— Какой хрен пожрать… После этого… — я кивнул головой на телевизор, — все в глотке застрянет… А ты пожрать… — Я закурил. — Кофе хочу, — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал я и, встав со стула, двинулся на кухню. Все потянулись за мной. Я сварил очень крепкий кофе и налил себе в чашку. — Кто хочет кофе, чашки в шкафу, — буркнул я и уселся за стол.

Куратор и его телохранитель налили себе кофе. Стас кофе не захотел, взяв из моей пачки сигарету, он покрутил ее в пальцах, как бы размышляя, курить или нет. Решил закурить.

— Тебя как зовут? — Я посмотрел на телохранителя.

— Громов Михаил, — тихим голосом, словно боялся разбудить спящего, проговорил он.

— Лады, — произнес я, и это совсем не касалось Михаила. Это относилось к моим мыслям. Я достал из кармана листок бумаги, на котором делал выписки из агентурных сообщений, положил перед собой на стол и прихлопнул его ладонью. — Слушаю вас, — сухо произнес я, обращаясь к Куратору, но сегодня явно был не его день. Куратор едва успел открыть рот, чтобы начать говорить, как зазвонил мой мобильный.

— Слушаю, — сказал я в трубку.

— Не спишь? — услышал я женский голос.

Я сразу ее узнал.

— С тобой, госпожа старший уполномоченный, заснешь.

— Вот и я о том же — ни отдыха, ни продыха. — В ее голосе слышалась усталость. — Тут для тебя новость есть, — сообщила она и, не дожидаясь моего вопроса, сразу же перешла к сути: — У нас взрыв с пожаром, и куча трупов ожидается… Думаю, тебе стоило бы подъехать.

— Вам что, нужно помочь их погрузить или пожар потушить? — невесело пошутил я.

— Нет, с грузчиками проблем нет… Да и с пожарниками тоже. Туг другое… — Сокол немного помолчала. — Есть подозрение, что это Дубак и его люди.

Эта новость шарахнула меня по мозгам сильнее нашатыря. Я словно превратился в статую, олицетворяющую собой беспредельное удивление, а говоря попросту, я офигел. Мне понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя. Хотя сделать это было непросто — в моей голове творился такой кавардак… В конечном итоге мне это удалось.

— Ну вот что, Наталья Романовна… — начал я медленно. — Как сказал один господин: «Пока я не увижу животрепещущий труп тела, я не поверю».

— А вот с этим будут сложности. Пожар еще не потушили, кроме дома, горит и лес.

— Ка-акой лес?

— Разве я не сказала, что взорвался дом, стоявший посреди леса?

— Не-ет.

— Значит, говорю. Мало того, взрыв был такой мощности, что образовавшаяся воронка больше напоминает огромный котлован, какие обычно выкапывают для постройки многоэтажных домов. Если во время взрыва кто-то был в доме, то вряд ли что от него осталось… Вон ребята чьи-то кроссовки с верхушки снимают, деревце-то как минимум с пятиэтажку.

— Так откуда такая уверенность, что там находился нужный нам человек?

Я закурил новую сигарету.

— Когда я вас отвезла, то на обратном пути заскочила в отдел, а тут меня зацепил шеф. Сказал, что получил информацию, где может скрываться Дубак. Речь шла именно об этом участке леса.

— А как он узнал о взрыве? — поинтересовался я. — Это ведь не ваша территория, а областного управления.

— Кто-то позвонил по ноль-два дежурному по городу, ну а тот передал информацию в область и на всякий случай доложил шефу.

— Ладно, давай сделаем так… — Я задумался. — Когда вы ожидаете первые результаты?

Возникла пауза — похоже, Сокол, размышляла над моим вопросом.

— Я так полагаю, — протяжно начала она, — что не раньше чем к обеду… Если не позже.

— Ну вот, как что-то прояснится, сразу и звони. Договорились?

— Ладно, — несколько недовольно ответила она.

— Тогда пока, — попрощался я.

— До свидания.

— Спасибо, что позвонила! — крикнул я в трубку, но, кажется, она меня уже не слышала.

Три пары глаз смотрели на меня не мигая в ожидании пересказа моего разговора. Я не стал томить их и вкратце поведал им ту часть моей беседы, которую они слышать не могли.

— Не-ет! Нет, нет, нет!!! — заверещал Семен Семенович. — Не-е ве-рю-у! Не тот Пашенька человек, чтобы, как лох, в собственном доме взорваться. Нет! Может, ему и удастся товарищам из органов дуру прогнать… но только не мне. Жив наш Пашенька — не видать мне моих денег, жив…

— Я тоже так думаю, — пресек я дальнейший словесный понос Куратора. — А посему займемся делом. — Я развернул приготовленный мной листок и пробежался по написанному взглядом…

Какой-то придурок звонил в мою квартиру с таким же усердием, с каким молодая послушница читает молитвы, готовясь постричься в монашенки. Я нехотя встал с раскладушки. Как гостеприимный хозяин, я уступил все стационарные лежачие места своим гостям, оставив себе раскладное. Я посмотрел на диван, куда, я точно помню, улегся спать Стас. Диван был пуст, а постель собрана. Я вышел в коридор и обнаружил пропажу — Стас стоял сбоку от двери и после очередной трели звонка своим мягким, чуть гундосым и очень хитрым голоском спросил:

— Хто там?

В ответ кто-то лупанул ногой в дверь.

— Ничего себе гости пришли! — возмутился я. — Япона мать, сейчас выйду и голову отверну!

— А ты выйди, выйди, — призывно прозвучало за дверью.

— Мать твоя женщина, а отец мужчина. — С напускным радушием я открыл дверь. — Прошу, мадам, вы кстати, я еще штаны не надел.

Черт меня возьми, а она действительно хороша: сегодня на ней были черные джинсы, белая футболочка, облепившая ее тело, как вторая кожа, и черная куртка из очень тонкой кожи. Я чуть прищурил правый Глаз, а левым прошелся по гостье сначала сверху вниз, а затем в обратном направлении.

— Все, закончил?

— Ну что ты, я… — начал было я.

— Ну так надевай, и побыстрее, — резко оборвала она меня своим нежным голосочком.

— С каких делов?

— Не паясничай! — рыкнула на меня Сокол и, не дожидаясь приглашения, прошла на кухню. — Ты собираешься штаны надевать? — крикнула она оттуда. — А где у тебя кофе?

— В шкафу.

Я пошел надевать штаны, а заодно и все остальное.

Когда я появился на кухне, кофе был уже готов и разлит по чашкам.

— Долго спишь, — отхлебывая кофеек, проговорила она.

— А сколько хоть времени? — закуривая сигарету, поинтересовался я.

— Уже одиннадцать, — взглянув на часы, ответила Сокол.

— Ни фига себе! — Я почесал затылок.

— Вот и я о том же. Разве можно так долго спать?

— Ты меня не поняла, я хотел сказать, какого хрена ты так рано приперлась?

Глаза майорши полезли на лоб… вместе с бровями.