Ну вот, а теперь никаких домиков не будет.

Карина ожесточенно рвала бумагу, ее лицо раскраснелось. Она топтала домики острыми каблуками, с размаху швыряла их в стены.

Больше никаких кукольных домиков.

Больше никаких мужчин.

«Моя милая. Ради тебя я пойду на все. Умру за тебя, если надо будет. Все отдам тебе. Я тебя люблю».

Марк Коннорс редко бывал в офисе агентства «КАСТ». Если ему что-то было нужно – звонил по телефону. Он не подписывал никаких контрактов, но Бойко ему доверял. Марк был старым клиентом, надежным и проверенным. Они были знакомы столько лет, что могли бы стать друзьями. Могли бы, но не стали. Марк считал, что у Петра вместо сердца горячий, пульсирующий кошелек. Петр считал Марка богатым эгоистом.

При встрече они улыбались друг другу и минут пять болтали о погоде, моде и новых ресторанах, открывшихся в Москве. На этом их общие интересы исчерпывались.

Марк удобно развалился на кожаном диванчике в кабинете Бойко. Петр суетился вокруг него, точно услужливая секретарша, – то кофе принесет, то альбомы с фотофафиями новых девушек. Марк альбомы вежливо листал, но Бойко прекрасно понимал, что никакие девушки американцу не нужны. Ни на одном лице он не задержал взгляд – каталог с красавицами листал так, как скучающий посетитель районной парикмахерской проглядывает журналы с новыми стрижками.

– Вообще-то у меня к тебе разговор, – наконец сказал Марк.

– Я догадываюсь. Буду рад помочь.

– Есть проблема. – Марк нахмурился. – Агентство обеспечивает конфиденциальность информации, ведь так?

– Так, – подтвердил Бойко.

– То есть, пользуясь услугами эскорт-персоны, я могу быть уверен, что никто не узнает, что это не настоящее свидание. Я прав?

– Прав, – эхом повторил Петр.

Марк помолчал и глубоко затянулся, словно что-то обдумывая. Петр терпеливо ждал.

– В последнее время обо мне ходят сплетни. Я узнал, что людям известно, будто бы я плачу за любовь. Так быть не должно.

«Конечно, люди ведь не дураки, – раздраженно подумал Петр, – если немолодой мужчина с фарфоровыми зубами появляется в обществе молодой девушки или юноши, конечно, только романтически настроенные профаны решат, что здесь имеет место быть светлое и чистое чувство… И все же куда он клонит?»

– Могу вас заверить, что ни я, ни один из наших сотрудников источниками этих сплетен являться не можем.

– Я знаю, в чем тут дело.

– В чем же?

– Один из мальчиков… Арсений.

Ах вот оно что, понял Петр. Как же он сразу не сообразил! В последнее время Марк заказывал только одного Арсения. Влюбился, что ли?

– Что-то не так? Он чем-то вас обидел или нарушил контракт?

– Нет, все в порядке. Просто он слишком много работает.

– Что вы имеете в виду? Не вижу связи.

– Ну как же… Появляется везде с разными людьми. Он мужчина красивый, заметный. Конечно, все на него обращают внимание… Петр, может быть, это не мое дело, но такой человек больше не может работать в эскорте. Все ведь знают, что он мальчик-шлюха.

– И что? – осторожно спросил Петр. Арсений был одним из самых востребованных эскорт-юношей агентства. Неужели старый извращенец хочет, чтобы его уволили? Уволить курицу, несущую золотые яйца? Но, похоже, именно этого он и добивается.

И Петр не ошибся.

– Это, конечно, ваше дело. Просто я ставлю вас в известность, что если Арсений останется работать, то я посчитаю это действием, направленным против себя лично.

У Петра тоскливо заныло под ложечкой. Марк Коннорс прекрасно понимал, что к его мнению не могут не прислушаться.

– Хорошо. Я расторгну с ним контракт. Правда, на него есть еще несколько заказов, он на несколько недель вперед расписан… Но если вы так хотите…

– Вы сами понимаете, что никакой спешки тут нет. Пусть работает несколько недель. Главное, что мы договорились принципиально.

– Хорошо.

– Вот и славно… В каталоге красивые новые девочки, Петр.

Марк улыбнулся и отложил каталог в сторону.

– Дарлинг?

– Да, Марк, – выдохнул Арсений. Как только он услышал веселый голос американца, тотчас же пожалел о том, что снял телефонную трубку. И так в последнее время у него было отвратительное настроение. А Коннорс знал, как испортить его еще больше. Он мог испортить Арсению настроение одним своим присутствием.

– Дарлинг, собирай вещи, поехали на острова!

– На какие еще острова?

– На острова! – повторил Марк. – На весь зимний сезон. Я увезу тебя отсюда на полгода.

– Но я не хочу никуда уезжать на полгода.

– Ты не понял, дарлинг, я хорошо заплачу. Дам тебе заработать, так что ты без проблем проживешь в Москве всю оставшуюся часть года. Сам подумай. Что тебя здесь держит?

Арсений промолчал. Его не удерживало в Москве ничего. Еще пару дней назад он просто посмеялся бы над самонадеянным предложением американца.

На острова… Понятное дело, что он имеет в виду не Кипр или Родос, а что-нибудь покруче – Сейшелы, Карибы. Арсений знал, что на Сейшелах у Марка есть особнячок.

– Ты там будешь жить постоянно, а я просто приезжать иногда к тебе в гости буду, – уговаривал Марк.

А вот это звучит уже более заманчиво, подумал Арсений. На тропических островах, да еще и без постоянного присутствия мерзкого Марка Коннорса. Может быть, там он сможет забыть обо всем? Отвлечься, отдохнуть. И ничего ему не надо, никаких женщин, никакой ночной жизни, никаких ненужных воспоминаний. Если он, конечно, сможет не думать обо всей этой истории.

С другой стороны, в Москве работа… Работая, он тоже сможет отвлечься. В последнее время у него появилось много новых клиентов. Петр Бойко говорил, что он один из самых востребованных эскорт-мальчиков во всем агентстве. В Москве он тоже смог бы заработать немало.

– Дарлинг, ты почему молчишь?

– Марк… Можно я возьму тайм-аут на несколько дней? Я подумаю.

– Конечно! Так я тебе позвоню, о'кей?

– Конечно.

Они распрощались, и Арсений не мог не заметить, что в голосе Коннорса промелькнуло еле уловимое торжество.

Карина сидела на диване, поджав под себя ноги. Ненакрашенная, неумытая, непричесанная – никто из поклонников ее в таком виде даже не узнал бы. Лицом она прижалась к мягкой Зоиной груди. Рядом с Зоей она почему-то всегда чувствовала себя маленькой.

Мягкая ладонь гладила ее по растрепанным волосам – от этого Карину клонило в сон.

– Карочка…

– Зойка, мне так стыдно, – еле слышно прошептала она. – Знаешь, я ведь хотела больше не общаться с тобой никогда.