Бирюк насмешливо хмыкнул, отчего-то не впечатлившись ее выступлением.

— А ты смелая, — сказал он. — Такие обычно дохнут первыми.

— Вас не смущают грядущие разборки с богами? — подозрительно спросила Машка, все еще на что-то надеясь.

«Вий! — напряженно думала она. — Ну сделай же уже что-нибудь!» Хозяин пещеры тем временем потер виски, хлопнул в ладоши и повернулся к Машке спиной.

— У нас разные боги, детка, — негромко сказал он. — Вряд ли покровитель Вилигарка будет беспокоиться из-за такой мелочи, как похищенный алтарь. У него много других проблем. Ты еще маленькая и глупенькая. И, наверное, уже не успеешь повзрослеть.

В этот момент в пещере резко запахло резаной травой и горящими листьями, раздался шум падающей воды, и Май исчез, не успев попрощаться. «Вообще-то я не совсем это имела в виду!» — сердито подумала Машка, готовясь стараниями Вия переместиться в безопасное место вслед за Маем.

— Что же это? — удивился Бирюк. — Эльф сбежал. Обидно. Но тебе, наверное, обидно еще больше — твой приятель покинул тебя. Похоже, вы не одни здесь поработали. Жаль, что тебе не пригодится этот урок: никогда ни на кого не надеяться, кроме себя самой.

— Почему не пригодится? — спросила Машка, внутренне напрягшись в ожидании ответа.

— Потому что времени не хватит, — наставительно сказал он.

До этого самого момента Машку не оставляла надежда на то, что маг просто так неудачно шутит. Он же не станет убивать хорошенькую девушку, да еще такую молоденькую, только за то, что она забралась к нему в дом? Настоящие мужчины так не поступают. Даже маги. Обреченности не было, как и настоящего страха. Да и Машке все казалось, что кто-то вмешается и спасет ее от смерти, раз уж в прошлый раз так вышло. Должен же этот кто-то, кто вернул ее к жизни, помочь ей!

Но секунды падали в прошедшее время, а никто сияющий не появлялся, чтобы огромным огненным мечом навести подобающую справедливость. Выражение лица Бирюка не оставляло места для сомнений. Машка попыталась дернуться, но тут же осознала, что застряла в отвердевшем вдруг воздухе, как муха в янтаре. Это было крайне неприятное ощущение. В руках у мерзкого мага появилось крупное, похожее на страусовое яйцо. Во всяком случае, именно такими Машка представляла себе страусовые яйца.

Щелкнув, яйцо распалось на две половинки, выпустив наружу крохотный оранжевый шарик, настолько яркий, что смотреть на него было больно. Концентрат янтарного цвета, гладенький, кругленький, приковывал внимание. От него невозможно было оторвать взгляд, хотя глаза у Машки начало щипать очень быстро и по щекам потекли слезы. Пещера заполнилась тоненьким мерзким свистом, почти неразличимым, но хорошо ощутимым кожей. Волоски у Машки на руках и на ногах стали дыбом. Наверное, если бы у нее на холке росла шерсть, как у собаки, она бы тоже вздыбилась. Машке стало страшно. Захотелось зарычать, но в горле родилось только тихое, жалкое клокотание, больще напоминающее попытку прокашляться.

— Возмездие, — четко артикулируя, неслышно сказал Бирюк.

«.....», — подумала Машка грустно. Живот рефлекторно подобрался, дыхание перехватило, хоть она и понимала прекрасно, что навык безопасного падения вовсе не гарантия того, что с тобой ничего не случится. Есть ситуации, где умение правильно падать не спасает. Полыхнуло алым, который почти мгновенно перешел в нестерпимо-белый, и Машка почувствовала, как распадается на миллиард перепуганных, растерянных кусочков. Безмозглые эти атомы-молекулы суетливо метались в пространстве, маясь дурью и одиночеством, сталкивались друг с другом, но друг друга не видели и не чувствовали. И каждым из них, обособленным и паникующим, была Машка. Еще через мгновение все угасло — ощущения, страх и сознание.

Очнулась Машка в зале ожидания какой-то провинциальной железнодорожной станции. Было страшно холодно, за стенами свистел ветер — вероятно, стояла зима. Машка чувствовала себя уставшей и простуженной, хотя насморка не было и горло не болело. Дрожали и мерзли руки, а ноги, упиханные в сапоги на размер меньше, чем нужно, совсем закоченели. Пластиковое оранжевое сиденье казалось насилием над человеческой личностью. Болела спина. Похоже, Машка сидела здесь уже давно, хотя больше никого в зале не было видно. Справочное окошечко, закрытое картонкой, не светилось, и по залу не прогуливалось ни одного милиционера или дорожного рабочего. Станция выглядела покинутой давным-давно.

Машка сползла с неудобного сиденья и с трудом разогнулась. Затекшие ноги отказывались повиноваться. Стоять на них было еще можно, а вот ходить — вряд ли.

— Ну и что я здесь делаю? — требовательно спросила Машка у пустынного зала.

Подождала немного, но ни одна сволочь не прибежала давать объяснения и спасать ее. Тогда, застонав, Машка сделала один шаг вперед, затем другой, и дело пошло на лад. Ноги прекратили забастовку, кровь быстрее побежала по жилам, и, словно мозгу нужно было именно это, возникли воспоминания. Вначале хаотичные и тусклые, постепенно они сложились в цельную картинку, и Машка облегченно вздохнула. Для современного человека память и самоидентификация значат очень много. Как говорится, частенько ты то, чем себя считаешь, и это весьма неудобно, когда ты не представляешь, кто ты такой. Амнезия — штука неприятная. Об этом почти во всех телесериалах говорят и даже в некоторых фантастических романах и фильмах. Порадовавшись, что ей удалось избежать этой мыльносериальной опасности, Машка почти сразу же снова нахмурилась. Она совершенно не могла вспомнить, как сюда попала, откуда взялись сапоги и засаленная, но еще приличная дубленка, в которую она была обряжена неизвестным доброхотом. Раньше у нее никогда не было дубленки — дорого.

Дверь, ведущая наружу, к путям, была заботливо приперта парой кирпичей, чтобы психованный ветер, бесновавшийся за стенами, не мог распахнуть ее. Какого-либо запора на двери не было, а вместо задвижки красовалась дыра. Ногой Машка отпихнула кирпичи и высунула нос на улицу. Перрон и рельсы наличествовали, но от этого легче не становилось. Выбоины в асфальте перрона и ржа, постепенно подъедающая останки рельсов, говорили о том, что дорогой давно уже никто не пользуется. Машка вздохнула и подняла голову. Небо было цвета клюквенного киселя. Одно это заставляло сомневаться в том, что она находится на Земле. Машка ничуть не удивилась: если существуют параллельные миры, напичканные магией, то почему бы не быть туннелям во времени и космическим перелетам? Ну освоили здесь космос, достигли планет, начали по привычке поднимать целину и по ходу дела снова все разворовали — что же в этом фантастического? Самая что ни на есть реальность!

Машка покачала головой и скоренько убралась обратно за дверь, подальше от пронизывающего ветра. Приперев ее кирпичами снова, она обернулась и нос к носу столкнулась с полуголым мужиком. Ей вполне хватило ума не завизжать, пока мужчина не проявлял агрессивных намерений. Кто его знает, может, тут так принято ходить. Мода такая.

— Ой, — тихонько сказала она. — Я ошибаюсь или вас тут раньше не стояло?

— Конечно, я появился только что! — тоном оскорбленной невинности подтвердил мужчина. — Вообще-то обычно я сюда не захожу, но сегодня пришлось...