– А теперь идите и возьмите живыми капитана с помощником, – приказал он стражам. – Остальных убейте. Сделав вот это, они потеряли право на жизнь.

Ланига колотила гневная дрожь, глаза метали молнии. От его взгляда надсмотрщик весь сжался. Начальнику стражи очень хотелось своими руками удавить эту паскуду, но что делать, слово дал. Ничего, мевидарские каменоломни ему раем не покажутся. Никак не покажутся.

– А вам что, особый приказ нужен? – холодно бросил Ланиг застывшим около плачущих детей ученикам. – Здесь без вас справятся, сейчас вызову помощь.

Он достал амулет связи и принялся вызывать императорский госпиталь. Друзья переглянулись и бросились за остальными стражами наверх. У каждого в душе горела холодная ненависть. После смерти Лека они думали, что познали настоящую ненависть. Ошибались – так, как они ненавидели сейчас, они не ненавидели еще никогда. Впрочем, на их долю никого не осталось, тайные всюду успевали первыми, подчистую вырезая нартагальцев. Только Храту удалось сбить томагавком с вант попытавшегося сбежать матроса. Орк довольно скалился в ответ на завистливые взгляды друзей. Работорговцев после трюма они воспринимали как опасных зверей, которых нужно любым способом уничтожить. До этого дня ученики горца только читали о Нартагале и царящих там порядках, не особо веря в прочитанное. Сегодня поверили.

На палубе друзья застали любопытную сцену. Десятка полтора тайных окружили связанных капитана, его помощника и боцмана. Нартагальцы сыпали проклятиями, обещая осмелившимся тронуть их все муки ада. Они выглядели полностью уверенными в себе. Стражи молча слушали их, смотря на пленников волчьими, белыми от ярости глазами. Но не трогали. Вскоре на палубу поднялся Ланиг, несущий на руках тело мертвой девочки. Ей было никак не больше пяти лет…

– По какому праву вы напали на корабль суверенного государства?! – визгливо завопил капитан. – Вы ответите за произвол!

– Право? – Старый мастер приподнял на руках тело девочки. – Вот мое право, нелюдь.

Нартагалец спал с лица, поняв, что затопление трюма не помогло и рабов все равно обнаружили. Законы империи он знал хорошо.

– Мы честно заплатили за этот товар! – снова заорал капитан, явно не понимая, что этим только усугубляет свое положение. – И имеем право поступать с нашей собственностью как нам того хочется!

– Заплатили? – приподнял брови Ланиг. – За живого человека? За свободного гражданина империи?

– Нам плевать на ваши варварские законы! Мы честно оплатили товар продавцу! По закону нашей страны – это наша собственность!

– Вы не в Нартагале, а в империи, – холодно проинформировал крикуна старый мастер. – Знаете, что вас ждет, господин капитан? Кол. Слышали, небось, что это такое? Мы давно, очень давно не используем этот страшный способ казни, но ради вас вспомним.

Тот побелел – слышал, наверное. Он долго неверяще смотрел на Ланига, но, видимо, прочел в наполненных холодной ненавистью глазах старика свой приговор, так как мгновенно покрылся каплями холодного пота.

– Однако вы можете облегчить свою участь и обойтись четвертованием, если выдадите своих здешних контрагентов.

– Я ничего не знаю, – глухо сказал капитан. – Мне предложили товар, я его купил. Продавец мне незнаком.

– Неужели у вас в душе не осталось ничего человеческого? – спросил Ланиг, пристально глядя на нартагальца. – Ведь это же ребенок…

– Раб – не человек! – презрительно бросил тот.

– Нет, это вы – не человек, – отрицательно покачал головой старый мастер, затем повернулся к Тинувиэлю. – Мальчик, извини, я знаю, что ты этого не любишь…

– Я его разговорю, мастер Ланиг, – дрожащим голосом ответил эльф. – Не беспокойтесь. Но мне нужны иглы.

– Сейчас принесут. Только потом сможешь вернуть в обычное состояние? Он должен полностью прочувствовать наказание.

