– Спасибо вам большое! Даже не знаю, как вас благодарить...

Подали кофе. Но с ним придется повременить.

Таня поднялась со своего места:

– Я сейчас...

Когда она вернулась, Федор уже пил пиво. Он смаковал каждый глоток. На лице блаженство.

– Отличная вещь.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась она.

И пригубила свой кофе. Понравилось. Она сделала еще глоток, еще...

– Спасибо вам, Таня, большое. Знали бы вы, как вы меня выручили!..

– Покушал?

– Да, спасибо вам еще раз!

– Ну тогда пока. Езжай в гостиницу, а завтра у тебя фотосессия...

– В гостиницу?! В гостиницу меня не возьмут. У меня нет паспорта...

– А где твой паспорт?

– Он у друга. А друг только послезавтра будет. Нет, с паспортом у меня все в порядке. Только его сегодня нет...

– А к бомжам ты не хочешь?

– Ну почему же?.. Хотя нет, не хочу. Таня, вы, как всегда, правы...

На Таню вдруг навалилась какая-то истома. Федор ей уже не просто нравился. Его обаяние наполнило желанием каждую клеточку ее тела. В голове появилась пьяная легкость, за спиной как будто выросли крылья.

Казалось, она куда-то летит. И нет сил остановиться. Да и желания нет... Хотя нет, желание-то как раз есть. Но это желание безумное, страстное, и ему так нелегко противостоять...

– Я всегда права, – сказала она.

Голос какой-то чужой. А может, это какая-то другая женщина говорит за нее?..

– Знаешь что, Федор, мы сделаем так. Мы сейчас поедем ко мне домой, – решила эта другая женщина. – А завтра ты поедешь на фотосессию...

С этой другой женщиной Таня боролась все время, пока ехала домой. Она пыталась заглушить в себе ее голос. Но что-то плохо получалось...

Она заехала в гараж, оттуда вместе с Федором вышла в холл.

– Тебе придется поработать, – сказала она.

Казалось, ее голос эхом отозвался во всех комнатах дома.

Таня чувствовала себя пьяной. Но ведь она не пила. А потом, после спиртного нет такой легкости и столь жгучего желания.

– Да, конечно, – с готовностью кивнул он.

– Ты... Ты сейчас примешь душ. Переоденешься... А потом... Потом ты будешь всю ночь находиться в холле. Вместо охранника... Ты меня понял?

– Понял.

– Ну тогда все...

Она поднялась наверх, зашла в свою комнату, легла на кровать.

Что-то с ней не то. Никогда она еще не испытывала столь сильного возбуждения. Разве что с Кириллом... Но этот Федор – не Кирилл... А может, он лучше? Вряд ли... А может, и лучше...

Таня старалась противостоять разнузданности нахлынувших чувств. И это у нее почти получилось. Она почти смогла усмирить взбунтовавшуюся чувственность. Но вдруг вспомнила, что Федор сейчас в душе и у него нет полотенца...

Она плохо помнила, как спускалась по лестнице в общую душевую комнату. Все было как во сне. В голове солома, тело ватное. А где-то в паху бушует жаркий огонь. Она умрет, если не погасит этот пожар...

Дверь в ванную комнату была открыта. Таня открыла ее и увидела Федора. Он стоял под душем. Дверцы кабинки открыты. Видно все. А он и не пытается закрыться. Как раз наоборот, будто нарочно выставляет напоказ свое орудие. А «калибр» у него не маленький. В самый раз... О чем это она, сука, думает. Таня, опомнись!

– Твое полотенце! – сказала она.

Швырнула ему полотенце и усилием воли закрыла дверь в ванную... Трудно было устоять перед столь мощным искушением. Но она нашла в себе силы. Вернулась к себе в комнату, закрылась на замок.

Перед глазами стоял Федор. Фигура и лицо Аполлона, сила соблазна, как у самого дьявола... Больше всего на свете Тане хотелось вернуться к нему, закрыться вместе с ним в ванной – и будь что будет... Но она снова пересилила себя. Не раздеваясь, забралась под одеяло, сжалась в комок, с силой стиснула зубы. Она сильная. Она устоит...

В дверь постучали.

– Федор, ты?

– Я!

Она не должна ему открывать. И она ему не откроет. Нет, не откроет. Пусть убирается... Да, так она ему сейчас и скажет. Она откроет дверь и прогонит его. Если он не уберется из ее дома, она вызовет милицию. Так она ему сейчас и скажет...

Таня поднялась, подошла к двери, открыла... Федор смотрел на нее влюбленным и в то же время умоляющим взглядом. Как будто молил ее о пощаде. А что, если он умрет без ее любви?

Его наготу скрывала только набедренная повязка из полотенца. Одно движение рукой – и полотенце упадет под ноги. Она снова увидит его таким, каким он был в душе...

– Таня! Не велите казнить! – театрально воздел он кверху руки. – Велите миловать!..

Она хотела прогнать его. Но язык не слушался. А когда он упал перед ней на колени, обнял ее ноги, она вообще потеряла дар речи.

Затем она потеряла ощущение реальности. Она просто не могла ничего с собой поделать, когда Федор отнес ее на постель, уложил и снял с себя набедренную повязку...

Она не должна изменять мужу, не должна... Но почему она изменяет?..

Федор раздевал ее медленно, с расстановкой. Прежде чем снять лифчик, он долго и нежно целовал ее шею, ласкал пальцами грудь. Сначала он покрыл поцелуями ее живот, облобызал ноги и только затем стянул с нее трусики. Таня понимала, что она должна остановить его. Но как она может остановить его, если она умерла. Умерла от постыдного восторга и порочного наслаждения. Вместо нее сейчас в постели лежала какая-то другая девушка.

Таня ожила в самый последний момент. Федор лег на нее, мягким движением бедер раздвинул ей ноги. Сейчас он войдет в нее. Она уже чувствует его мужскую силу... Нет, этого не должно случиться. Таня должна его остановить. И она пытается сделать этого. Руками отталкивает его от себя, пытается свести ноги... Но сил не хватает. А Федор принимает ее сопротивление за игру. Он улыбается ей. Губами касается мочки ее уха и...

Таня перестала что-либо понимать. Такое ощущение, будто она оказалась в центре сладострастного смерча. Ее закружило, понесло, как пушинку, навстречу блаженству. Но вместе с ней в этом смерче закружилось ее сознание. Действительность разлетелась на тысячи разноцветных кусков. И она сама утонула в ярком, взрывном беспамятстве...

Очнулась Таня ранним утром. За окнами темно. Так и есть, время – без пятнадцати шесть.

Голова тяжелая, будто чугунная. Тело разбитое – будто стадо слонов по нему протопталось. Душа опустошенная, в горле тошнота... А рядом спит Федор. Молодой, красивый... и такой омерзительный...

Таня вскочила с постели. Бегом метнулась в ванную комнату, приняла душ. Федор за это время должен был проснуться и исчезнуть из ее спальни, насовсем убраться из ее дома. Но нет, он спит... Какой наглец!