зелёными, и Нила внезапно обнаружила, что её зачаровывает, затягивает этот цвет, как будто морской водоворот. А в следующую секунда поняла, что их губы соприкасаются. Прикосновение губ Дерека было осторожным, как будто удивлённым, как будто он сам не совсем верил, что это происходит, и уже через секунду он попытался отстраниться. Но Нила обхватила его лицо ладонями и удержав на месте, проникла языком в его приоткрытый рот. Они целовались напрочь забыв и о дожде, и о холоде, и только улучив мгновение чтобы сделать вдох, Дерек прошептал:

— Мне понравилась сегодняшняя ночь.

Нила чуть отстранилась и слегка удивлённо посмотрела на него.

— Я не знаю, зачем это сказал, — признался он.

Губы Нилы расплылись в улыбке и она снова принялась его целовать.

В номер все вернулись усталые, не столько физически, сколько от впечатлений, которые оказались новыми для всех троих. После купания они нашли небольшой чайный домик, где отогревались травяными отварами, а потом снова гуляли по парку. Нила была здесь в первый раз, и ей всё было интересно. Сатим и Дерек в первый раз получили возможность быть здесь не думая об обязанностях и не опасаясь за себя. В итоге атмосфера воцарилась дружелюбная и спокойная, Сатим уже давно чувствовал себя рядом с Ниой в безопасности. Дерек расслаблялся постепенно, но он даже ни разу не высказал Сатиму, что думает о его профессии, и под конец начал спорить с Нилой о маршрутах. А когда он рассмеялся и Нила замерла в счастливой улыбке, оба замерли, глядя друг на друга и пытаясь осмыслить то, что произошло. Дерек смутился и попытавшись спрятать улыбку уставился в землю, но откатить случившееся было уже нельзя. Нила крепко сжала его руку и затем взяв за руку и Сатима потянула обоих дальше по тропинке.

И вот в номере Сатим первым попросился в душ, чтобы заново отогреться, а Нила и Дерек остались наедине. Они замерли, глядя друг на друга так же как там, в парке, но теперь никто не улыбался.

— Ты странная, — сказал Дерек.

— Ну, — губы Нилы расплылись в улыбке. — Ты не первый, кто мне это говорит.

— Это немножко обидно, — отозвался Дерек.

— О да, — Нила рассмеялась. — Ты определённо хотел бы быть единственным.

Потом её лицо снова стало серьёзным, потому что Дерек не смеялся в ответ, его взгляд оставался задумчивым и каким-то тягучим.

— Ты сказала, что вечером скажешь мне, чего хочешь от меня.

Нила покусала губу. Вначале она планировала использовать эту возможность просто чтобы провести с ним ещё немного времени. Позвать в кинотеатр или что-то ещё в этом роде, придумать какой-то лёгкий досуг, с которым этот амнезийный Дерек точно был не знаком.

Но последние часы он был совсем обычным, родным. И он был искреннее и ближе чем когда-либо за восемь лет. Потому Нила решила, что не будет тянуть. Она должна была сказать главное.

— Это третий приказ, — сказала она. — Скажи Адриане, что хочешь уйти от неё и остаться со мной.

Дерек всё так же беззвучно смотрел на неё. Нила с ужасом ощущала, как в его ауре вспыхивают тёмные пятна разочарования, досады, даже предательства. Она почувствовала, что начинает паниковать.

— Дерек? — спросила она. — Дерек, пожалуйста скажи что-нибудь.

— Вот зачем это всё, — сухо произнёс он. — Ты думаешь я продам за толику ласки госпожу, который должен быть верен несмотря на опасность и боль?

— Дерек…

— Ты думаешь, я не понимаю, что вы играете со мной?

— Дерек!

— Нет. Я никогда не предам ту, кому обязан всем. Ты можешь наказывать меня как захочешь. Можешь издеваться надо мной всё время, пока мы остаёмся здесь. Я не предам Адриану. Никогда.

44

— Что ж, посмотри на этой с другой стороны… у тебя всегда будет крыша над головой, никто не посмеет преследовать тебя за твои способности, и Адриана позаботится о твоём комфорте. К тому же вокруг тебя всегда будет куча красивых мужчин, готовых услужить.

Нила едва не всхлипнула.

Все последние три дня она находилась на грани истерики. Надежда, что позиция Дерека — только короткая вспышка, которую удастся преодолеть, стремительно таяла. Он больше не разговаривал с ней, не реагировал на её шутки. Он превратился в каменную стену — даже более каменную, когда они едва познакомились десять лет назад. Тогда Дерек тоже с трудом принимал людей, никому не доверял. И особенно — сверхам, как он называл псиоников. Все попытки Нилы наладить с ним контакт заканчивались ничем, Дерек только огрызался и отталкивал её. А Нила была очень коммуникабельным человеком. Она умела наладить контакт с кем угодно. А к Дереку чувствовала родство с их первой встрече — он был таким же изгоем, как и она. Она была уверена, что они смогут друг друга понять.

Но все попытки терпели крах — как тогда, так и сейчас.

Нила не сдавалась. Хотя мысль оборвать отпуск и вернуться на станцию посещала её с четвёртого дня, когда она рассказала Сатиму о случившемся.

Сатим только устало потёр лицо.

— Ты поторопилась, — сказал он.

— Это я знаю без тебя, — буркнула Нила мрачно и отвернулась. Наступило тягостное молчание. Нила чувствовала, что Сатим что-то хочет ей сказать, но видимо, не знает, как. И в тот момент её охватила настоящая паника. Потому что Сатим всегда знал, что сказать. И если они двое, всю жизнь занимавшиеся тем, что искали подход к людям, которым они ненавистны, исчерпали весь запас идей, это означало, что дело действительно швах.

Нила продолжала попытки, но разговаривать с Дереком было всё равно что с каменной стеной. До отлёта корабля оставалось шесть часов, нужно было хорошенько выспаться, но вместо этого Нила пришла к Сатиму и сказала:

— Слушай, у меня есть план.

— Я весь — внимание, — отозвался Сатим. В этот момент Нила обожала его за то, что он не говорит ей о том, как опасна Адриана и о том, как мало времени у них осталось.

— Сейчас я заманю его в постель, а потом ты подкрадёшься сзади и ударишь его чайником по голове. Потом…

Нила поняла, что с каждым словом в глазах Сатима всё больше сомнения.

— Да правда же, это отличный план! — попыталась убедить его Нила. — Я такое делала много раз. А потом замолкла, поняв. Несмотря на формулу, Дерека можно было украсть и надеяться на то, что с колдовством она разберётся потом… Но Сатим был привязан к Адриане накрепко, она владела его душой. — Что ж… — устало закончила она и села на кровать