что я не имею право любить никого, кроме ее мамы.

— Рудольф Викторович, по меткому выражению вашей дочери, даже не парьтесь. Марго уже надо мной провела эксперимент, и поняла, что существует новая жизнь и любовь даже после смерти горячо любимого человека. Я просто уверен, что Маргоша будет рада вашему счастью, тем более, когда узнает, что Наталья Сергеевна ждет малыша.

В это время у шефа зазвонил телефон, он судорожно схватил мобильник и отошел вглубь кабинета. Андрей не мог представить, что голос Рудольфа Викторовича может быть таким нежным, шеф ворковал, чисто голубь. Когда телефонный разговор был окончен, он сразу торопливо стал собираться.

— Андрей Петрович, ты не представляешь, как ты мне помог.

— Не понял, чем же я вам смог помочь Рудольф Викторович?

— Во-первых, ты меня успокоил насчет Наташиного токсикоза, напомнив, что и у совсем молодых девушек бывают очень тяжелые формы токсикоза. Понимаешь, Андрюша, мне даже Наташа говорит, что сейчас я из грамотного врача-гинеколога превратился в сумасшедшего обывателя, который из любой ерунды делает проблему. Во-вторых, ты мне сообщил прекрасную новость про вас с Маргаритой, о таком зяте я мог только мечтать. Ну, и потом ты уверяешь, что дочь спокойно отнесется к моей женитьбе, такое изменение ее позиции для меня — большая радость. Ладно, заболтался я с тобой, сейчас мне срочно надо ехать домой. По дороге заеду в магазин, Наташа скинула по мобильнику список покупок, который я должен привезти.

— Можно подумать я напросился на разговор.

Так подумал про себя Андрей, хотя очень обрадовался такому повороту, поэтому быстро распрощался с шефом и побежал к заждавшейся его Маргарите.

Андрей почти проснулся, с закрытыми глазами протянул руку, желая прикоснуться к Маргоше, но тут же продрал глаза, ощутив, что рядом с ним никого нет.

— Интересно, куда она вскочила в такую рань, сегодня же у нас выходной?

Андрей недовольно бурчал, потому что по выходным у них с Марго уже стало традицией долго валяться в постели, ну, и конечно, заниматься тем, чем могут заниматься любящие друг друга мужчина и женщина.

— Марго, ау, ты куда запропастилась?

В ответ — полная тишина. Пришлось Андрею вставать, идти искать свое сокровище. Обнаружил Маргариту в ванной, девушка уже приняла душ и собиралась надеть халат. Но, мгновенно халат был отброшен, Андрей подхватил на руки Марго и потащил ее в спальню, по дороге приговаривая:

— Маргоша, доброе утро! Просыпаюсь, а тебя нет рядом, это — просто скандал. Ты ухитрилась выработать у меня, как у собаки Павлова, рефлекс — ты же знаешь, утром в выходной день я не могу встать, не выполнив супружеский долг. Почему ты убежала, нарушив наш священный ритуал?

Радостная Марго вместо ответа закрыла рот любимого поцелуем. Но даже когда все ритуалы были выполнены, Марго не дала Андрею понежиться вместе в постели, как они делали обычно. Она в необычной для себя манере стала занудно причитать:

— Андрюша, давай, вставать скорее! Ты что забыл? Мы же сегодня едем к твоей маме, поздравлять ее с днем рождения.

— У нас куча времени, я обещал маме, что мы приедем к обеду. Японский городовой, наконец-то я понял почему ты вскочила чуть свет! Признавайся, ты волнуешься? Маргоша, глупышка, уверяю тебя, беспокойство твое совершенно напрасно. Я ничуть не сомневаюсь, мама будет просто в восторге от тебя, тем более, когда узнает, что мы подали заявление в загс.

— Андрюша, а Юля нравилась твоей маме?

— Нравилась, кстати, мама меня все время ругала, что мы живем в гражданском браке.

— Ну вот, так и думала, Антонина Дмитриевна, наверняка, будет сравнивать меня с Юлей, боюсь, я проиграю.

— Моя мама сразу почувствует, как я от тебя угораю (надо же, нахватался от тебя жаргонных словечек), поэтому ты ей понравишься без вариантов. Марго, меня удивляет, почему у тебя такая низкая самооценка? Запомни, ты — просто чудо, я до сих пор не могу поверить, что мне так крупно повезло.

— Понимаешь, Андрюша, может, потому что я росла без мамы, я с женщинами плохо иду на контакт. Поверишь, у меня и подруг-то никогда не было, я всегда дружила только с мальчишками.

— Марго, ты себе сама втемяшила в голову какую-то ерунду. Разве ты не помнишь, как совсем недавно ты прекрасно подружилась с Натальей Сергеевной. Твой папа боялся, что ты можешь обидеть его жену, а вы чирикали, как две подружки. По-моему, вы и потом созванивались, поправь, если я не прав.

— Нет, Наталья Сергеевна, и правда, оказалась очень классной женщиной. Потом мне понравилось, как они с папой смотрят друг на друга, с такой нежностью, без консилиума можно поставить диагноз — у них любовь. Знаешь, Андрюша, наверно, впервые я поняла, что папа имеет право на счастье, причем это вовсе не значит, что он предал мою маму (как я считала раньше).

Андрей самодовольно улыбнулся, чувствуя свою заслугу в новом мироощущении Марго. И про себя отметил:

— Выходит, я не зря он доказывал Рудольфу Викторовичу, что его дочь благосклонно отнесется к новому семейному положению отца.

— Андрюша, действительно, я звонила, спрашивала, как себя чувствует Наталья Сергеевна, предлагала свою помощь, вдруг ей что-то надо привезти. Она от помощи отказалась, но пригласила меня заехать к ней в гости, пока она на больничном. Прикинь, сказала, что хочет со мной поболтать чисто по-женски, когда папы не будет дома.

— Маргоша, вот видишь, ты разбила вдребезги свою же собственную гипотезу о том, что с женщинами плохо идешь на контакт. Согласна?

— Будем считать, что убедил, теперь постараюсь не париться. Но все же твоя мама — особый случай, ей-то мне точно хочется понравиться.

— Так и будет, особенно, когда мама узнает про загс, она с той же минуты начнет ждать внуков. Мама на каждый свой день рождения выговаривает мне, что еще год жизни прошел зря, внуков так и не понянчила.

— Андрюша, а почему ты маму не перевез в Москву, поближе к себе?

— Маргоша, ты задаешь очень трудный вопрос. Смотри, во-первых, я себя оправдываю тем, что сама мама не хочет бросать место, к которому она привыкла, у нее там много знакомых, подружек. Правда, недавно она мне рассказывала, что одна ее самая близкая подруга умерла, а другая переехала к детям в Москву. Так что теперь, я думаю, и маму уломать будет легче. Но, существует еще материальный вопрос, я же — не олигарх. Покупать маме квартиру где-нибудь на окраине, так это — «менять шило на мыло». В центре я не потяну, а Нара, считай, теперь тоже окраина Москвы.