Столица покоряться не пожелала. Отвесила молодому провинциалу два кило оплеух, выдала несколько дуэлей, подкинула пару любовных приключений… в результате Вероан совершенно случайно оказался в ненужном месте в ненужное время. Его угораздило напиться в одном кабаке с «черным вербовщиком». Дальше все было просто. Несколько капель дурманного настоя в водку – и молодой человек очнулся уже на борту патрульного корабля, где ему и объявили, что обратно не повезут. И предложили на выбор – или работу матроса, или прогулку за борт. Вероан не стал долго раздумывать. Жить хотелось. Хотя бы и матросом – для начала.

И неожиданно для себя Вероан влюбился в море. Безумно и безудержно. Дорос до штурмана. Потом до капитана. И думал уже проплавать всю жизнь. Но судьба опять бросила кости. И рассмеялась.

Что понесло принцессу в море? На крохотной прогулочной яхте? Да обычная глупость. Принцесса собралась поплавать, а погода этого не учла. Как-то вот небесная канцелярия не согласовывает расписание с королями. Разразился сильный шторм, крохотную яхту куда-то отнесло – и она потерялась в море. На ее поиски были направлены все суда, находящиеся рядом. Но вовремя поспел сторожевик Вероана. Аккурат в тот момент, когда два корабля пиратов собирались захватить яхту принцессы Интарль Кейротоллской. Хотя захватить – это громко сказано. Десять человек команды не смогли бы оказать серьезного сопротивления, а фрейлины горазды только визжать. Бой выдался веселым. Сторожевой корабль тоже был потрепан штормом и временем. Но выбора не оставалось. Одного пирата Вероан потопил. Второго потрепал так, что мерзавец бросился наутек. Сам Вероан заработал рану через все лицо и несколько дырок в шкуре – на плече, в боку и на бедре.

Но вышел победителем. Спасенных пересадили на сторожевик – и двинулись в обратный путь.

Интарль горячо благодарила своего спасителя, а тот не сводил глаз с одной из ее фрейлин – рыженькой голубоглазой красотки с пикантными веснушками на курносом носике – и думал, как глупо влюбляться в такую на четвертом десятке. У нее небось кавалеры под ногами валяются. А он… а что может предложить он?! Дырявую шкуру и нищенские, по ее меркам, сбережения?

Смешно…

Но хорошо смеется тот, над кем не смеется судьба. Интарль оказалась благодарной. И ее отец-король – тоже. Он отлично понимал, что бы ждало принцессу, попади она в лапы к пиратам. Вероана осыпали милостями. Дали пост коменданта города. И даже отсыпали золота. И мужчина стал готовиться к отъезду. А за два дня до отправления к нему в дверь постучались.

Вероан открыл и увидел на пороге ту самую рыжую красотку. Он никогда не решился бы подойти к ней. Но девушка взяла все в свои руки. Так что к месту назначения комендант отбыл вместе с молодой женой. И не мог нарадоваться следующие тридцать с хвостиком лет.

Дочь коменданта, пятый, поздний и любимый ребенок, была избалована донельзя. И искренне считала, что солнце светит миру откуда-то из ее уха. Четверо старших таких хлопот не доставляли. Старший сын уже десятый год помогал отцу. Второй – был удачливым капитаном. Третья вышла замуж за сына старого отцовского приятеля и уже порадовала отца тремя внуками. Четвертый стал неплохим купцом. И с младшенькой у него была разница в шестнадцать лет. Комендант с женой уж и думать забыли об осторожности. Но у женщин так часто случается. И закат женского века приносит свои плоды. Вот и принес. Известно, что первый ребенок – последняя кукла, а первый внук – первый ребенок. Тут место досталось последней дочери. Отец ей ничего не запрещал. Тем более что дочка росла умненькой. Успешно осваивала ведение хозяйства, играла на музыкальных инструментах, пела, читала романы, даже сама писала стихи… когда ей исполнилось семнадцать – то есть год назад, к коменданту приехал еще один старый друг. Приятель молодости. С сыном.

И сыну глянулась дочка коменданта. Элиза. Услышав ее имя, я всерьез задумалась – Элиза, Элиссиана… есть что-то общее? Глупость, например…

Коменданту парень тоже глянулся. Деньги, титул, руки на месте, голова работает, отец опять же давно знаком… отец оказался тоже комендантом. Только не в порту. На островке Виарано.

Услышав название острова, мы с Тёрном переглянулись. М-да. Место хорошее. Для ремонта кораблей – особенно. А еще там один из крупнейших пунктов сбыта неправедно нажитого. Частенько рядом пошаливают пираты. То есть – пока пошаливают. Сирениды их быстро переведут на корм для гройнов. Но это будет только через тысячу лет с маленьким хвостиком. А пока… пока – это разновидность тараканов. Как ни лови – а они плодятся.

Молодые быстро спелись. Нашли общий язык. Сын получил согласие – и уехал обратно на остров. Дела все-таки оставлять нельзя. А коме того, Вероан не хотел выдавать дочурку замуж до восемнадцати лет.

Элиза шила белье и прочее приданое, читала в товарных дозах романы и играла на роялине. Будущее было безоблачным. Пока в гавань Тирамора не завернула флотилия из трех потрепанных шормами кораблей, возглавляемых фрегатом с золотой фигурой русалки на носу. «Прекрасная сирена» Лерона Ордавора. Пират. Удачливый, да. Ловкий, жестокий и безжалостный. Список его преступлений был обширен и разнообразен. Его хватило бы на пять-шесть повешений и десяток колесований. Но одно дело – объявить, а другое – ухватить. В эскадре Лерона имелось четыре корабля. И на них – шесть магов. Ренегатов. Но кому от этого легче?! У коменданта не было столько сил. А вызывать подмогу из соседнего города… можно и вызвать! Только Лерон дожидаться не станет. Распродаст все привезенное да отчалит. Отсюда вывод – лучше соблюдать нейтралитет. На суше пират не шкодил. Разве что по тавернам и борделям. Тихо торговал. И убирался прочь.

И в этот раз он привез на продажу эльфийское кружево.

И Элизе загорелось купить себе несколько метров на приданое. И сшить сорочку для первой брачной ночи.

Идею комендант одобрял. Да. Но вот ее воплощение…

Элиза не придумала ничего лучше, как самой пойти к кораблю и поглядеть на кружево.

А надо сказать, у Лерона была одна, но пагубная страсть.

Женщины.

Но не абы какие женщины. Лерон не уважал и не употреблял портовых шлюх. Пренебрегал крестьянками. И брезгливо относился к купеческим дочкам.

Лерон любил аристократок. Именно тех, кто носил перед именем приставку «ан-».

Причем любил вовсе не платонически. Рогами, которые он наставил, можно было оформить не один охотничий зал. И при виде очередной хорошенькой мордашки Лерон принимал охотничью стойку.

Незаконнорожденный сын аристократа, с особым цинизмом пускавший «прогуляться по доске» мужей и братьев использованных красоток… Психолог в мире техники усмотрел бы в таком поведении «глубокую душевную травму». Бедного мальчика не оценили в детстве. Именно поэтому в юности он прирезал отца, изнасиловал сводную сестру, ограбил фамильную сокровищницу и сбежал пиратствовать.

В мире техники его, разумеется, отправили бы к психиатру – исправляться и становиться полезным членом общества. Ведь человеческая жизнь бесценна, личность (особенно страдающая от заслуженной порки и громко вопящая) имеет право на самовыражение и прочее бла-бла-бла.