Накинув капюшон дождевика, я вылез из машины. Только хотел позвонить в импровизированный колокольчик перед дверью, как деревянная дверь распахнулась, и на пороге я увидел молодого высокого паренька в кожаном плаще.

– Добрый день. Вы хотели посмотреть дом? – оценивая меня, спросил он, – Владимир, – и он протянул мне свою руку.

– Андрей, – пожал я протянутую руку и перешагнул через порог.

Во дворе стояла «Шевроле-Нива» вишневого цвета. Довольно популярная в Одессе машина и символ достатка, ибо цена на нее была высокой.

Владимир показал мне свой «особняк». Ничего особенного, обычный двухэтажный домик, три комнаты внизу и две наверху. Туалет, правда, деревянный, на улице. И баня вместо душа. А так ничего, жить можно. Для себя строил, но вот пока не получается заехать. Мы подписали договор, и я сразу передал всю сумму, четыреста пятьдесят экю за три месяца. После этого получил ключи от дома, и мы распрощались. Собственно, заезжать сюда я пока не планировал. Так, на всякий пожарный, как говорится. Теперь нужно бы сюда привезти запас продуктов на пару дней. Если придется быстро рвать когти, то лучше, чтобы все было под рукой. Поэтому, сев в «Тойоту», я отправился в сторону привоза. Много я слышал про знаменитый одесский привоз. И вот впервые побывал на нем, но только в Новой Одессе.

Парковка перед этим рынком, что удивительно, была свободна. Несколько больших грузовиков стояли, несколько легковушек, и все. Видимо, будний день и ранний час. Сам «Привоз» представлял собой рыночек размером в длину примерно метров двести и около ста метров в ширину. Деревянные столы и деревянная же крыша. Кое-где между рядами натянута пленка из полиэтилена, с которой торговцы периодически сливали дождевую воду. В целом, впечатления на меня новоодесский привоз не произвел. А еще вместо знаменитых одесских торговок за прилавком стояли и мужчины, и женщины помоложе. Ни тебе тех старушек-торгашек, что я представлял.

Покупателей тоже было немного. Опять же, первая половина дня. Взяв несколько банок тушенки и три упаковки макарон, я поехал в гостиницу. Не все сразу, после запас продуктов создадим. Не до этого сейчас. Пока садился в машину, зазвонил телефон. Наверное, наши меня потеряли. Нет, оказалось, Давид Казарян.

– Андрюх, давай мухой подлетай к нам в управу, – взволнованно выпалил Давид.

– Эт че такое? Шо за спешка? – стараясь подражать одесскому говору, ответил я.

– Мокруха у нас. Похоже, твой гость отметился, – пояснил Казарян.

Больше по телефону вопросов я задавать не стал, а быстро покатил по знакомому маршруту, объезжая лужи. Припарковался в том же месте, у каштана. И, когда стал выходить из машины, чуть не наступил в глубокую лужу. Пришлось совершать рискованные прыжки и, конечно же, забрызгал грязной водой брюки. Ничего, вот куплю себе резиновые сапоги. Или калоши. Я, кстати видел, тут ходят таки в калошах люди.

Пропустили меня через дежурку на этот раз без проблем. Поднявшись в кабинет Казаряна, я увидел там, кроме него, еще троих парней. Один в красном пиджаке а ля девяностые, двое в коротких кожаных куртках. Все молодые, лет не больше двадцати пяти. И сам Казарян в черной рубашке. Стиль одежды ментов в Новой Одессе очень сильно напоминает бандитов в этом же городе. Впрочем, ничего удивительного.

– Привет, Андрюх, – вышел мне на встречу Давид, – Ребят, знакомьтесь, наш коллега из Порто-Франко, Андрей Новиков. Детектив, как у них говорят.

Я по очереди пожал всем присутствующим руку, и Давид ввел меня в курс дела.

Сегодня утром обнаружен труп женщины в подвале на улице Новостроя. Это чуть в стороне от центра, ближе к окраине. Дом новый, заселены только две квартиры. Вот в пустующей квартире и нашли женщину. Тревогу забили соседи, когда их домашний кот пришел с улицы в крови. Вся морда и лапы были бордового цвета. По кровавым следам, оставленным котом, нашли квартиру на первом этаже и через открытое окно увидели жуткую картину. Труп женщины, внутренности разбросаны по полу. Ну и естественно, сразу же вызвали полицию. Ориентировочно, труп пролежал около двух суток. То есть, убийство совершено в воскресенье. Казарян показал мне фотографии со своего мобильника. Впрочем, для меня тут не было ничего нового. Я такое же несколько раз видел в Порто-Франко.

– Он, – кивнул я головой, посмотрев фото.

– У нас подобного никогда не было, – покачал головой парень в красном пиджаке, представившийся Василий.

– Таки и у нас в Порто-Франко не было. До его появления, – парировал я.

– Откуда он ваще взялся то? – продолжил Вася.

– Про «черных трансплантологов» слыхал кто-нибудь? – обвел я взглядом присутствующих.

Молчание. Только ветер с улицы захлопнул открытое окно в кабинете. Да Казарян стучит ручкой по столу.

– У нас за ним охотились латиносы из батальона «три-шестнадцать». Это типа их банда. Берут анализы у здоровых людей при переселении, в случае совпадения похищают для трансплантации органов. Из старого света прилетают толстосумы и отваливают бешеные бабки, – начал я свой страшный рассказ.

– Че, прям вот так вот туда-сюда и приезжают? – скривился Василий.

– Рокфеллеру, например, семь раз сердце пересаживали. И прикинь, приживалось! Как думаешь, где донора искали? – обратился я к скептически настроенному Василию.

– Ну мало ли где, стран-то полно, – отвернулся тот и посмотрел в окно.

– Стран, может, и полно. Но условия как тут не везде создашь. А таких Рокфеллеров много, – продолжил я, – Этот Ян Ковальски, или Ян Качинский, или Джек Пеппер, хирург по образованию и занимался этой трансплантологией. Потом его, видимо, переклинило на нервной почве, вот он и начал проституток резать да органы удалять. Никакого сексуального насилия. Просто знакомится, уводит в тихое место, вкалывает наркоз и режет. У нас он так сотрудницу полиции убил и выпотрошил.

– А как вышли на него? – задал уточняющий вопрос Казарян.

– Несколько недель отрабатывали все версии, со свидетелями работали, – я присел на стул и расстегнул ворот куртки, – задержали одного хирурга. На него свидетели указывали. А потом выяснилось, что Ян – его брат-близнец. На квартире, что Ян снимал в Порто-Франко, засада была из боевиков «три– шестнадцать». Вот один из них, взятый нами, и рассказал за трансплантологию. Ну а сам Ковальски дал деру сюда, к вам.

– Понятно, – подвел итог Давид, – фотографии его у нас есть, будем работать. Сейчас по притонам и по публичным домам информацию доведем. Наряды усиленные выставим. Жалко, что людей у нас мало. Частники, в основном, охраной занимаются. И это, Андрюх, – чуть понизив голос, обратился он ко мне, – ты давай, помалкивай про «потрошителя», хорошо? Мы шум сами поднимать не стали. Мало ли.

Я улыбнулся и кивнул. Ну все одинаковы. Сначала хотят без шума и пыли. Потом, когда поднимется волна истерики среди населения, будут рвать и метать.

Поболтав еще немного, я поехал в гостиницу. Надо же, меня там уже потеряли. Пять пропущенных вызовов, звук отключал, когда в полиции был. Женька звонил.