Напоследок он спросил, что она думает об их ужине накануне.

«Вчера вечером я, право слово, наслаждался – ты по-прежнему знаешь, как подать себя в постели».

На это Кейт хотела съязвить, но винить ей приходилось только себя: это она позволила жабенку соблазнить ее, едва с ним не подравшись. И какой жалкой оказалась та ночь! Она не была уверена, алкоголь ли сыграл здесь роль или просто чертовская скука. Но сожалеть об этом сейчас было без толку: дело сделано, причем без вознаграждения с ее стороны.

– Пошел ты к черту, Мейсби! – сказала она вслух, но лишь после того, как бросила трубку.

Кейт нужно было оставаться на связи со своим следователем, в основном потому, что она не была уверена, насколько хорошо Дэвид сможет противостоять очередному ужасному призраку.

Но у Кейт были и другие друзья в высших эшелонах власти, и, связавшись с одним из них во второй половине дня, она могла бы без труда узнать немного больше об этой довольно зловещей организации под названием Внутренний двор.

Вернувшись к себе в комнату, Эш обнаружил ждавший его сюрприз в виде пакетика в серебристой фольге, лежащего на кровати так, что он не мог его не заметить. Рядом с ним была и короткая записка: Дэвид, наверное, из-за срочной работы поужинать не получится, потому удалось договориться на кухне, чтобы сделали сэндвич на потом. Надеюсь, придется по вкусу.

Она была подписана буквой «Д» с большим «X», означающим поцелуй. Боже, он надеялся, что этот сюрприз приготовил ему не Дерриман.

Улыбнувшись своим мыслям, он положил записку обратно на кровать и взял пакет, чтобы его понюхать. Пахло курицей, и он понял, что проголодался, несмотря на плотный обед.

Положив пакет рядом с запиской на кровать, он мысленно поблагодарил Дельфину за такую заботу. Обозначенный поцелуй, несмотря на вериги, которыми он сам себя опутал, был бонусом.

Открыв чемодан, он начал собирать снаряжение, которое могло потребоваться при ночном расследовании. Для этой начальной вылазки ему нужен был только базовый комплект: жилет из чесаного хлопка со множеством карманов, того типа, что могут использовать серьезные рыболовы (он натянул его на себя, прежде чем надеть полевую куртку, так что теперь у него было больше карманов, чем когда-либо понадобится, но он послужит в качестве дополнительного слоя в холодные часы). Он взял наручные часы «Найт MX10», в которых источник света имел автономное питание на газообразном тритии, из-за чего циферблат освещался ярче, чем при использовании люминесцентной краски; цифровой прибор ночного видения с прямым видеовыходом, так чтобы все, что происходило, можно было посмотреть на крошечном экране телевизора на батарейках; еще один мощный фонарь, ударостойкий и водонепроницаемый, в котором использовалась конденсаторная технология, так что для полной перезарядки требовалось всего девяносто секунд; затем шла складная стальная трость, которую можно было либо держать в руке, либо убирать в один из глубоких карманов куртки; далее он взял полностью автоматическую инфракрасную камеру для съемок «дикой природы», которая могла без проводов передавать снимки на удаленный монитор; и, наконец, короткий светодиодный фонарик с точечным лучом.

В чемодане еще оставался набор сверхмощных раций 12-километрового диапазона, карманный монокуляр и волоконно-оптический флексископ, используемый для осмотра всевозможных уголков и закоулков, а также любых трещин, которые могут вызвать интерес.

Все эти инструменты могли пригодиться в его ночном бдении, но имелось и другое оборудование, которое он решил не использовать на начальном этапе наблюдения, например, электрометр (для измерения электромагнетизма), который, по его наблюдениям, часто оказывался слишком чувствительным к статике его собственного тела, чтобы быть по-настоящему полезным. Магнитофон, включавшийся на голос или шум, понадобится, когда он действительно приступит к работе следующей ночью, равно как и термометры, барометры (для измерения атмосферного давления), датчики движения и разные другие приборы. Тальк, графики, мел, цветные карандаши, прозрачная лента, хлопок – все это служило стандартным снаряжением для паранормальных поисков, да и вообще все устройства были необходимы для экстрасенсорных расследований, но, опять-таки, лишними этой ночью: он по-прежнему хотел получить «чувство» замка, а не точные доказательства призрачной ночной активности.

Поразмыслив, он вынул из чемодана и пистолет теплового сканирования, который мог обнаруживать холодные пятна на расстоянии тридцати метров.

Перед выходом он смешал абсент с водой и разом осушил стакан. Предстоит долгая одинокая ночь, подумал Эш, чувствуя, как выпивка мгновенно согревает грудную клетку. И большой вопрос: найдет ли он призраков, бродящих по коридорам и комнатам замка Комрек? И есть ли вообще какие-либо доказательства наличия здесь призраков, особенно злобных? За окном висела почти полная луна, огромный двор внизу омывал серебристый свет, сады и леса были монотонно серыми, так что если смотреть на это слишком долго, то у человека с чрезмерным воображением неподвижные картинки пейзажа начнут двигаться. Но он не позволит психическим капризам завладеть собой, не позволит своим собственным страхам управлять мыслями. Он подойдет к этой ситуации так же, как к другим в прошлом: действия ему будет диктовать его профессионализм, он не позволит бывшим событиям аналогичного характера подпитывать его страх.

Теперь, после выпивки, ему требовалась сигарета; он действительно бросил курить этим утром. Знал, что сигареты не приносят ему ничего хорошего, разве что иногда успокаивают нервы, но сегодня, настроившись победить эту привычку, намеренно раскрошил те, что оставались в пачке – три штуки – перед отъездом в аэропорт, когда такси уже ждало на улице.

В некотором смысле он знал, что Кейт отправила его на это задание – задание, которое так много значило для Института и в финансовом плане, и в связи с его репутацией, – потому что ему доверяла. Она полностью на него полагалась. Его срыв был в прошлом, и он должен был это доказать не только ей, но и самому себе.

Он смотрел в окно, погруженный в свои мысли, как вдруг его внимание привлекло какое-то движение.

По серебристо-серому двору к замковому саду направлялись две фигуры.

Он прищурился, чтобы разглядеть их яснее, но расстояние было слишком велико. Охваченный любопытством, он схватил небольшой телескоп, лежавший среди других принадлежностей, оставшихся в чемодане, и приставил его к правому глазу. Он едва не опоздал – фигуры достигли ступеней, ведущих вниз, в сад, где они скрылись бы за стенами и поднятыми цветочными клумбами, но он сумел навести объектив на резкость как раз вовремя.

Через окуляр он сразу узнал Дельфину, но кого она сопровождала, кто держался за нее, словно испытывая трудности при ходьбе, оставалось загадкой. Загадкой вдвойне, потому что на этом человеке было одеяние, похожее на монашескую рясу, а заостренный капюшон полностью закрывал голову. Вскоре обе фигуры скрылись из виду.

Он посмотрел на наручные часы MX10: 8.16 вечера. Накачанные седативными препаратами едоки на втором этаже, вероятно, уже наполовину разделались со своим ужином, и большинство из них вскоре улягутся спать: он рассудил, что ранние отходы ко сну в замке Комрек, скорее всего, поощряются, хотя, возможно, кое-кто соберется в гостиных, чтобы поболтать или сыграть несколько партий в контрактный бридж, канасту или триктрак. Может, кто-то зайдет и в бильярдную, которую ему показывали ранее, хотя транквилизаторы, так щедро поставляемые доктором Причардом, несомненно, вскоре распределят гостей по их номерам.