, на котором они могли бы что-нибудь сообразить. А между тем идеальная война похожа на мат в два хода.

Он умолк, опустив подбородок на руки. Офицеры ждали продолжения, но когда через минуту-другую его не последовало, всеобщая свара разгорелась с прежней силой. Генерал Хэлифи сделал движение, чтобы подняться из-за стола.

Лицо Майлза было скрыто ладонями, поэтому никто не увидел, как расширились его глаза и тут же сузились в щелочки.

«Сукин ты сын! – прошептал он. – Есть возможность, есть!»

Он выпрямился в кресле.

– Как это до сих пор никто не сообразил, что мы подходим к проблеме не с той стороны?

Его голос потонул в общем гаме. Только Элен, сидевшая в углу, видела лицо Майлза и подалась ему навстречу, как раскрывающийся цветок. Губы девушки беззвучно произнесли его имя.

Да, да, Элен, я сделаю из этого настоящую войну. И увенчаю ее не позорным бегством, а монументом в честь победителя.

Майлз вытащил из ножен дедовский кинжал и подбросил его к потолку. Клинок перевернулся и вонзился в центр стола, звонко завибрировав. Майлз вспрыгнул на стол и, не спеша подойдя к кинжалу, выдернул его. Офицеры словно языки проглотили. Только Осон, перед которым приземлился кинжал, пробормотал: «Надо же, я и не думал, что пластиковые осколки так режутся!»

Майлз аккуратно вложил свое оружие в ножны и начал неторопливо прохаживаться по столу. Аппараты, поддерживающие его ноги, в последнее время стали надсадно скрипеть, он все собирался попросить Ботари привести их в порядок, но не успел. Теперь этот скрип звучал в тишине, словно громовые раскаты. Хорошо, подумал он, так и надо. Ради того чтобы привлечь их внимание, он готов был сейчас, если понадобится, врезать каждому дубиной по башке.