– День, – позвала девушка. – Не прикидывайся шлангом.

– А чего? Я ничего, – отозвался вампир.

Он едва уловимым движением отодвинулся от ее ноги.

– Дурачок! – Анечка снова придвинула его голову. – Иди сюда. Мне не нравится, что ты делаешь это украдкой, словно что-то нехорошее. Я разве против?

Деня открыл глаза.

– Всегда была против, – пожал он плечами. – Отодвигалась, шарахалась. За руку тебя не возьми.

– Это я с непривычки, – честно призналась Анечка. – Прикинь, я с детства боялась вампиров. Пряталась от них под одеялом. И вдруг рядом со мной настоящий вампир.

– Можно понять, – по-джентльменски поддержал ее Деня. – А сейчас не боишься?

– Нет. – Анечка снова провела по его волосам. – Даже наоборот. Хочется сделать для тебя что-то приятное.

– Да? – В глазах Дени мелькнул интерес. – И что именно?

Девушка задумалась, не в силах с ходу предложить столь интимное дело.

– Ты жрать сильно хочешь? – наконец выдавила она.

– В смысле? – нерешительно уточнил вампир.

– Ну, в смысле по-нормальному. Нормальной человеческой крови.

– Сдурела? – Вампир невольно облизнулся. – Где ж ее взять?

– Во мне, – уверенно ответила Анечка. – У тебя есть чем резать?

Денис ошарашенно замер. Слова никак не могли оформиться на губах.

– Тебя что, парализовало? – Девушка ободряюще улыбнулась. – Да не щемись ты так. От меня с одного стакана не убудет. Донорская норма – двести грамм.

Деня скосил взгляд и осторожно сел рядом.

– Я так понял, что ты не шутишь.

– Правильно понял. Зачем мне дохлый вампир? Если тебя нормально не покормить, ты ж закоченеешь совсем.

Денис звучно почесал макушку.

– В этом есть резон. Если тебе не жалко, конечно.

– Да ладно! Восстановится, – отмахнулась девушка.

Вампир нетерпеливо заерзал на досках.

– Слушай, а зачем резать? – Он заискивающе глянул в глаза напарнице. – Может, ты мне дашь так? Ну, куснуть? Слюнные железы мне выдрали с корнем, так что вреда для тебя не будет. – Он опустил взгляд и добавил: – Резать-то все равно нечем.

– Ты меня пугаешь, – поежилась девушка.

– Это у тебя предрассудки. Честно. Резать было бы больнее. А от клыков шрамик – две дырочки.

Анечка секунду подумала и решительно протянула руку.

– Грызи.

Деня аккуратно взял ее ладонь и поднес запястье ко рту. Она даже не почувствовала укуса – от комара и то неприятнее. А тут лишь легкий зуд. Вампир напрягся и задвигал нижней челюстью, отсасывая кровь, одна капелька сорвалась с кожи и упала на пересохшую доску.

Через несколько секунд он отпустил ее руку и блаженно сглотнул.

– Кайф-то какой! Ты не представляешь. Ты как себя чувствуешь?

– В голове мутновато, – призналась Анечка. – А так вроде нормально. А ты как? Полегчало?

– Спрашиваешь! – Вампир растянул улыбку до ушей. – Это… Ну точно как секс.

– Иди ты, – Анечка притворно надула губы.

– Не обижайся. Ты же сама… дала.

– Я не думала, что ты все опошлишь.

– А с чем еще сравнивать? – пожал плечами Денис. – Приятней ничего в жизни нет.

– Вот дурак! – Анечка шутливо стукнула его кулаком в плечо. – Больше не дам!

– Ну все. – Денис опустил голову, словно под топор палача. – Тогда я не смогу двигаться, закоченею, меня найдут менты, примут за труп и живьем зароют в землю. Лопатами.

– Это я уже слышала. – Анечка коротко показала ему язык. – Ты бы лучше рассказал, в чем разница. Мне до ужаса интересно.

– Ладно. Короче, разница между донорской кровью и живой, только что из жилы, такая же, как между некрофилией и нормальным сексом.

– Я узнаю про тебя много нового, – девушка не сдержала улыбку. – Ты пробовал некрофилию?

– В пищевом варианте, – съязвил Деня. – Не хочешь слушать, не надо.

– Нет, напротив. Очень даже интересно. Тогда, если говорить твоим языком, напасть на человека в подворотне и отпить у него пару глотков крови – это изнасилование?

– Что-то вроде того, – неохотно ответил Денис.

Анечка улыбнулась и украдкой осмотрела запястье. Шрам надолго останется. Ну и пусть.

– Я бы на твоем месте еще отдохнул, – посоветовал Деня. – Хотя бы часок. Так кровь восстанавливается лучше.

Анечка с удовольствием легла на доски, подложив под голову Денину куртку.

Крыша была вся в дырочках. Как звездное небо. Только тут звезды были не только точками, но и отверстиями с рваными краями, а иногда вообще треугольными или квадратными. Если прищуриться, можно представить, что летишь. Анечке понравилось.

– День, я лечу в космосе! Прикинь.

– Круто. – Вампир придвинулся ближе, и Анечка ощутила холод его бедра.

Не отодвинулась. Теперь это было бы глупо.

Она положила ладонь на Денину руку. Холод не пугал, наоборот, успокаивал.

– Мне лучше, – тихо шепнула она.

– Мне тоже. С тех пор как я перестал быть человеком, мне впервые так хорошо.

Сергей вывалился из небытия и распахнул глаза. Свет ударил ярко, до боли, пришлось снова зажмуриться. До слуха доносился мерный писк измерителя сердечного ритма и женский голос из коридора. За окном чирикали воробьи.

Привыкнув к свету, Сергей поднял веки и осмотрелся. Он лежал в небольшой двухместной палате под тонкой накрахмаленной простыней. Соседнюю кровать занимал пожилой мужчина без признаков жизни – из его рта к аппарату искусственного дыхания тянулась гофрированная трубка. Сергей опустил взгляд и убедился, что сам он ни к чему не подключен.

«Значит, все не так плохо», – подумал он.

Дверь в палату открылась, и в комнату вошла медсестра с эмалированной кюветой, из которой торчали термометры.

– Очнулся, – приветливо улыбнулась она. – Пить хочешь?

– Да, – еле слышно ответил Сергей, чувствуя, как пересохли и потрескались губы.

Медсестра сунула ему под мышку термометр и скрылась в коридоре. Через минуту она вернулась со стаканом воды и протянула его Сергею.

– Где я? – спросил Сергей, сделав несколько жадных глотков.

– В госпитале. Отделение интенсивной терапии.

– Долго лежу?

– Почти трое суток. Тебя привезла «Скорая», мы оказались ближе других больниц.

– Ко мне кто-нибудь приходил?