Чанс с досадой взглянул на жену. Как бы он ни пытался прекратить разговор, она вновь и вновь задавала один и тот же вопрос: почему он тогда залез к ней в постель и тем самым спровоцировал скандал? Да разрази его гром, если он знает, зачем он это сделал! Впрочем, в ту ночь все представлялось ему куда более ясным. С одной стороны, он хотел отомстить Джонатану и отнять у него невесту, с другой — мечтал жениться на Фэнси. Но рассказывать об этом Фэнси нельзя. Если она узнает, как он стремился к обладанию ею и на что готов был пойти ради этого, у нее появится новое мощное оружие против него. Чанс невесело усмехнулся. Кроме того, Фэнси вряд ли обрадуется, если узнает, что им двигала тогда и жажда мщения. Но… внезапно Чансу показалось, что отмщение — не более чем предлог, отговорка, предназначенная для того, чтобы скрыть главное: окажись невестой Джонатана другая женщина, он бы вряд ли задумал и осуществил план, приведший в конце концов к браку с Фэнси.

Чанс мрачно посмотрел в угол. Если он начнет объяснять Фэнси, что им владеют двойственные чувства, то скорее всего запутается, собьется и скажет какую-нибудь нелепицу вроде: «Я влюбился в тебя с первого взгляда и больше всего на свете хочу обладать тобой. Когда ты рядом, в моей душе распускаются розы». Вздор! Разве не поклялся он после смерти Дженни, что никогда больше не полюбит ни одну женщину? Разве не решил он, что не будет искать счастья в любви?

Чанс подошел к столу и налил себе стакан бренди из хрустального графина. После этого он вернулся и уселся на стул напротив Фэнси.

— Для чего тебе знать, зачем я это сделал? — спросил он, глядя на стакан, в котором искрился янтарного цвета напиток.

— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? — усмехнулась Фэнси.

Пожав плечами, Чанс сделал глоток бренди.

— И все-таки почему вопрос встал именно сейчас?

— Я зашла сегодня в конюшню, — ровным голосом произнесла Фэнси. — Я искала тебя — думала, ты покажешь мне еще что-нибудь в Чертовом Месте. — Не в силах смотреть Чансу в глаза, она опустила голову и стала теребить подол платья. — Ты говорил с Хью… о Джонатане, Дженни, мести. — Фэнси вновь подняла голову, и их взгляды встретились. — Нет, я не собиралась подслушивать, но вы говорили громко. Мне многое стало ясно после этого разговора.

Хотя лицо Чанса оставалось спокойным, он мысленно проклинал судьбу. Как несправедливо, что Фэнси услышала его разговор с Хью! Восстановить в памяти фразы, которыми они с Хью обменивались в конюшне, было делом нескольких мгновений, и Чане, поняв, что услышала Фэнси, едва не застонал. Нет, имя Фэнси в разговоре не упоминалось, речь шла совсем не о ней, но… Чанс нахмурился. Фэнси уже догадывалась, что он женился на ней лишь для того, чтобы отнять ее у Джонатана, и, следовательно, могла принять услышанное на свой счет. Да и как еще она могла поступить в такой ситуации? Чанс не мог утверждать, что стремление к мести не играло никакой роли в его планах — тут он бы обманул самого себя. Хуже другое — он не мог объяснить Фэнси, какие чувства владели им в ту ночь, когда он прокрался к ней в спальню. Если, конечно, оставить в стороне мысль о том, что она очаровала его.

Стремясь выиграть время, Чанс сделал еще один глоток бренди. Ясности, правда, от этого не прибавилось, и он пристально посмотрел на Фэнси, судорожно размышляя, как она поведет себя, если узнает правду. Что, если он сейчас скажет, что идеей отмщения Джонатану он лишь оправдывал свои действия перед самим собой, а на самом деле стремился завоевать Фэнси? Чанс усмехнулся. Признаться в этом значило дать ей сильнейшее оружие, с помощью которого она могла бы нанести ему удар в самое сердце. Поднявшись со стула, Чанс отошел к столу и поставил стакан на место.

