Ломов проводил уходящих взглядом. Присоединиться к ним не представлялось возможным, актер все еще крепко держал его руку.

— Не оставишь нас? — обратился амфибия к девушке.

Та посмотрела сначала на Льва, затем на Валентина и, не сводя взгляда с его глаз серьезным тоном сказала:

— Я буду прямо за дверью.

В ответ на такое заявление оба парня так на неё посмотрели, что чекистка невольно смутилась и поспешила удалиться. А чего она ожидала? Благодарности? Нет, девка она не промах, спору нет. Вот только Валентин лучше сдохнет, чем будет прятаться за чью-то юбку.

Да и не похож этот Лев на полного отморозка. Собеседник, похоже, эту мысль разделял, а потому стоило закрыться двери, как он, отпуская руку Ломова и отойдя на пару шагов, не поворачиваясь негодующе воскликнул:

— Да за кого она меня держит?! Будто я псих какой-то незнающий границ! — Для полноты образа не хватало лишь вскинуть руки вверх, отстраненно подумал Валентин о действиях актера — кстати о них, Валь? — спросил он и умолк.

Лишь дождавшись кивка, подтверждающего, что такое обращение нисколько не оскорбляет Валентина, он продолжил:

— Ты начерта мой номер спалил скотина ты эдакая? Знал бы ты, что мне пришлось выслушать…

— Куда уж мне! Я ведь получал одни лишь лестные комментарии после устроенного тобой цирка с переломом в ролике. Для шутки это как-то далековато зашло, не находишь?

— Да какие шутки! Я из-за твоей подставы чуть с рукой не распрощался — студент осмотрел руку, которой актер не так давно с силой сжимал его, но каких-то явных повреждений не заметил, что лишь добавило скепсиса к словам амфибии — Не эту, левую. До сих пор поднимать больно.

Лев тут же это продемонстрировал, слегка сморщившись от неприятных ощущений, а может просто играл на публику, актер как-никак, ему по профессии напаривать положено. В целом же держался он более чем хорошо. Уж точно не как человек, недавно сломавший руку.

Хотя, медицина в наши дни творит чудеса, особенно для тех, кто не скупится на оплату их счетов, а в том, что денег у амфибии куры не клюют парень не сомневался.

— Подставу?

— Ну да, есть у отца пунктик быть первым всегда и во всем, о чем он не устает повторять, а тут его единственный сын дарит ему мобильник из спецсерии с номером 2, вот папка и не выдержал. Как личное оскорбление воспринял.

Это что же получается? Не у одного него батя с прибабахом? Почуяв в собеседнике родственную душу Валентин тут же пропитался эмпатией к актеру и даже решил поделиться парочкой историй из своего «беззаботного» детства.

Например, когда проржавевшим металлическим штырем руку проткнул, а отец вместо того, чтобы пожалеть сына лишь отвесил подзатыльник со словами «впредь умнее будешь», а потом еще с ноги зарядил, за то, что кровью ковер испачкал.

Мать за него тогда тоже не заступилась, хотя стояла рядом. Если вспомнить она вообще практически никогда не вмешивалась в процесс воспитания. Уж больно батю любила.

Конечно это не то, чем можно хвастаться, но такое отношение определенно сделало его крепче, как морально, так и физически, хоть отнюдь и не добавило симпатии к родителю.

Единственный раз отец высказал одобрение, когда парень сдал нормы ГТО. Да и то, можно ли считать похвалой кивок с комментарием «Сойдет»? А уж после того как Валентин отказался продолжать их зарождающуюся военную династию, Степан и вовсе с ним разговаривать перестал.

Лев слушал внимательно да то и дело кивал, будто с ним могло произойти нечто подобное. Как оказалось могло, а ведь по его смазливой роже и не скажешь. Вот только в отличие от Ломова, старающегося пореже бывать дома, ему сбегать из особняка было попросту некуда.

С таким папашей и совсем без друзей. Даже жалко парня стало. В порыве чувств Ломов достал из кармана сломанную «Берию» и презентовал амфибии, тут же едва не пожалев об этом. В голове затесалась мысль, а не затем ли вся эта слезливая история затевалась?

Однако Лев моментально развеял сомнения, поинтересовавшись, привязана ли у него карта к номеру телефона, и убедившись в этом, на минуту закопался в свой смартфон, а как закончил, развернул к нему экран и сказал:

— Готово, проверяй.

— Верю — ответил Валентин, заработав благожелательную улыбку.

Ну что же. Раз уж он остался при своих то не столь важно соврал амфибия в своём рассказе или нет. Толку от поломанного мобильного всяко никакого. Кстати об этом. Валентин рассказал о неисправности, но актера это ничуть не покоробило.

Как оказалось, до самой начинки ему дела не было, только корпус и нужен-то был. Скажет отцу, что в магазине напутали, авось успокоится, а то последние дни он не рисковал лишний раз ему на глаза попадаться.

— Пошли наверное, а то чекистка, нас там, небось, уже заждалась.

— Чекистка? Скажешь тоже — ухмыльнулся Лев. — Хотя… если она все же решит пойти по стопам отца, то все может быть.

Ломов невольно сглотнул. Стало быть, он не был так уж неправ на её счет. Интересно, так о чем же она столь настойчиво хотела с ним переговорить? Это как-то связано с культами? Может Сашка и не бредил когда говорил об их опасности? Судя по увиденному сегодня, они явно практикуют жертвоприношения этой собакоголовой твари.

Стоило им выйти за дверь, как встретившая их девушка тут же окинула Валентина взглядом с ног до головы.

— Ты еще пощупай! — не удержался от колкости парень, повторно смущая её, а Лев дружески хлопнув его по спине засмеялся.

Оскорбленная в лучших чувствах чекистка отвернулась, пропуская ребят вперед, и те направились к лестнице, по пути, без стеснения делясь историями из детства и юности.

Они будто не замечали следующую за ними поодаль девушку, тактично не вмешивающуюся в мужской разговор. Один лишь Валентин периодически оглядывался, думая раз уж с актером все утрясли, то и перед ней следовало бы извиниться. Эти взгляды не ускользнули от внимания Льва.

— Ты на Настю не засматривайся. У неё Рик есть — доверительно шепнул он.

Рик? Стоило парню услышать имя, как в душе поселилось нехорошее предчувствие.

— А Рик часом не сокращение от Риккардо?

— Знакомы? — удивился амфибия, но Ломов, не удостоив его ответом, обернулся к чекистке припустив яду в голос произнес:

— Так вот кого мне следует благодарить за веселые деньки в Обнинске — Валентин и сам не знал, какую реакцию вызовет его провокационное заявления, но вот уж чего парень точно не ожидал, так это равнодушного пожатия плечами в ответ. Ни смущения, ни обратных претензий, ничего.

— Ну прости — лишь сказала она, причем раскаяния в её словах не было ни на грамм.

— Прости?! Да он… — и тут до Валентина дошло, а что собственно тот пытался все время сделать? Точно не убить. Он лишь просил пройти вместе с ним — Забыли.