— Отец!

— Ладно-ладно, не стоит так волноваться, сынок, — подняв руки в жесте сдающегося, с усмешкой проговорил Игорь Стоянович, и почти тут же посерьёзнел. — Что ты собираешься делать?

— У младшего Завидича сейчас совершенно нет времени на расследование случившегося. Слишком много забот по восстановлению производства, а если учесть, что управлял мастерскими до сих пор его опекун… — сын пожал плечами.

— Хм… хочешь заняться расследованием сам, да? — осведомился патриарх семьи.

— Можно и так сказать. Кириллу оно, всё равно не по зубам, — кивнул младший Гюрятинич. — Ни связей, ни знаний. Рассчитывать на полицию…

— Ты прав, полиция свой нос в дела Поясов не суёт. Прищемят и оторвут, — довольно усмехнулся отец и, помолчав, добавил, — а в компанейцах у Завидичей сейчас, как минимум, три "золотых фамилии". Да и сами они, пусть и не имеют за спиной силы рода, но место в Совете от количества денег не зависит, а? Впрочем, Мирон Куприянович отчего-то не жалует Большую Палату своими визитами… Так, опять я не о том. Кхм-кха… Добро. Я отдам приказ Никанору, но руководить поисками будешь сам. Время у тебя есть, следующий рейс будет не раньше чем через пару месяцев. Работай.

— Печать, — напомнил сын.

— Отдам завтра утром. Но на родовую можешь не рассчитывать, обойдёшься специальной, — кивнул старший Гюрятинич.[8] Владимир еле заметно скривился, но тут же стёр всякое выражение с лица. Нежелание отца назначать преемника или хотя бы как-то обозначить свои намерения в этом плане, уже давно стало притчей во языцех не только семьи Гюрятиничей и вассалов рода, но и среди дружественных их фамилии Золотых Поясов. "Старик" прочно держал в руках все нити власти в семье и торговом доме и совершенно не был намерен ею с кем-то делиться, даже с родными детьми. Впрочем, те и сами не особо стремились взваливать на себя это бремя, не понаслышке зная, что значит быть главой огромной семьи с шестнадцатью вассальными родами и управляющим огромного торгового дома имеющего свои представительства более чем в сорока городах мира. Но постоянные напоминания Игоря Стояновича всем попадающим под руку родным о своём нежелании назначить преемника, давно уже набили оскомину.

* * *

Всё-таки, утро в Китеже и утро на земле, вещи совершенно разные. Пусть последний месяц я провёл в Новгороде, но вновь привыкнуть к земным радостям после полугодового пребывания в замкнутом пространстве Китежграда, так и не успел. В парящем городе, тебя не разбудит ворвавшийся в распахнутое окно напоенный летними ароматами ветер, и никакой будильник не заменит гомона и щебета птиц. Правда и на долгие-долгие умопомрачительно красивые рассветы на земле можно полюбоваться лишь в горах.

Я потянулся и, сев на непривычно мягкой перине, сонно огляделся по сторонам. Часы на стене в выделенной мне хозяевами спальне, мерно тикая, показывали четверть десятого утра. Солнечный свет заливающий комнату поднял настроение, смывая горечь воспоминаний о прошедшем дне, и я буквально ощутил как тело наполняет энергия, так и подзуживая немедленно выскочить из тёплой уютной постели и куда-то нестись на всех парах. Хотя… до одного места, пожалуй, смотаться можно… даже нужно.

Выбравшись из постели, я покрутил головой, вспоминая объяснения показывавшего мне комнату слуги и, так и не определившись с выбором, принялся открывать все двери подряд. Ну не помню я, за какой из них находится ванная. Как назло, верным оказался последний вариант. За первой дверью была гардеробная, за второй выход в коридор, и лишь за третьей обнаружилось искомое фаянсовое великолепие.

Закончив с приведением себя в порядок, я спустился в гостиную, не встретив по пути с третьего этажа на первый ни одной живой души. Отправляться на поиски хозяев дома у меня не было никакого желания, беспокоить отсыпающуюся после всех перипетий вчерашнего дня Хельгу, в комнату которой я абсолютно невежливо заглянул по пути в гостиную, тоже не хотелось. Ну а Ярик… сам меня найдёт.

— Доброго утра, господин Завидич, — ровный голос образцового дворецкого наряженного в образцовую чёрную визитку и не менее образцово накрахмаленную белоснежную сорочку, заставил меня вздрогнуть. Отложив в сторону только что взятую с журнального столика утреннюю газету, я повернулся к вошедшему в гостиную командующему домашним хозяйством Гюрятиничей.

— Здравствуйте, Марк, — кивнул я. — Будьте добры, обращайтесь ко мне по имени.

— Как пожелаете, господин Кирилл, — невозмутимо кивнул он. Издевается, что ли?

— Вы что-то хотели, Марк? — поинтересовался я.

— Всего лишь хотел сообщить, что завтрак готов… господин Кирилл, — откликнулся дворецкий, заставив меня прищуриться. Точно, издевается. — Если желаете, я могу приказать подать его прямо сюда, в гостиную.

— А где завтракают остальные?

— Молодой хозяин в малой столовой, юный Ярослав и его родственница в своих комнатах, как и госпожа Хельга, — и вроде бы говорит утвердительно, но почему же мне мерещится вопрос в его словах.

— Пожалуй, я присоединюсь к хозяину дома, — улыбнулся я.

— Прошу прощения, но Игорь Стоянович ещё не встал.

— Я имел в виду Владимира Игоревича, — пояснил я.

— О… прошу, следуйте за мной, господин Кирилл, — ни на секунду не изменившись в лице, дворецкий открыл дверь в холл и приглашающе повёл затянутой в белую перчатку рукой. Я знаком с этим человеком меньше суток, но уже готов его удавить, честное слово.

После плотного завтрака, изрядно подпорченного видом постной физиономии дворецкого, маячившей в столовой всё то время, пока мы с Владимиром Игоревичем заправлялись перед долгим днём, капитан "Феникса" потащил меня на утренний моцион. Точнее, прогулку по саду… что было совсем не лишним, после столь обильного завтрака.

— Если не секрет, Кирилл, чем вы намерены заняться теперь? — спросил Гюрятинич, когда мы оказались на берегу небольшого искусственного пруда.

— Найму охрану для мастерских, займусь восстановлением складов, — пожал плечами я. — Пока дядька Мирон в госпитале, нашим заводиком, кроме меня, заниматься некому.

— А взрывы?

— Расследование, вы имеете в виду? — я, прикусив губу, уставился на подёрнувшееся зыбью зеркало пруда, но тут же одёрнул себя, успокаивая взъярившийся Ветер. Через несколько секунд я справился с собой и, бросив на собеседника короткий взгляд, облегчённо вздохнул. Кажется, Гюрятинич ничего не заметил. И славно.

— Именно его, — кивнул капитан "Феникса".

— Думаю, разобраться в происшедшем – задача полиции, — проговорил я. — Я же, могу лишь попытаться обезопасить близких и наше дело от возможного повторения вчерашнего.