– Верну, – резко кивнул Тинувиэль. – Знаете, мастер, до сегодня я не верил, что такие есть…

– К сожалению, есть, мальчик… – грустно вздохнул старик. – К моему величайшему сожалению. Они ради своей выгоды на все готовы. Тысячи людей погубят, лишь бы только что-нибудь для себя получить.

Нартагалец смотрел на них с удивлением и даже презрением. Блаженные какие-то. Конечно же выгода – это все. Ничего больше значения не имеет. Он никак не мог взять в толк, что уважаемого, богатого коммерсанта из-за каких-то нищих выплодков могут казнить. Он не верил в это! Так не бывает! Невозможно! Но элианцы смотрели на него с такой ненавистью, что капитану стало не по себе. Неужели, они всерьез? Да нет, не может того быть. Это они взятку хотят получить, не иначе. Надо дать, конечно, только не переплатить. И так потери немалые, за утопленных рабов заплачено больше пяти тысяч золотых.

– Он, похоже, не понимает, с кем говорит, – заметил Санти, когда нартагалец начал предлагать Ланигу золото, на что старик только зло скалился. – Перед тобой имперская тайная стража, ублюдок.

Вот тут-то капитану и стало по-настоящему страшно. Даже в Нартагале слышали об этой загадочной, пугающей до дрожи организации. Если кто-нибудь попадался в загребущие лапы тайных, о нем больше нигде и никогда не слышали. Слухов о тайных ходило множество, а вот достоверно никто ничего не знал.

Кто-то из стражей подал Тинувиэлю связку игл, капитана раздели, и вскоре он уже пускал слюни, покорно отвечая на все вопросы начальника стражи. Остальные два нартагальца с ужасом и неверием смотрели на эту картину, не понимая, что вообще происходит. Почему капитан выдает все секреты? Его ведь не пытают! Так, мелочи, несколько игл загнали в разные точки тела, и все. Они уже осознали, что влипли всерьез, по-настоящему, как не влипали еще ни разу в жизни.

– Этих в подвалы мэтра, мы с ними еще поговорим, – распорядился Ланиг, когда допрос закончился и капитан пришел в себя, принявшись выть от отчаяния. – Корабль обыскать, каждый документ оприходовать.

Схема оказалась чрезвычайно проста и очень выгодна. В Нартагале рабы, особенно малолетние, пользовались огромным спросом, а взять их было неоткуда, собственное население закабалили давным-давно. Раньше нартагальские купцы добывали живой товар на Манхене, полудикие племена мало что могли противопоставить хорошо вооруженным и дисциплинированным воинам. Но с тех пор, как туда пришла империя, доступа в бывшую кормушку не стало. Цены на рабов росли с каждым годом, работорговцы вертелись ужом, тайно нападали на прибрежные деревни других стран, даже занимались пиратством, но имперские торговцы редко ходили в одиночку, последние двадцать лет торговые корабли всегда сопровождал хоть один военный, на котором обычно находился маг. Из-за нескольких рабов получить на свою голову войну с гигантской империей? Нет, нартагальцы отличались здравомыслием.

Карвенские святоши иногда соглашались продавать непокорных или еретиков, но редко, им самим не хватало рабочих рук в шахтах и каменоломнях. Касик Даркасадара тоже не любил, когда обращали в рабство его подданных, предпочитая выдавливать из них последние соки самостоятельно. Об орках даже речи не шло, ни один находящийся в здравом уме капитан и близко не подойдет к их страшным броненосцам, парой выстрелов из бортовых орудий обращающим в хлам любой деревянный корабль. В отчаянии нартагальские работорговцы даже рискнули направить в великую степь послов, надеясь договориться с ханами, но те вместо послов вернули их хорошо выделанные шкуры. В эльфийский лес соваться было еще глупее, чем нападать на орков. Многие ранее известные и богатые работорговые дома разорились, остальные готовились к тому же, когда в Нартагаль прибыл посланец одного из епископатов империи с выгодным, хоть и опасным предложением.