Синий автобус первого маршрута остановился на остановке, двое мужчин вошли внутрь, и автобус беззвучно покатил дальше.

По пути к машине они не сказали друг другу ни слова. Иван припарковался у черного хода ночного клуба. Когда они уселись в машину, Иван потянулся через Ханну, открыл бардачок и вынул пакетик с несколькими граммами кокаина.

– У тебя есть зеркало или еще что подходящее?

Ханна порылась в сумке, вынула из черного несессера черное же складное зеркальце и раскрыла.

Протянула его Ивану. Он высыпал на зеркальце полоску белого порошка и протянул ей банкноту. Она втянула полоску носом, состроила гримаску и вытерла кончик носа. Иван насыпал новую полоску. Потом положил руку на спинку пассажирского сиденья, посмотрел назад и вывел машину задним ходом.

– Где ты живешь? – спросила Ханна.

Иван покосился на нее, когда они проезжали «Гранд Отель». Ему было трудно с людьми, которые не закрывали рта. Но вопросы Ханны были о нем. Он был ей интересен. Произвел на нее впечатление. Поэтому он был полон уверенности в себе.

– На Ердет. Это довольно близко, – ответил он.

– Знаю. Во всяком случае, ближе, чем Скугос.

– А ты что, оттуда?

– Да.

– А кем ты работаешь?

– Я – косметолог, можно назвать меня «психотерапевтом кожи».

Иван поднял брови.

– То есть если у человека кожа впала в депрессию, то надо идти к тебе?

Ханна улыбнулась и легонько стукнула его по плечу.

– Что-то в этом духе, да. А ты кем работаешь?

– Я в сфере обеспечения безопасности, можно сказать.

На Страндвэген Иван свернул налево, чтобы проехать мимо площади Стюреплан, хотя это было не по пути. Если бы он поехал по Страндвэген дальше, то они быстрее бы попали домой. Но ему хотелось насладиться моментом. Посмотреть на пьяных, стоявших в ночных очередях в злачные места, на девиц, которые блевали и плакали в сторонке, а сам он тем временем восседал в машине рядом с красивой женщиной, и они ехали к нему домой.

Он совсем не чувствовал себя под кайфом. Мечтал, как будет снимать с Ханны одежду. Трахать ее. Как все легко, когда есть деньги! И жизнь намного веселее, когда ты не один.

Ванесса попросила шофера остановиться в трехстах метрах от помещения склада и расплатилась. Такси уехало, и звук мотора стих. Задние огни скрылись за поворотом. Она постояла на велосипедной дорожке. Выдыхаемый воздух превращался в тонкое белое облачко.

Велосипедная дорожка шла параллельно плохо освещенной дороге, которая через пару километров разветвлялась и уходила в сторону района Сальтшё-Бу, с построенными у воды коттеджами для среднего класса. Чистая идиллия. А сзади, за ее спиной, – довольно неприглядный район Урминге, в разных нюансах серого цвета, с квартирами для рабочего класса.

Ванесса начала идти в направлении оттенков серого.

Промышленная зона, состоявшая из нескольких мастерских и довольно больших складских помещений, была отгорожена от дороги трехметровым забором из металлической сетки.

По словам Мохаммеда, его друзей схватили и обманом увезли Иван Томич с двумя помощниками. Парень сразу узнал его, когда она показала ему фото со страницы Ивана в «Фейсбуке».

И вот именно здесь, прямо перед ней, у телефонов друзей Мохаммеда пропал сигнал. Ванессе хотелось позвонить Николасу и в то же время не хотелось ему мешать. Чтобы как-то сдвинуться с места, им придется с Иваном встретиться. Узнать больше. И если Наташа где-то здесь, то Ванесса должна найти ее как можно скорее. Нигде не раздавалось ни звука. Она подумала, что детям могли заткнуть рты кляпом. Их должны охранять. Особенно если склад используют еще и для хранения наркотиков. Ванесса прислонилась лбом к сетке, напрягла зрение, чтобы хоть что-нибудь рассмотреть. Склад. Пожарная лестница, ведущая на крышу. Ванесса схватилась за сетку и подтянулась. Кроссовки удачно цеплялись за ячейки. Она легла животом на забор, перенесла ноги и спустилась на другую сторону.

Дверь в склад была закрыта на двойной замок. Она приложила ухо. Прислушалась. Ни звука. Обошла здание, чтобы поискать другой вход. Нашла место погрузки на задней стороне дома, но пробраться с грузового входа было еще труднее, чем с фасада. Вернулась обратно, задрала голову и прошлась взглядом по вертикальной лестнице.

Ванесса ненавидела высоту. Страх высоты с возрастом, казалось, только усилился. Теперь у нее начинала кружиться голова и потели руки, стоило только взглянуть на обычный глобус.

– Вот чертовщина, – прошипела она, схватившись обеими руками за лестницу. Подергала, проверяя, крепко ли она приделана к стене. Поставила ноги на нижнюю ступеньку и полезла наверх. Ванесса упиралась взглядом в выкрашенную зеленым поверхность стены прямо перед собой. Остановилась. Прижалась к стене и вытерла потные руки о штанины, чтобы не скользили.

Через несколько метров она добралась до окна. Поднялась еще выше, прислонилась лбом к грязному стеклу и заглянула внутрь. Темнота. Ничего не видно.

Включила фонарик на телефоне и посветила внутрь, чтобы понять, есть ли куда поставить ноги. Поводила лучиком света и, к своему облегчению, увидела пол. Всего лишь в метре от окна. А дальше виднелись перила и лестница, которая вела, как она предположила, на нижний этаж.

Ванесса убрала телефон. Ей нужно было что-то, чем можно разбить окно. Она выругала сама себя за то, что не взяла с собой даже камня. Опустила руку вниз и умудрилась, не глядя, развязать шнурок настолько, что можно было снять кроссовку. Взяла в левую руку, судорожно цепляясь правой за лестницу, подняла кроссовку и ударила подошвой по стеклу.

Стекло задрожало, но не разбилось.

Она повторила удар, стараясь бить сильнее. Результат тот же. Если она будет бить еще сильнее, есть риск, что и рука пройдет сквозь стекло и осколки перережут сосуды. Она поднялась еще на шаг выше и ударила сверху.

Стекло разбилось.

Она продолжала бить еще и еще, рядом с первым отверстием. Постепенно дыра становилась все больше и, наконец, увеличилась настолько, что в нее можно было пролезть. Подошвой кроссовки она расчистила нижнюю часть рамы, стряхнув самые крупные осколки. Оперлась левой ногой и протиснула все тело внутрь.

К своему разочарованию, она констатировала, что помещение пустует.

Она попыталась проанализировать то, что увидела. Склад был разделен на секции. В некоторых из них лежало по матрасу и тонкому одеялу. Значит, здесь действительно жили люди.

В углу стоял шаткий стол и три стула. Кофейный аппарат, холодильник и на полу довольно большой морозильник, похожий на сундук. Она подняла крышку, сунула туда голову и увидела кучу замороженных полуфабрикатов.

Вернулась к осмотру секций. Ходила и светила фонариком. Насчитала в общей сложности десять матрасов. А куда же делись дети? Иван Томич с двумя помощниками насобирали десять уличных подростков, привезли сюда и здесь их держали. А куда их дели потом?