Она задумчиво склонила голову, позволив волосам шелковым водопадом стечь по плечу.

— Но я никогда не видела, — заключила девушка.

— Видение прекрасного — это талант. Получить его, просто стоя на набережной, даже прекраснейшего города мира, невозможно.

Она засмеялась, после чего повернулась к нему и с дразнящей усмешкой поинтересовалась:

— Ну а ты… великий скульптор, может, покажешь мне свой дар в действии. Всегда было любопытно!

Нориш скользнул взглядом по пустынной набережной и развел руками.

— В другой раз.

Анжелика надула губки.

— А я хочу сейчас! Уверена, кто-нибудь нам встретится!

Она видела, что он готов отказаться и, потянувшись к нему, запечатлела легкий поцелуй на его губах.

Морган сдался. Они медленно двинулись по тротуару. Но настороженность, которая поселилась во взгляде васильковых глаз, никуда не исчезла. Она появилась в тот вечер, когда девушка вернулась в их спальню после галереи, и с тех пор, даже во время близости, эта настороженность притаившимся огоньком налюбдала из глубин проницательных глаз.

Анжелика старалась вести себя естественно, но ей казалось, что она фальшивит и Морган это видит.

Когда Лайонел умчался вслед за своей глупой девчонкой, большинство вампиров тоже вернулись в город. И теперь Анжелика с ужасом ждала того момента, когда Нориш спросит о дне отъезда. Она не была готова уехать сейчас. Вот только как объяснить своему любовнику причину? Попросить подождать, пока она набегается за Лайонелом? Анжелика украдкой взглянула в красивое мужественное лицо Нориша. Вряд ли бы он стал ждать.

За время их отношений она быстро уяснила: этот мужчина играть с собой не позволит. Каждый день ей казалось, что для них он станет последним. Морган соберет вещи и так же неожиданно, как появился в ее жизни, исчезнет из нее.

Иногда ей даже хотелось, чтобы так случилось. А иногда, как сейчас, когда вдруг возникало ощущение, что Лайонел потерян для нее навсегда, она испытывала страх. Не хотелось вновь остаться одной. Если Лайонела не получится вернуть, она предпочла бы остаться с Норишем. Ведь ему удалось в Париже заставить ее забыть обо всем на свете.

— Морган, — игриво тронула она руку своего спутника. — Мне любопытно, почему все твои отношения длились не больше года?

— Не слишком ли ты сегодня любопытна? — хмыкнул Нориш.

— И все-таки…

Он как-то странно посмотрел на нее и после некоторого молчания промолвил:

— Я долгое время был влюблен в одну девушку, она никогда не отвечала мне взаимностью. Но все же я надеялся и разрывал отношения с другими женщинами…

Анжелика тряхнула волосами.

— В самом деле? Я ее знаю?

Услышанное неприятно изумило. Ревновала ли она? Пожалуй, это было похоже на ревность.

— А ты пытался рассказать о своих чувствах?

— Нет.

Анжелика свела брови.

— Тогда откуда знаешь, что она не отвечает тебе?

Морган грустно улыбнулся.

— Просто знаю и все.

— Так кто же она? — Анжелика заглянула в васильковые глаза, но Морган неожиданно отвернулся и с нескрываемым раздражением поинтересовался:

— Мы долго еще будем бродить тут в поисках Лайонела?

Девушка вздрогнула, голос ее прозвучал глухо:

— Что за глупость!

Их взгляды встретились, Нориш смотрел на нее задумчиво и еще, как ей показалось, с жалостью. Анжелика опустила глаза, пробормотав:

— Если не хочешь гулять, вернемся в квартиру.

Он ничего не ответил.

А девушка ощутила в груди непривычное шевеление. На миг ей показалось, будто все, что ей дорого, готово рухнуть, точно карточный домик. Мгновение прошло, а странное беспокойство внутри осталось.

Гости давно прибыли, Бриан пригласил всех в бальный зал, но один долгожданный гость так и не пришел.

Катя, одетая в черное платье с белым тонким поясом, которое для нее раздобыл Йоро, стояла возле фонтана и потягивала из бокала кровь. Взгляд ее то и дело устремлялся на видневшуюся в дверях дорожку зимнего сада.

Мимо прошла Анжелика, насмешливо обронившая:

— Сменила модельера, куколка, как неосторожно!

Морган приветливо улыбнулся и отвел свою агрессивную пассию подальше. Олило увязался вслед за ними, восклицая: «Необыкновенная, до чего же красивая…»

Катя заметила, какими понимающими взглядами обменялись Кира с Йоро и, подавляя вздох, вновь посмотрела на дорожку сада.

Лайонел стоял в дверях, одетый в безукоризненный белоснежный смокинг, и смотрел прямо на девушку.

Та спешно отвернулась. Кажется, он был одним из немногих мужчин, которые могли явиться в бледно-розовом жилете, того же цвета шейном платке, заколотом жемчужной булавкой, с запонками из розовых бриллиантов на алебастровых рукавах сорочки и не выглядеть при этом женоподобным. Застывший в глазах лед дополнял холодность и какую-то нереальную морозную белизну его образа.

В голове зазвучал вальс Евгения Дога «Виражи».

Катя знала, с секунды на секунду до нее доберется знакомый ледяной аромат, поэтому перестала дышать. Боялась даже малейшего проникновения запаха к своим легким, уверенная, что тогда ее сердце просто разорвется от желания забиться вновь. Разорвется, потому что она ни за что не пустит его навстречу этому бессовестному вампиру и не позволит сумасшедшую агонию.

— Потанцуй со мной, — услышала она голос, подстроившийся под вихрь мелодии.

— Никто не танцует, в зале не играет музыка, — отрезала Катя.

Но, похоже, Лайонела это ничуть не убедило. Не отрывая от нее пристального взгляда, он промолвил:

— У нас своя.

Катя, не глядя на молодого человека, поискала среди гостей кого-нибудь из знакомых. Рядом с ними стоял Арнольд — юноша, танцевавший с ней в подземном Петербурге.

— Я обещала Арнольду.

Юноша услышал ее, испуганно посмотрел на Лайонела и, пробормотав: «Я могу уступить», унесся прочь.

— Такова природа слабаков, — бесчувственно резюмировал молодой человек, протягивая ей руку.

Она мешкала. Он улыбнулся.

— Всего лишь один танец.

Катя посмотрела на Йоро. Мальчик едва заметно повел плечом, говоря тем самым: думай сама.

Тогда девушка приняла руку, пообещав себе: «Один танец, потом я даже смотреть в его сторону не стану!»

Они двинулись в центр зала и, когда проходили возле разодетого в лиловое Бриана, тот уточнил: «Музыку?», но Лайонел отрицательно покачал головой: