Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От него остался только генетический код и описание параметров тела, которое хранил бортовой компьютер модуля с момента медицинского освидетельствования двадцатидвухлетнего Кристофера Раули непосредственно перед началом операции на Омикроне-6.
В распоряжении машины было достаточно биологической массы для реконструкции, но чтобы не травмировать ее программную логику, Крис не стал рисковать, отдавая приказ на полное воссоздание тела по данным, которые содержал его генетический код.
Он задал машине задачу по реконструкции сложного, жизненно важного фрагмента собственного тела – грудной и брюшной полости со всеми органами, элементами скелета и защитными кожными покровами, а сам занялся иной проблемой.
В капельке крови, отданной его спутницей анализатору второй камеры, содержалась иная ДНК, на спиралях которой определенные участки являлись не порождением миллионнолетней эволюции, а результатом работы генных инженеров Зороастры.
Машине, которой отдавал команды Крис, понадобилось много времени, чтобы локализовать эти фрагменты. Пока первая камера растила в своей утробе якобы поврежденный и утраченный во время боя фрагмент тела рядового Раули, он сам, оперируя системой второй камеры, выделил необходимые участки генетического кода и теперь, скопировав их структуру на электронный носитель, отдал приказ добавить полученные данные в запись своего генетического кода.
Работая, он позабыл обо всем, время перестало существовать для него, а когда интересующий фрагмент генетического кода, ответственный за формирование несвойственных нормальному человеку тканей головного мозга, был вписан в структуру ДНК самого Криса, он наконец обратил внимание на внутренний хронометр и понял, что прошло уже несколько часов с момента, когда они перешагнули порог открывшегося люка.
Покинув биореконструкционный отсек, он вернулся в десантное отделение в поисках Даны и увидел, что она спит, свернувшись калачиком в одном из противоперегрузочных кресел.
…Утомленная долгим восхождением, она проспала еще много часов, избавив себя от напряженного ожидания и невольного созерцания неприглядной процедуры формирования человеческих органов, которые медленно росли внутри камеры, омываемые ленивым течением физиологического раствора.
Крис же, наоборот, пристально следил за процессом, наблюдая сквозь прозрачный колпак за медленным ростом воссоздаваемого заново тела. Его нисколько не смущало это таинство, он заботился лишь о том, чтобы машина получала верные команды и не дала никаких сбоев.
Когда внутри камеры биологической реконструкции сформировался лишенный рук, ног и головы обрубок, он перезапустил машину, представив ей готовый фрагмент как… тело рядового Раули, жестоко пострадавшего при орбитальной бомбежке.
Впрочем, машине было все равно. Она восприняла поступившие данные и приступила к немедленному действию. Были включены все функции реанимации и насильственного поддержания жизни, заработали программы регенерации конечностей, и лишь программный модуль, ответственный за восстановление частей головного мозга, внезапно выдал сигнал сбоя. Машина могла сформировать мозг, черепную коробку, мышцы лица и кожные покровы, но требовала источник информации о биохимическом составе и электрическом потенциале всех клеток головного мозга Раули.
Это было справедливое требование – ведь сумма состояний каждой нервной клетки серого вещества в определенный момент времени и есть кодировка неповторимой личности человека.
Боевые шлемы, чьи мини-компьютеры всегда находились в прямом нейросенсорном контакте с разумом бойца, обязательно хранили подобную информацию, но свой шлем Крис утратил еще во время боя на Омикроне, да ему и не нужны были память и эмоциональное состояние двадцатидвухлетнего парня, только вступившего на тропу войны против всего человечества, а как оказалось на поверку – против самого себя.
Вернувшись в десантный отсек, он разбудил Дану.
Просыпаясь, она вздрогнула всем телом, отпрянула от Криса, и еще несколько секунд ее взгляд оставался мутным, неосознанным, пока девушка вдруг не вспомнила, где она находится…
– Крис… Ты напугал меня…
– Извини, – хрипло ответил ей динамик. – Мне опять нужна твоя помощь.
– Что-то случилось? – Дана наконец села, выпрямившись в кресле.
– Да. Наступил критический момент.
– Что я должна делать?
– Пойдем со мной, я объясню на месте. – Крис даже не поинтересовался, голодна она или нет, сейчас для него не имело значения ничто, кроме предстоящей операции, собственной смерти и… возможного воскрешения.
В отсеке биореконструкции с одного из терминалов, плотно обступивших работающую камеру, были сняты защитные кожухи, обнажая сложную архитектуру электронной начинки. На панели управления по-прежнему рдели предупреждающие огни.
Следуя за дройдом, Дана невольно посмотрела сквозь колпак камеры. Взглянув на ее содержимое, она опять вздрогнула: там, без всяких сомнений, лежал он – Кристофер Раули, сильно помолодевший, даже относительно того образа, который она хранила в своем сердце после посещения виртуальной Вселенной, находившийся за электронным окном.
– Это… ты?..
Дройд развернулся к ней. Лишенный головы, он мог видеть ее только посредством расположенных в передней части корпуса инфракрасных датчиков. В данном состоянии ему было проще общаться с машинами, чем с живым существом.
– Нет, это не я, – ответил он. – Под колпаком лежит оболочка, тело, лишенное памяти, разума и воли. Видишь эти сигналы красного цвета? – Он, не оборачиваясь, указал обрубком правой руки в нужном направлении. – Они требуют ввода данных с устройства, которого у меня нет.
– И что ты собираешься сделать?
– У меня есть аналог. – Андроид без предупреждения нажал на определенные точки своей грудной клетки, и передний кожух соскочил с фиксаторов, обнажая внутреннее строение человекоподобного робота.
Дана содрогнулась, но продолжала смотреть на него.
– Запоминай, – коротко приказал он. – Ты должна будешь вытаскивать вот эти кристаллодиски – он указал на их расположение – и последовательно вставлять в считывающее гнездо терминала.
– А что за информация заключена на них?
– На этих дисках – запись моей личности. Я обстоятельно готовился к собственной смерти и переходу в Логр, – сознался Крис. – Меня беспокоил вопрос, каким образом древний мини-компьютер сможет прочитать мою память и записать личность? Поэтому, прежде чем вставить Логр в свой домашний терминал, я установил на компьютере сканирующую оболочку, которая должна была распознать процесс преобразования записи состояния моих нейронов в информационные массивы Логра. Для тебя это звучит сложно, понимаю, но позволь мне высказаться, потому что я не уверен в благополучном исходе затеянной мной операции… Так вот, после перезаписи личности на кристалл я прожил еще несколько дней и имел время просмотреть, что же обнаружила программа-сканер. Там был код, шифр для преобразования данных, очень сложный для восприятия и понимания, но я видел всю его последовательность и невольно запомнил. Сейчас мне не составило труда извлечь из долгосрочной памяти эту отслеженную сканером программу… Я ввел ее в систему машины, – Крис указал на терминал со снятыми кожухами. – Теперь, получая от тебя кристаллодиски с информацией, этот компьютер произведет обратный процесс – он инсталлирует мою сегодняшнюю память в мозг сформированного тела, преобразуя под управлением программы дешифратора каждый байт в определенное химическое состояние и электрический заряд нервной клетки.