– Держи, – я протянула мужчине носовой платок и кивнула на «кровавую сечу», – спорим, мои победят?

– Ты четверых из строя вывела, так что силы заведомо неравны! – он промокнул платком разбитую губу.

– Я всего лишь выступила в роли возмездия – весьма запоздавшего, кстати!

– Ты в курсе, что это дип-скандал? – Хан хитро усмехнулся. – Но согласен не выдвигать официального протеста, если ты простишь то недоразумение, что произошло с машиной.

– Ты называешь это недоразумением? Серьезно?

– Саяна, ты бунтуешь на пустом месте.  – Он поморщился. – У тебя ужасный характер!

– Когда-то он тебя восхищал. Как ты это называл? Бунтарский дух и чувство противоречия. – Я с горечью усмехнулась. – Ничего у нас с тобой не получается. Сам видишь.

– Прости меня, девочка моя ненаглядная! – мужчина прижался ко мне. – Я тоже не подарок.

– Данила, ты понимаешь, что постоянно просишь прощения, а потом делаешь то же самое? Не надоело?

– Еще как надоело.

– Вот видишь.

– Никто и не говорил, что будет легко.

– Тоже верно.

– Так что будем делать с дип-скандалом?

– Поехали, шантажист. – Я встала и подала ему руку. – В моей машине. И я за рулем.

– Хорошо, полетим на твоей метле, уговорила. – Данила улыбнулся и тут же скривился от боли.

– Дай посмотрю. – Я прикоснулась к его лицу и ахнула, – а ведь ты симулируешь, Глава Совета! Не стыдно?

– Мне, правда, больно.

– Когда-то я тебе скулу сломала, а ты даже не поморщился! А теперь разбитая губа – конец света?

– Но если поцеловать, все пройдет! – он осторожно притянул меня к себе.

– Уревел. – Я поцеловала его. – Легче?

– Да, – мужчина улыбнулся. – А за моральный ущерб?

– Какие мы ранимые! – фыркнула мисс Хайд.

– Ты меня все время бьешь! Обидно же. И при подчиненных, к тому же!

– Иди сюда, нытик! – я нежно поцеловала его. Застонав, Данила еще крепче обнял меня.

– У вас, похоже, перемирие? – проворчал Ковач, подойдя к нам.

– Нико, нам тут дип-скандалом угрожают!

– На каких основаниях? Ты не человек, не санклит, не Охотник, и не Наблюдатель. Кому жаловаться-то? Мы – санклиты, да, но что с того? Существа все ж подневольные! Сказано боярышню охранять, мы и охраняем!

– То есть жаловаться они будут мне на меня же! – восхитилась мисс Хайд. – Кажется, мне ясен смысл всей русской бюрократии! Так, Глава Совета, будем считать инцидент исчерпанным. А за ущерб твоей репутации я уже расплатилась. Все, по коням!

Глава 8 Пазл Часть 3

Остаток пути мы преодолели без приключений. Вибриссы не имели ничего против того, чтобы поработать, но ничего путного все равно не вышло – мое невезение в делах любовных начинало расползаться на другие сферы жизни, что весьма напрягало. Постоянно отвлекаясь на людей с мушками из «вуали смерти» над головой, я искренне пыталась сосредоточиться на поиске Джокера, но разношерстная толпа рассеивала внимание, перегружая ненужной информацией.К тому моменту, когда мы вышли на Дворцовую площадь, я уже чувствовала себя неимоверно уставшей. Хотелось быть подальше от людей, но вокруг бродили толпы туристов и, в довершение всего, шло какое-то мероприятие. Ведущий что-то громко орал в микрофон, но его голос сливался с шумом толпы и музыкой, льющейся из колонок. Люди ходили вокруг с огромными «пазлинками» в руках, разглядывая что-то у себя под ногами.

– Пазл огромный собирают, – покопавшись в смартфоне, пояснил Спиро. – Картину какую-то. Вон там смотровая площадка, можно с высоты посмотреть.

Мы поднялись на помост. «Девушка с жемчужной сережкой» Яна Вермеера была почти собрана, только на уровне глаз место пустовало. Вот и моя жизнь, как пазл. События сыплются, надо их сложить так, чтобы все пазы сошлись. И получить цельную картинку.

А что если?.. Я ахнула. Что если все, что было, лишь маленькие части огромного пазла? А я, как девушка на картине – пока без глаз, не вижу самого главного – связи между тем, что происходит, потому что нахожусь в гуще событий! Для меня это просто хаотичное нагромождение одного на другое. Значит, нужно собрать все кусочки воедино, отойти подальше и охватить взглядом цельную картинку. Но легче сказать, чем сделать.

Глава 10 Исаакий

Вот и пришло время разобрать мой «долгий ящик» – Исаакиевский собор, в который убраны все загадки за последнее время. Вооружившись ручкой и бумагой, я уселась на диван в форме губ в гостиной – там было не так жарко, и задумалась. С чего начать?

Самое непонятное, конечно, кто такой Джокер, чем я ему мешаю и что за дела у него с Баалом. С демоном все более или менее ясно. Но вот сказанное им Гаспару все же непонятно. «Теперь она Ангел! Ее защищает свет! А она защищает своим светом Драгана! Как вы такое допустили?! Пророчество уже сбывается!!!».  Какое пророчество? Ненавижу уже это слово!

Еще одно предсказание, Наринэ, тоже не выходит из головы. «Он уже идет за тобой». Кто и зачем? Кольцо Соломона – тоже загадка. Крот сказал, что оно – ключ. К чему или от чего? И, с отрывом от остальных, в моем хит-параде непонятностей лидируют Валентина с ее вечным рефреном «Найдите Паука» и «Какмаршак» с еще более загадочным заявлением – «Ты все неправильно поняла» и зажатым в руке пауком.

Еще есть Кира – дикая санклитка, которую увел с собой Киллиан. И дочь Якоба – первая за тысячу лет. Мой отец назвал ее племянницей. Значит, мне она сестра, получается? Двоюродная или троюродная. С ума сойти! А может ли так быть, что это один и тот же человек? Вернее, санклитка? Что, если Кира – та самая дочь Якоба и моя сестра? Кто знает. По крайней мере, вибриссы не протестуют. Где она сейчас, бедная девочка с прозрачно-зелеными глазами? Что с ней стало?

– Что делаешь? – прервал тягостные раздумья Сеня, грызущий яблоко.

– Шкаф разбираю. Что, не похоже?

– Не очень-то. Но зачем?

– Хочу увидеть дальнюю стенку.

– Опять метафоры. – Санклит вздохнул. – Сложная ты женщина, большеглазая!

– Наоборот, простая. Но такая простая, что не сразу поймешь!

– Ясен пень!

– Это Хэмингуэй, засранец. Хотя для тебя это имя звучит