— И какие же выводы ты сделала из услышанного? — спросил он, обернувшись к жене.

— Опять пытаешься уклониться от ответа, Чанс? — Фэнси поднялась на ноги. — Отвечаешь вопросом на вопрос?

— Похоже, мне ничего хорошего не светит, — вздохнул он. — Мне кажется, я имею право знать, с какой стати ты устроила мне этот допрос?

— Никакого допроса я не устраивала, — устало покачала головой Фэнси. — Просто хотела услышать правду. Ты сам сказал, что мы теперь муж и жена, и это положение вряд ли изменится. Но если ты так бесцеремонно вторгся в мою жизнь, я считаю, следует хотя бы сказать, с какой целью ты это сделал. — Глаза Фэнси блеснули, и она в очередной раз повторила вопрос, ответ на который ей так хотелось знать. — Зачем ты женился на мне?

— Потому что я хотел тебя, — коротко бросил Чанс, распрямляясь и как будто готовясь к схватке.

— И это все? — Фэнси насмешливо улыбнулась. — Неужели тебе больше нечего сказать? Как просто — я тебе понравилась, и ты решил на мне жениться?

Чанс кивнул.

— А Джонатан? — не отступала Фэнси. — Ты можешь поклясться, что, ведя меня под венец, не думал о нем? Можешь меня убедить, что стремился не к мести, не хотел прежде всего поквитаться с Джонатаном, отняв у него невесту?

Мгновенно преодолев разделявшее их расстояние, Чанс вплотную приблизился к Фэнси и взял ее за руки.

— Какая разница, зачем я женился на тебе? — Он заглянул ей в лицо. — Ты — моя жена, и никому не дано разлучить нас. Оставь эти вопросы, , Фэнси. Забудь о том, что тебе сегодня довелось услышать. Да, у нас с Хью был разговор, но к тебе он не имел ни малейшего отношения.

— Понятно. — Фэнси взглянула на него с плохо скрываемым презрением. — Значит, я должна обо всем забыть и вести себя так, будто ничего не произошло? Вот это, наверное, тебя вполне бы устроило.

— Я не хочу, чтобы мы ссорились, Фэнси. — Чанс стиснул зубы. — Пожалуйста, давай больше не будем говорить об этом.

Обиженная и раздосадованная, Фэнси отвернулась.

— По-моему, у меня нет выбора, — сказала она, направляясь к дверям, разделявшим их комнаты. Взявшись за шаровидную хрустальную ручку двери, она оглянулась, и ее губы искривились в горькой усмешке. — После того как ты отказался что-либо мне объяснять, остается считать, что ты хотел уязвить Джонатана и поэтому женился на мне.

«Пусть лучше она думает так и не подозревает, как пленило меня ее очарование», — пронеслось в голове у Чанса. Сжав руки в кулаки, он с трудом подавил в себе желание догнать Фэнси и заключить ее в объятия.

— Ты вправе думать обо мне все, что угодно, — произнес он, успокаиваясь и вновь овладевая собой. — Я же обещаю, что буду хорошим мужем и попытаюсь сделать все, чтобы ты была счастлива.

Услышав эти слова, Фэнси почувствовала, что лед в ее душе начинает таять. На мгновение ей даже показалось, что она видит все в черных тонах. Ведь Чанс говорил вполне искренне. Он предлагал забыть обо всем неприятном, и, наверное, проще всего было бы согласиться, оставить в стороне страх и сомнения и снова погрузиться в море любви… Нет, этого допускать нельзя. Так уже не раз бывало — Чанс очаровывал ее, завораживал, заставлял забыть обо всем на свете. Именно так поступил он в их первую брачную ночь. Фэнси внезапно разозлилась.