Закрыли его, напились из колонки.

— Что теперь? — спросил Донал.

— Который час? — поинтересовался Киллиан.

— Четверть пятого.

— Мне нужно позвонить, есть тут где-нибудь таксофон?

— В пабе, скорее всего, — предположил Донал.

Мужчины отправились в «Милл-Бэй инн». Донал взял две кружки пива, а Киллиан позвонил Тому.

Голос у Тома был беспокойным.

— Мне жаль, Киллиан, но мне так и не удалось с ним договориться…

— Ты должен был сказать, что мое предложение было самым эффективным и простым способом избавиться от неприятностей, — резко оборвал его Киллиан.

— Я знаю! Но сегодняшний день выдался для него особенно трудным. Они закрывают все манчестерские рейсы, это же куча проблем, он и так работает на износ.

— Да пойми ты, что это дело намного важнее, чем все остальное в его никчемной жизни! — Киллиана стали раздражать отговорки Тома.

— Разве я спорю? Я-то согласен. Это же и для меня важно. Пойми, мне очень жаль. Я все помню, что ты мне сказал. Сегодня вечером он возвращается в Ирландию. Я обязательно с ним встречусь. Позвони мне завтра рано утром. К тому времени я все улажу. Хорошо?

— Хорошо… — с неохотой согласился Киллиан.

— А ты переговорил с Рейчел? Все в порядке?

— Она согласится на сотрудничество, если ты договоришься со своим другом. Никакой прессы, никаких легавых, никаких психопатов-спецназовцев, ничего. Статус-кво.

— Статус-кво. Перезвони мне утром.

— Хорошо.

Киллиан в самом мрачном настроении положил трубку. Ну да, Коултеру было что терять — авиакомпания, казино, возможность полететь в космос. Но Рейчел могла все это перечеркнуть одним заявлением прессе. Пора бы ему научиться определять, что важнее!

Мужчины допили пиво и отправились прогуляться по Милл-Бэй-роуд. От кладбища до Браунс-Бэй было миль семь.

Это была отменная прогулка. Пройдя по дороге Б-90, они свернули на Браунс-Бэй-роуд.

Как только мужчины подошли к лагерю, к Доналу подбежал высокий юноша-пейви, схватил его за рукав и отвел в сторону.

Киллиан с растущим беспокойством пытался расслышать, о чем они говорят. Выражение лица Донала не сулило ничего хорошего.

— Что случилось? — бросился к Доналу Киллиан, когда собеседник удалился.

— Приходил какой-то человек. Фотографировал, задавал вопросы.

— Проклятье! Он говорил с акцентом? Может быть, это был русский?

— Нет, ирландец. Низкорослый, с черными вьющимися волосами, в очках.

Киллиан помотал головой: он не знал такого.

— Парень сказал, что он турист, но все уходили от его вопросов и держались подальше. Довольно неестественно себя вел, прикидывался, что не знает английского.

— А может, он и вправду турист?

— Все возможно, но я почти уверен, что это кто-то из соцобеспечения или какой-нибудь махинатор от благотворительности. Такой народец всегда ошивается поблизости.

— Что вы будете делать?

Донал тяжело вздохнул:

— Ничего. Такое место было хорошее, но, боюсь, нам пора отправляться в путь.

— Когда?

— Завтра, ранним утром.

— Куда собираетесь?

— Наверное, в район Лох-Свилли в Донеголе. Мы там давным-давно не были. Там отличная рыбалка, да и до Дерри, где нам нужно отметиться, недалеко.

— Не возражаешь, если мы отправимся с вами? Нам нужен день-два, чтобы до конца разобраться со своими делами.

Донал махнул рукой:

— Дружище, ты же среди своих. Все, что наше, — твое. Сколько хочешь, столько и живи у нас. Дошло наконец?

— Дошло, — ответил Киллиан.

Мужчины пошли через пастбище для лошадей. Донал скормил кусочки сахара двум фаворитам, а Киллиан все пытался вспомнить, когда он в последний раз садился на лошадь. В восемьдесят шестом или в восемьдесят седьмом?

Вернувшись в лагерь, мужчины увидели, что между двумя линиями трейлеров натянут шатер для предстоящего праздника.

— Вот видишь, без работы ты бы сегодня не остался, даже если бы не пошел со мной.

Снова появились фургончик с мороженым и палатка с фастфудом, на жаровне готовились моллюски и лобстеры.

— Значит так, надо будет сообщить людям, что завтра мы уезжаем. Встретимся позже, хорошо?

Киллиан вернулся в трейлер.

Рейчел и девочки были на месте. Киллиан обнял их всех по очереди.

— А у нас праздник сегодня вечером будет! Кэй-ли, — выпалила Сью. Ее личико было раскрашено, как у кошки.

— Замечательно! — воскликнул Киллиан.

Клэр держала барабан.

— Они разрешили мне играть на барабане! — Девочка была вне себя от радости.

— Киллиан, а ты будешь играть на чем-нибудь? — с надеждой спросила Сью.

— К сожалению, нет. Я даже свистеть не умею, — признался ей Киллиан.

Рейчел поцеловала его в щеку.

— Какая жалость, Киллиан. Похоже, мне придется блистать в одиночестве, — загадочно произнесла она.

— Правда? И что же ты будешь делать?

— Да, мама, что ты будешь делать? — спросила Сью, внимательно глядя на мать.

Рейчел шутливо щелкнула ее по носу:

— Узнаете в свое время.

— Так. Я пойду в душ. Я не могу выходить в свет грязным и потным, — спохватился Киллиан.

— Подожди секундочку, девочки просили меня дать им ножи, — сказала Рейчел.

— Да, мама, мы хотим ножи, — загалдели наперебой Сью и Клэр.

— Посмотрю, может, удастся раздобыть парочку, — задумчиво произнес Киллиан.

— Нет, наоборот. Я хочу, чтобы ты отговорил девочек. Ножи опасны, — покачала головой Рейчел.

— У всех детей-пейви есть ножи. Если ты знаешь, как и что ими делать, то никакой опасности нет. Попрошу Донала, чтобы кто-нибудь из детей постарше показал им, как надо обращаться с ножами.

Рейчел сложила руки на груди.

— Ну мамочка… — продолжала упрашивать Сью.

— Для нас ножи имеют сакральное значение, — начал объяснять Киллиан. — Железо из самого сердца Солнца, превращенное в лезвие, которое является продолжением руки. — Он указал на леса на склонах холмов. — Имея нож, можно жить здесь сколько угодно. Но нужно научиться им пользоваться. Нужно знать лес, уметь в нем ориентироваться, использовать его дары. Это очень важно. Примерно так же важно, как уметь читать и писать в твоем мире. Мой отец сам выковал в кузнице первый нож для меня. Рука — это лезвие ума.