«Это прямо в доме, Пол!»

– Дневник сновидений Чарли, – произнес я.

– Выходит, ты его нашел?

– Да. Но почему он оказался у моей матери?

Тут наступило долгое молчание. Я уставился на дальнюю сторону бывшей детской площадки, глядя, как кусты там едва заметно колышутся под легким ветерком.

Ожидание затянулось.

– А ты точно хочешь знать? – спросил он.

Долго копившийся во мне гнев наконец-то прорвался наружу.

– А вы знаете, – язвительно произнес я, – люди постоянно задают мне этот вопрос! И очень долгое время ответ, пожалуй, был бы «нет». Я вообще ничего не хотел знать. Но сейчас-то я здесь, несмотря на все предсказания относительно меня. Так что да, черт возьми, еще как хочу!

Карл поднял глаза к небу.

– Я просто хотел, чтобы никто больше не пострадал, – произнес он. – Но теперь, когда Дафны больше нет, наверное, это уже неважно. Может, абсолютно все уже неважно… Господи, как же я от всего этого устал! Так что я расскажу, если тебе так уж этого хочется. Тогда тебе тоже придется взвалить на себя эту ношу. И самому решать, что со всем этим делать.

– Расскажите мне, как у моей матери оказался тот дневник.

Секунду Карл продолжал смотреть в небо, затерявшись в воспоминаниях, а потом опустил взгляд и потер ладони.

– Для начала мне нужно рассказать тебе, что произошло в тот день.

* * *

В тот день, когда Чарли и Билли убили Дженни, Карл и Айлин оба были дома. Карл работал у себя наверху и, как всегда, с тяжелым сердцем прислушивался к тому, как Джеймс выходит за порог. В тот год он вообще часто испытывал подобное чувство: наблюдая за тем, как Чарли ведет нас через сад на заднем дворе в лес, и сознавая, что не в силах вмешаться. Карл хорошо знал, кто такой Чарли – незаконнорожденный сын бывшего мужа Айлин, – а к тому, что тот начал все активнее влезать в жизнь Джеймса, относился крайне неодобрительно. Но всегда казалось, что сам он не в таком положении, чтобы отпускать замечания по этому поводу.

Стоило ему про это упомянуть, как я сразу припомнил тот последний раз, когда пошел в лес вместе с остальными. То, как Карл нерешительно поднял руку к стеклу, когда я ему помахал.

– Конечно, к тому моменту тебя уже с ними не было, – добавил Карл. – Но в тот день ты все-таки поговорил с Джеймсом. Выложил ему всю правду. И вместо того, чтобы дожидаться Чарли и Билли, он пошел домой.

Выйдя из своей комнаты, Карл услышал, как начался спор, и некоторое время тихо стоял на верхней площадке у лестницы, прислушиваясь к словам, которыми яростно обменивались Джеймс и его мать. Последствия моего поступка оказались скверными. Айлин то всхлипывала, то начинала орать. Джеймс, тем не менее, оставался непоколебим. Был решительно настроен узнать правду про своего отца.

– Я всегда считал, что надо было рассказать ему раньше, – сказал Карл. – Но Айлин была кремень. Она не желала вспоминать, что тогда произошло, – просто хотела забыть. На тот момент я не знал, как Джеймс это выяснил, но что-то во мне порадовалось этому. Хотя это было их внутреннее дело, соваться в которое мне было не с руки, так что я вернулся к работе.

Спор внизу продолжался еще некоторое время, а потом худо-бедно наступила тишина. Карл продолжал работать, думая, что сможет уладить эту ситуацию позже. Такова уж была его роль в этом доме – именно он тушил тут конфликты и следил за тем, чтобы все катилось по накатанной колее. Он всегда был миротворцем.

Карл сделал глубокий вдох.

– Но тут я опять услышал громкие крики.

Он до сих пор точно не знал, как все это произошло, но, похоже, в какой-то момент в заднюю дверь ворвался Чарли.

– Парень был ненормальный. Ты ведь и сам знаешь?

Я кивнул, припоминая.

– Угу, знаю.

– Он и вправду верил в этот мир снов, который сам себе выдумал. Думал, что найдет своего отца, сделав то, что сделал. Но, естественно, все это оказалось полной чушью. По-моему, когда он проснулся в лесу, то настолько расстроился и разозлился, что явился к нам в дом, чтобы выместить злобу на Айлин.

Сам Карл не видел, как это произошло, но из того, что ему удалось по крупицам выяснить после, Чарли стал осыпать Айлин оскорблениями, а потом напал на нее – повалил на пол и стал избивать. Джеймс немного постоял, наблюдая, как парнишка, которого он считал своим другом, пытается убить его мать. Уже зная, что его предали. Понимая, что сегодня за какие-то несколько минут из-под него вышибли ту опору, на которой до сих пор держалась вся его жизнь. И пока Чарли продолжал избивать Айлин, Джеймс подобрал нож.

* * *

Когда Карл закончил, я немного посидел молча.

– Джеймс убил Чарли?

Карл кивнул.

– Ты мог бы справедливо заметить, что он действовал в пределах необходимой самообороны – или, по крайней, защищая свою мать. Но все зашло гораздо дальше. Джеймс совершенно потерял контроль над собой. По-моему, все, что произошло – все, что он узнал в тот день, – все это излилось из него в тот момент. Джеймс все еще исступленно бил ножом Чарли, когда я сбежал вниз. Мне пришлось силой отнимать у него нож.

Он сморгнул это воспоминание.

– Почему вы не вызвали полицию? – спросил я.

– Я думал об этом. Но потом… в общем, принял решение. Стоя там, прямо тогда я понял, что все наши жизни только что навсегда и бесповоротно изменились, и хотел уменьшить тяжесть последствий. – Карл вдруг посмотрел на меня. – Я люблю Джеймса, ты же знаешь.

Я кивнул, припоминая.

Как своего собственного сына.

– И я понимал, что его ждут серьезные неприятности. Я совершенно не представлял, что делать, но кому-то нужно было взять решение проблемы на себя. Джеймс всхлипывал, Айлин была в истерике. Кто-то должен был присмотреть за ними обоими. Так что все это свалилось на меня. Как и всегда.

Карл помотал головой и погрузился в молчание.

Я выжидал.

Через какое-то время он опять глубоко вздохнул.

– Мы завернули тело Чарли в упаковочную пленку, крепко увязали и засунули на чердак, завалив коробками и коврами. Прибрались. А потом стали ждать. На тот момент мы не знали, что он натворил, и когда вечером арестовали Билли, было уже поздно что-то менять. Мы спрятали тело, замыли кровь на месте преступления. Мы были кругом виноваты. На следующий день поговорить с нами пришла полиция, но у них не было причин нас в чем-то подозревать. Они не стали обыскивать дом или делать чего-то в этом духе. Я все ждал, когда же все пойдет не так, но так ничего и не произошло. То, что осталось от Чарли, было спрятано прямо у нас над головами, но в конце концов стало проще делать вид, будто всего этого… просто нет.

Карл беспомощно раскинул руки, словно и сам не мог в это поверить. Хотя он ошибался. Пусть им троим и удалось выйти сухими из воды, но отголоски исчезновения Чарли все равно давали о себе знать, даже сейчас. Из-за этой тайны продолжали гибнуть люди. То, что произошло в тот день, даже после двадцати пяти лет продолжало протягивать свои скрюченные пальцы из прошлого, запуская их в окружающий мир.