— Че, не сечешь? Авторитет… Он все Автово держит.

Петя почувствовал, что мир с хрустальным звоном удаляется, все вокруг словно втягивается в свет дальней лампы, звуки гаснут… Он очнулся от того, что Александр Гумбольдт лил Пете на голову холодную воду и одновременно цепко держал его за запястье.

— Спасибо… — Испытывая невероятное смущение, Петя попытался освободиться. Но слаб еще был, в голове гудело, тело тяжелое…

— Не дергайтесь, юноша. И не смущайтесь: вашу психику пришлось подвергнуть немалому испытанию.

— Я одно время тоже чуть не упал в обморок… — вставил Вальтер по-русски. — Когда судили человека за то, что он голыми руками задушил тысячу поляков.

— Что, не нравится? А ведь мир идет именно туда… Причем идет усилиями ваших правительств и людей, которых вы оба так уважаете. Через несколько лет Россия и Германия вступят в войну. Они ослабят и уничтожат друг друга, а потом США поднимутся и сделают мир своим… Каким — это вы тоже уже видели.

— Не надо!!! — крикнул Петя.

— А можно иначе? — спросил Вальтер.

— Мы тоже считаем, что не надо. Мы тоже все хотим иначе. Но сделать иначе можете только вы… Вы сами…

— Почему именно мы?! Мы же обречены…

— Будущее рождается из настоящего. Вы погибли бы, если бы остались в своих странах и жили бы так, как жили до поисков Шамбалы. Та судьба, которую мы вам показали, уже не состоится, потому что вы здесь. Хотите изменить будущее всех людей? Измените то, что вокруг.

— А все-таки — почему мы?

— Потому что вы плоть от плоти, кровь от крови этого сходящего с ума мира, но одновременно вы и наши. Мы давно искали таких, и вот вам воля Провидения: вы сами пришли. Мы дадим вам возможности, о которых могут только мечтать и СС, и НКВД, и Гитлер со Сталиным. Но действовать будете вы. Согласны?

Парни задумались.

— Вы слишком легко берете нас в свой круг… — вслух думал Вальтер.

— Я всю жизнь готовился к Мировой революции, — развел руками Петя. — А оказалось — это полная… полное…

— Полное дерьмо. Согласен! Договаривайте, Петя, не стесняйтесь. А вам, Вальтер, скромно замечу: никто вас и Петра Исааковича в руководители и в вожди не зовет. Ваша роль для Крепости напоминает роль, которую в СССР играл Васильев, а в Третьем рейхе — Шмидт, — начальники ваших экспедиций в Шамбалу.

Причем и такую роль вы сможете сыграть только после Посвящения и после того, как вы научитесь использовать все, что мы в вас вложим. Чтобы стать такими же, как мы, вам потребуется очень много времени, ребята. Вся жизнь…

— Про Посвященных столько наговорили всякого, что я уже почти хочу в Посвященные… — обронил Вальтер. — Так просто интереснее, и вы правы — открываются новые возможности. Но если честно, я хотел бы узнать больше… И про вас, ваши цели, и про то, как же устроен мир…

Петя энергично закивал.

— Все очень убедительно… И все равно нам нужно время.

Петя убежденно произнес именно «нам» — и за Вальтера, и за себя.

Вальтер уверенно кивнул, поддерживая.

— Правильно! — согласился и Менделеев. — И вообще, ребята, давайте разделим две задачи… Понимаете, мы вас сделаем Посвященными независимо ни от чего другого. Вы этого достойны, и вы станете Посвященными. Я даже скажу больше: вы многого не поймете и не почувствуете, пока не станете Посвященными.

А уже вторая задача — стать нашими особыми агентами. Это особая задача, потому что вы и сейчас еще многого не знаете и не понимаете. Даже сказать «да» или «нет» вам непросто. По-моему, вы даже не до конца верите в то, что вам рассказали и показали… особенно Петр Исаакович.

Голос Менделеева принял вопросительную интонацию, а потом резко обрубил:

— Есть такое дело?

— Есть, — согласился Вальтер. — Только не в недоверии дело… Нельзя же сразу полностью изменить свою жизнь. Нам надо подумать и подумать.

— А почему особенно я? — спросил Петя.

— Да потому, что Вальтера учили, хоть в какой-то степени соотносясь с реальностью. Он хоть в какой-то степени представляет себе мир, в котором живет. А вас воспитали, как жителя выдуманной планеты. У вас, Петенька, шок побольше будет, и предупреждаю — станете Посвященным, еще не так все перевернется.

— Почему?!

— Потому! — отрезал Менделеев. — Потому что вспомните все. И сами проверите все, что вам сказано. Вам обоим еще многое предстоит узнать, да и просто привыкнуть к новой роли.

А после этого вам нужно, во-первых, решиться. Это ж вам не Шамбалу искать под командой отцов-командиров, тут другой уровень ответственности.

Во-вторых, придется поучиться… Почитайте, что вам подберет Казанцев, посмотрите наши материалы.

А в-третьих, что бы мы в вас ни вложили, придется потренироваться. Надеюсь, это понятно?

— Сквозь стену проходить, — заулыбался Петя. — А то вон Вальтера вели — он чуть сознание не потерял.

— Мальчишка, — процедил сквозь зубы Александр Гумбольдт. — И с этим сопляком еще разговаривают серьезно.

— Голубчик, — покачал головой Менделеев, — чтобы уверенно проходить сквозь стены, вам хватит максимум месяца. А вообще я бы сказал, что время учения не ограниченно… Согласившись на Посвящение, вы начинаете новый и очень долгий путь.

— И очень не простой путь, — обронил Гумбольдт. — Может, молодым людям еще захочется трудиться, скажем, на гидропонике…

— Я готов… — раздумчиво проговорил Вальтер. — Только все же хочется понять, что именно настанет, если начнем мы менять правительства… И что? Что тогда должно произойти?

— Смотря как менять и на кого… Чтобы проделать эту работу, вам потребуется и «третий глаз», и много чего еще. Учиться придется всерьез. Ну, согласны начать нелегкий путь?

Парни переглянулись. Петя кивнул первым. Вальтер присоединился.

Вальтер вышел из комнаты на подламывающихся ногах, держась обеими руками за голову. Сердце у Пети упало: что же там делают с людьми?!

— Вальтер, что с тобой?

Фон Штауфеншутц мученически застонал:

— Уже все… Но это ужасно… ужасно… Не позволяй им делать этого… Не позволяй…

— Да что они с тобой делали?!

Петя подхватил Вальтера, поволок его к дивану.

— О-о-о-о…

— Да что такое?!

— Невыносимая боль… О-о-о-о…

И не выдержал Вальтер, фыркнул… Фыркнув, перестал сдерживаться, расхохотался. Петя не сразу понял, что его разыграли, а когда понял, по-детски стукнул фон Штауфеншутца кулаком между лопаток.

— Тьфу на тебя!

— Ты бы видел свое выражение лица! — не унимался Вальтер. Он так заливисто, так весело хохотал, что Петя не выдержал, невольно стал смеяться вместе с ним.