Мы до «Центра» стучимся, просим разрешение двигаться вперёд. «Центр» приказал дождаться пехоту — «Она уже идёт!».

Минут двадцать подождали, пехота подошла. Мы тут же поднялись, пошли на высоту и в это же время «Байкул» просит помощи: «Сова», «Сова», помоги, нас обстреляли из миномёта, есть тяжело раненые!». Мы побежали вверх, но когда навьючены по 25–30 килограммов, в гору сильно не разбежишься. Сначала рванулись резво, но затем снова пошли. Командир группы лейтенант Кляндин кричит: «Быстрей!», но люди не могли бежать.

Я, Петруха Ерохин и лейтенант Кляндин первыми вбежали на высоту и стали оказывать первую помощь раненым: кололи обезболивающие препараты, перевязывали головы, ноги, руки. Пока мы перевязывали раненых, наши уже заняли круговую оборону. Раненых положили в плащ-палатки и понесли вниз. Нести раненых тяжело — руки и ноги устают, мышцы сводит: не сто метров нести, а километры. Ребята, которые шли в прикрытии, конечно же, менялись и тоже выносили раненых, а те, кто нёс, прикрывали. Вынесли с высоты раненых поближе к пехоте, сели передохнуть и решить, кто пойдёт и понесёт раненых дальше. Запрашиваем «Центр», просим: «Помогите авиацией!», указали, где находятся зенитная установка и миномёт духов. Выбрали самого быстрого и смышлёного срочника, кликуха у него была Лысый, послали за помощью к пехоте, рассказали куда идти, и он побежал.

Над нами показалась вертушка, корректируем по рации, куда ей вести огонь. Вертушка только заходит над высотой снизу, ЗУшка как даст очередями, она в сторону уходит. С вертушки нам по рации: «Пацаны, не сможем помочь, деревья не дают, а за высотку зайдём — под обстрел ЗУшки попадём, через деревья начнём бить — вас зацепим». Вертолёт улетел, а мы остались сами с собой.

Расшифровка радиопереговоров в районе боевых действий батальона на высотах левее Дуба-Юрта 29–30 декабря:

Олег Кучинский:

— Двадцать девятое декабря… тридцать минут третьего.

Дальше ничего не слышно из-за шума пролетающего над головами самолёта. Протяжный грохот от выстрелов САУ. Выстрелы из пушки БМП. Шум двигателя…

Ещё несколько выстрелов из орудия БМП…

Чей-то возглас:

— О! Горит!

— Да… Не одна…

— Это 38-й здесь стоит?

— 160-й танковый полк.

— Наоборот, все танки 160-го ушли туда. А это буряты стоят…

— Да, «Шилка» въ…(мат), мало не покажется.

Голос Кучинского:

— 16:20. Спецназ попал. Засада. Есть раненые. Идёт бой. (Рядом — громкий звук выстрела пушки БМП, чуть вдали — перестук пулемётных очередей). Артиллерия помогает. Выдвинулась наша группа («Ромашка», старшего лейтенанта Соловьёва) и группа спецназа на помощь, бронегруппа (из 1-й роты разведбата). Пошли за ранеными. Зашла наша «бэха»… (рев мотора) 17:20. Это «бэха» с пехоты. Она делает площадку для посадки вертолёта, чтобы забрать раненых. МТЛБ ушла за ранеными.

Близкий шум моторов БМП…

Чей-то голос:

— «Центральный», начинаю движение к тебе! Просьба, просьба: огня не открывать!

— Всем группам! Всем группам! Я — «Фаланга!» (позывной одной из групп спецназа — авт.) — Броня идёт к вам…Они дают зелёную ракету… Как понял? Приём.

Мат…

— Быстрее, шевелитесь… — Митрошкин.

— «Сотый», «сотый», я «одиннадцатый»! (позывной одной из групп спецназа).

Митрошкин:

— Я тебя понял, я тебя понял… Кто такой «одиннадцатый»?

— Мы находимся…

— Я тебя понял… Расположись в линию. Кто находился перед тобой, отправь ко мне. Я тебя понял, обозначь себя ракетой…

— Обозначаю…

Шум моторов…

Кучинский:

— Вертушки, вот они…

Митрошкин:

— Находиться вместе, занять оборону. Как понял?

— Сотый, сотый, я пятый, приём. (Группа спецназа).

— Пятый, пятый, кто такой?

Гул вертолёта над головой… Близко — пулемётные очереди… Гул.

Кучинский:

— Что они так медленно топают?

Голос Митрошкина:

— Не надо тебе называть себя никому… Ты сейчас забери, кого я тебе сказал. Как понял? Приём. Расположи их в линию и сиди…

— Центральный, я шестой. Куда располагать пехоту?

Митрошкин:

— Значит так. «Михей», я — «сотый», приём. «Михей», ты вышел, куда я тебе сказал?

— Вышел.

— Молодец. Сейчас на тебя выйдет «Арал». Встречай «Арала».

— Я начал двигаться, нас разделяют метров сто. Я иду на вас в лоб.

— Хотя бы «стой, кто идёт» скажи!», понял?

— Понял, понял.

— «Арал»! Я — «сотый». Где «Ревизор» и «Байкул?»

— «Байкул» остался на вершине. Остались я и следующая группа.

— А группа «Ревизора» куда ушла?

— Группа «Ревизора» шла второй. «Ревизор» остался во второй группе. И частично у меня пара штук второй группы.

— «Сотый», я «первый», (одна из групп спецназа), на приёме.

Митрошкин:

— «Сотый» на приёме…

— Нахожусь выше со второй группой… — кто-то из командиров групп. — Чуть выше, метров сто…

— Ещё раз повтори…

— Я нахожусь вместе со второй группой на удалении от третьей группы около ста метров. Как понял? Приём.

— Понял тебя… «Байкул»…

Треск рации.

— «Броня», «Броня», я «сотый», приём.

— Я «Сова», приём (лейтенант Кляндин, второй разведотряд).

— Передай! «Муха» (позывной одной из групп спецназа. Всего было 12 групп, по 16 человек в каждой — авт.), с группой раненых выдвигается к нему навстречу по ущелью. Там где была группа, как она себя обозначала… Слева от тебя сопка… «Муха» выдвигается…

— «Муха», «Муха», от меня «Муха» идёт. Она идёт вперёд!

— Да, да.

— Понял, понял вас.

Митрошкин:

— «Фаланга», я — «сотый». Приём. Ты передал броне? Приём.

— Я ей передал, но они сказали, что мы должны обозначить себя…

Митрошкин:

— Не надо посылать броню, держи её там, где я её оставил, броня здесь не пройдёт, она не поднимется!

— Пройдёт! Она уже пошла…

— «Арал», «Арал»…

— Я тебе сейчас крикну! Ты меня слышал?

— Перед нами кто-то есть, — встревоженный голос.