как я дам слово, я не смогу его нарушить, если хочу, чтобы со мной и дальше вели дела. Таков наш мир, вам ли, старому человеку, не знать об этом. Примеров последствий нарушенного слова полно.

– Это аргумент, – согласился он. – Но слово придется давать под запись.

– Несомненно, – кивнул я.

– Что ж, теперь вам нужно убедить меня, что вторжение будет.

– У меня нет доказательств, – хмыкнул я.

– Да ладно, – усмехнулся он. – Вы ведь состоите в этом альянсе, как я понял, и у вас нет доказательств?

На этот раз его усмешка была ироничной. Типа, а не брешешь ли ты тогда?

– Вы не правы. Я даже не аристократ, – вновь удивил я его.

В целом переговоры вышли забавными. Вроде долгими и сложными, но по окончании какого-то напряга не было. Даже с учетом того, что мы так и не пришли к общему знаменателю. Добившись от меня в самом начале условия «клятвы под запись», старик начал юлить и выбивать себе различные преференции. И себе, и городу, к слову. Не скажу, что он безоговорочно поверил в приближающееся вторжение, но торговался отчаянно. Будет оно или нет, кто его знает, а плюшки выбить лучше заранее. Из-за его неверия мы, скорее всего, и проторчали там несколько дней; будь он уверен в том, что им скоро звездец настанет, то нам, в смысле мне и Клаусу, было бы гораздо проще. Хотя его, конечно, можно понять – достаточно просто посмотреть на ситуацию под углом зрения малайцев. Приезжает неизвестно кто, несет какую-то дичь, да еще и ничем не подкрепленную, хочет стать их господином… Мало ли было авантюристов, желающих откусить кусочек от страны? Вряд ли они хотят участвовать в какой-то сомнительной афере с непонятными перспективами в будущем. Так что в итоге мы лишь наладили диалог, но на большее я и не рассчитывал – цейтнот по времени и отсутствие каких-либо подтверждений с нашей стороны. Бог с ними. Начало положено, и ладно. Со временем они так или иначе увидят, что мы настроены серьезно.

Возвращались мы тем же путем. Сначала в столицу страны, на этот раз на самолете, затем в Германию и лишь потом в Токио. Правда, в Берлине пришлось немного задержаться, так как со мной связался Генрих Нойман, старый друган Джернота, и попросил о встрече. Встретились мы в ресторане на Дурлахер-штрассе, 15. Весьма и весьма неплохой ресторан, надо заметить. Посоветовал Клаус, и стоит признать, вкус у него есть.

На встречу старик пришел не один, и при первом взгляде на его спутника мне сразу стало понятно, о чем пойдет речь. Несмотря на распространенное мнение, что настоящего военного никакой пиджак не скроет, это не так, но конкретно этот человек и не пытался что-то скрыть. Я бы даже сказал, что он хотел выпятить свое военное прошлое. Хотя костюмчик на нем сидел вполне нормально.

– Приветствую, молодой человек, – поздоровался Генрих, когда эти двое подошли к моему столику.

– Герр Нойман, – кивнул я в ответ. – Прошу, присаживайтесь.

– Благодарю, – произнес он, занимая место. – Позволь представить тебе моего старого знакомого – полковник Лам. Оливер Лам.

– Бывший полковник второго полка гвардии клана Липпе, – кивнул тот, чуть ли не щелкнув каблуками.

– Прошу, – указал я ему рукой на свободный стул.

Немного поговорив о берлинских буднях, мы дождались своего заказа. Точнее, они дождались, а я просто общался, не притрагиваясь к своему блюду.

– В прошлый раз ты говорил, – перешел к делу Нойман, – что мы тоже должны рискнуть. В целом я понимаю твою позицию, хоть мне и есть что возразить, однако… – замолчал он. – В отличие от меня, полковник поддержал твои слова.

– Бывший полковник, – уточнил Лам. – И да, я согласен с тем, что рисковать надо обеим сторонам. Иначе у будущего… работодателя, начальника, господина изначально будет недоверие. И какой в таком случае смысл идти кому-то под руку? Только хуже будет. Как минимум мы так навсегда и останемся наемными работниками.

– Герр Нойман говорил вам, что предполагаемый господин в скором времени рассчитывает затеять конфликт с применением значительных военных сил? Вы стопроцентно идете на войну.

– Говорил. Это будет наш вклад в будущие отношения.

– И сколько ваших товарищей разделяют это мнение?

– Триста четырнадцать человек ровно, – ответил Лам. – Сто семьдесят девять пехотинцев, пятьдесят один тяжелый пехотинец, десять снайперов, одиннадцать саперов, шестьдесят три отличных артиллериста.

Четко. Похоже, Лам тот еще педант.

– И когда вы приняли решение рискнуть?

– Два месяца назад. Все это время собирал людей, – услышал я ответ. – Если бы не стечение обстоятельств, через пару недель сам поехал бы к вам.

– Ранг? – спросил я коротко.

– Учитель. Смею надеяться, сильный Учитель. Пятьдесят шесть лет.

– Что с семьями? Сколько человек? Нужна ли помощь в переезде?

– Хм… – задумался он. – Сколько человек гражданских, вот так сразу не скажу. Но не меньше девяти сотен. Пока не решится наша судьба, принято решение не брать с собой семьи. К переезду почти готовы. Неделя максимум, и мы будем готовы полностью.

– Что ж… – думал я недолго. – Жалованьем не обижу, пенсию семьям погибших обещаю, постараюсь решить вопрос с их переездом и расселением в Токио. Но не настаиваю. Последний пункт по желанию.

– Нас все устраивает, – кивнул Лам.

Похоже, он и правда все для себя решил еще пару месяцев назад.

– В таком случае давайте все-таки отведаем, чем тут кормят.

Интересно, это у меня удача такая, харизма или стечение обстоятельств? С людьми-то мне однозначно везет. Хотя… Если бы не решение принимать бывших слуг, кто дал бы гарантию, что было бы так гладко?

Домой я вернулся в воскресенье, как раз за день до начала учебного года. Завтра вновь начнется школьная обязаловка, а мне еще надо окончательно перевезти вещи в свой особняк. Именно этим я и решил заняться вечером. Во всяком случае, упаковать хотя бы еще пару коробок. Просто, сидя дома, мне неожиданно нечем было заняться, вот и… Как-то так.

Тем не менее втянуться в сборы мне не дал телефонный звонок.

– Слушаю, – произнес я осторожно, так как номер, который определил мобильник, принадлежал Аматэру.

– Есть разговор, – услышал я голос Атарашики. – Серьезный. Лучше сегодня, но если у тебя какие-то дела…

Карга старая. Поди пошли ее, когда она так настроена. Сейчас со мной говорила Аматэру Атарашики, а не кошелка из онсэна.

– Я не занят Аматэру-сан. Уже выезжаю.

Глава 15

Мы сидели в гостиной Аматэру и пили чай. Одиннадцать минут уже сидели. Не то чтобы молча, но вопросы в стиле «как дела» и «как учеба» не сильно вдохновляли меня на поддержание разговора.

– Мы не раз обсуждали с тобой твое желание основать свой род, – сделала она глоток чая и вновь замолчала.

– Было дело, – вымолвил я