— Вы этого хотите?

— Секундочку, пожалуйста.

Преследователь услышал, как Огмон стучит по клавишам со скоростью пулемета. Лорд проверял какую-то информацию по своему ноутбуку, без которого он, по имеющимся данным, не ложился в постель — еще один из секретов успеха. И когда об этом сообщила аналитическая телепередача «Шестьдесят минут», миллионы амбициозных молодых служащих по всей Америке стали подражать Огмону. Несомненно, разрушив тем самым бесчисленное количество браков.

— Господи! — возбужденно произнес лорд. — Вы смотрели сегодняшние отклики в Интернете?

— Нет, — ответил Преследователь. — Как-то так случилось, что мне было не до того.

— Рейтинги буквально взлетели вверх! На двадцать семь процентов выше, чем на прошлой неделе!

— Это хорошо? — осведомился Преследователь.

— Хорошо? Да они поднимались выше только один раз, в ту неделю, когда огласили приговор О. Джею Симпсону![15]

Снова бешеное стрекотание клавиш.

— О боже, боже… — выдохнул лорд Огмон. — Тиражи выросли и в Нью-Йорке, и в Вашингтоне. Количество рекламодателей тоже… — Он восторженно хмыкнул и продолжил: — Акции Эй-эн-эн за неделю поднялись на десять процентов.

— Другими словами, пока их не трогать?

— Совершенно верно, мой юный друг. Пусть живут. Чутье меня не обмануло — публика обожает этого парня, особенно после того, как он убил единственную женщину, которую когда-либо любил. Мне самому он начинает нравиться, — весело объявил Огмон. — Думаю, что от этих двоих, пока они живы, гораздо больше пользы, чем от мертвых. Если они не разнюхают что-нибудь опасное, не трогайте их. Вам понятно?

— Целиком и полностью.

— Могу ли я что-либо сделать для вас? — осведомился Огмон таким тоном, словно предлагал Преследователю коктейль.

— Что именно?

— Если хотите, пошлю вам на подмогу Пэйтона.

— Не хочу.

Пэйтон в качестве помощника, — страшнее кошмара и представить нельзя! Этот бывший коп — неудачник, способный испортить любое дело. Лучше уж стимуляторы.

— Как хотите, — беспечно сказал миллиардер. — Главное, не потеряйте их из виду.

— Можете рассчитывать на меня.

— Если вы узнаете меня ближе, а я искренне хочу, чтобы этого не случилось, то поймете, что я не рассчитываю ни на кого, кроме себя. До свидания.

Человек на другом конце закончил разговор.

Преследователь отключил телефон и продолжил свой путь.

Джереми Бикфорд всегда был уверен, что станет президентом Соединенных Штатов.

Он думал об этом в 1944 году, будучи капитаном дискуссионного клуба, в начальной школе имени Тафта города Афины, штат Огайо. Он не сомневался в этом, когда его выбрали президентом выпускного класса в средней школе имени Линкольна в 1947 году. Все последующие события, казалось, только укрепляли его амбиции: он стал лучшим полузащитником футбольной команды и одним из самых способных студентов на курсе в университете Майами в Оксфорде, штат Огайо; дослужился до капитанского звания в Военно-воздушных силах, вошел в десятку лучших выпускников юридической школы штата. Бикфорда приметила, а потом приняла на работу одна из самых известных юридических фирм Среднего Запада, через пять лет он стал там партнером, а когда ему исполнилось тридцать четыре года — прошел в конгресс, набрав необыкновенно большое количество голосов, шестьдесят девять процентов.

Служба в Вашингтоне протекала у Джереми Бикфорда легко и успешно, впрочем, как и вся жизнь. Когда он еще был конгрессменом-новичком, президент Линдон Джонсон обратил на него внимание и взял под свою опеку. Вскоре Бикфорд не только выслушивал рассказы президента о перенесенной операции на желчном пузыре, но и, сидя в рубашке с закатанными рукавами, пил виски с Джоном Кеннеди. Иногда завтракал в резиденции Губерта Хамфри, а вице-президент жаловался ему, что его вечно затирают.

Следующие двадцать лет Бикфорд отлично исполнял свои обязанности, не забывал о корнях, обзавелся новыми друзьями в Вашингтоне, умудрившись почти не нажить врагов, и стал одним из самых уважаемых и справедливых политиков в стране. Он боролся вместе с Никсоном, неодобрительно качал головой, видя некомпетентность Макговерна, страдал от разочарования, пытаясь пробиться сквозь несведущее и заносчивое окружение Картера, и прекрасно сотрудничал с Рейганом, подозревая, что Ронни не вполне отчетливо представляет себе, кто такой Джереми Бикфорд.

Только в 1988 году Бикфорд внезапно понял, что ему самому никогда уже не стать президентом, и этот малоприятный факт поверг его в шок.

Стране не нужны самоотверженный труд, добрые дела и истинные ценности Среднего Запада. Американцы увлеклись эффектными выступлениями кандидатов, шумными рекламными кампаниями и злобными инсинуациями в адрес противника, что всегда претило Джерри Бикфорду. Осознав сию печальную и горькую истину, Джерри Бикфорд поступил в своей обычной манере: отступил назад, оценил сложившуюся ситуацию, пожал плечами и вернулся к работе, став наставником для нового поколения конгрессменов и сенаторов, по крайней мере для тех, кто хотел чему-то научиться.

Одним из таких политиков оказался Том Адамсон. Они встретились, когда Адамсон был чрезвычайно одаренным молодым человеком двадцати с лишним лет, а Бикфорду к тому времени уже перевалило за сорок и он пользовался всеобщим уважением. Бикфорд восхищался одаренностью, а Адамсон жаждал уважения. Вскоре их отношения переросли в нечто большее, чем просто политическое партнерство. Они стали близкими друзьями, вместе выбирались на охоту и ездили отдыхать, прихватив с собой жен, а также частенько сиживали долгими вечерами за ужином, беседуя о Среднем Западе, социальном страховании и процентных ставках по кредитам. Джерри и его жене Мелиссе очень нравилась Элизабет Адамсон. Их восхищали ум и чувство собственного достоинства Лиззи, и они помогли ей научиться держаться уверенно и не теряться под пристальными взглядами общественности. В семейном дуэте интеллект Элизабет явно превалировал, и потому Бикфорд беседовал с ней один на один почти столько же времени, сколько с ее супругом. Он рассказывал ей о премудростях закулисной жизни, объяснял, как заручиться поддержкой прессы, учил, как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей с Капитолийского холма.

Именно Джерри Бикфорд сделал так, что Тома Адамсона избрали президентом. Он первым из старой гвардии поддержал южанина-аутсайдера. Выступал с речами, агитируя за Адамсона во время предвыборной кампании, собирал деньги и убедил однопартийцев, что Адамсон может возглавить не только партию, но и страну. Никто в Вашингтоне не удивился, когда Адамсон пригласил своего наставника на пост вице-президента. Не вызвало удивления и то, что Бикфорд принял приглашение. Они составляли потрясающую пару: старший, уравновешенный и мудрый, и младший, динамичный и харизматичный.