Трумэн вспоминал, что это было самое трудное решение в его жизни, более трудное, чем отдать приказ применить ядерное оружие в войне с Японией. Трумэн и без того пребывал в дурном настроении. Именно в этот момент им занимался стоматолог. Ему должны был сменить два моста и четыре коронки. Несмотря на боль, только один раз президент согласился на анестезию. В разгар войны он опасался подвергать себя воздействию седативных препаратов, чтобы не терять здравость рассудка.

Совет Безопасности принял новую резолюцию, которая уполномочивала вооруженные силы стран ООН остановить агрессию. Американские войска получили право использовать флаг Организации Объединенных Наций.

— Угрозой для нашей безопасности, — говорил Трумэн, — является коммунистическая агрессия. Если позволить коммунизму поглощать свободные народы один за другим, то рухнут надежды человечества на мир и правосудие. Если силы ООН, которые находятся в Корее, потерпят поражение в борьбе с агрессором, то ни один народ не будет чувствовать себя в безопасности. Поэтому в Корее мы сражаемся за нашу собственную безопасность.

1 июля 1950 года в Пусане приземлились самолеты, которые доставили первые двести пятьдесят шесть американских солдат — две с половиной роты 24-й пехотной дивизии. 5 июля их бросили в бой южнее Сеула. В Корее было жарко и влажно, шли дожди, дороги развезло. Театр военных действий был незнакомый. Корейского языка никто не знал. 29 июля командовавший американскими войсками генерал Уолтон Уолкер отдал приказ: ни шагу назад. Отступления и эвакуации не будет. Все должны сражаться и, если понадобится, погибнуть на боевом посту — пока не придет помощь. К середине сентября американцы потеряли двенадцать тысяч человек.

Правые республиканцы возложили вину на президента Трумэна, который втянул страну в войну.

— Американские парни умирают в Корее, — утверждал сенатор Маккарти, — потому что группа неприкосновенных в государственном департаменте саботировала программы помощи для Азии. Правление Рузвельта и Трумэна — это два десятилетия измены.

Проигравший президентские выборы Томас Дьюи потребовал, чтобы госсекретарь Дин Ачесон ушел в отставку, потому что «кровь наших парней, раненных и убитых в Корее, на его совести».

Президенту потребовался надежный министр обороны.

6 сентября Джордж Маршалл, уже пенсионер, появился в Белом доме. Трумэн попросил Маршалла вернуться на государственную службу и стать министром обороны.

— Я готов, — просто сказал Маршалл. — Но я бы хотел, чтобы вы подумали над тем, как мое назначение может сказаться на вас и вашей администрации. Меня все еще упрекают за падение правительства Чан Кайши. А я хочу помочь вам, а не навредить.

Потрясенный его словами, Трумэн писал жене: «Можешь представить, чтобы кто-то другой сказал нечто подобное?»

Маршалл не мог отказать Трумэну. В сентябре он возглавил военное ведомство, чтобы помочь Трумэну в самые трудные дни. По закону военнослужащий мог занять пост министра только через десять лет после отставки. Президент попросил конгресс сделать исключение для Маршалла.

В Корее развернулись уже шесть американских дивизий. Выполняя решение Совета Безопасности ООН, Англия отправила в Корею бригаду. Австралия прислала батальон. За ними последовали филиппинский, голландский, таиландский и канадский батальоны. Турция выставила бригаду, Франция — усиленный батальон, Новая Зеландия артиллерийский дивизион, Бельгия, Греция, Колумбия и Эфиопия — по батальону.

Командовать войсками президент Трумэн поручил генералу Макартуру. Потомственный военный, Макартур был легендарной личностью. Он никогда и ничего не боялся. В первую мировую войну он даже под обстрелом ни разу не надел каску. Вторую мировую он провел на Тихом океане, сначала отступая перед превосходящими силами японской армии, а потом громя их. Когда японцы капитулировали, Дуглас Макартур сказал своим офицерам:

— Да, джентльмены, обратная дорога была долгой.

И он показал рукой на труп японского солдата:

— Вот такими они мне нравятся.

Военное министерство предложило Макартуру классическую схему действий в Корее: разместить американские войска в тылу отступающей южнокорейской армии, чтобы остановить отступление. Генерал принял неожиданное и смелое решение.

Ранним утром 15 сентября его войска высадились в тылу северокорейской армии под Инчхоном. В высадке участвовали двести шестьдесят два корабля. В бой вступили семьдесят тысяч солдат и офицеров 10-го корпуса. Это была одна из тех операций, которые меняют ход войны. Одним ударом генерал Макартур перерезал линии снабжения северных корейцев и ударил им в спину. Через одиннадцать дней американцы отбили Сеул. К концу сентября половина северокорейской армии сражалась с перевернутым фронтом.

1 октября американские войска вышли к 38-й параллели. Армия Ким Ир Сена, охваченная паникой, развалилась. Американцам открылась дорога на Пхеньян, который северные корейцы, отступая, сдали без боя.

Помощник Ким Ир Сена признался советскому послу Штыкову, что у его шефа «настроение подавленное и даже пораженченское. Война проиграна и, если не помогут извне, Советский Союз потеряет Корею».

13 октября Штыков доложил в Москву:

«Проведена эвакуация из Пхеньяна правительственных учреждений и дипломатического корпуса. Население массами покидает Пхеньян и уходит на север. В связи с непрерывными бомбардировками и продвижением лисынмановских и американских войск настроение населения подавленное. Наблюдается растерянность и бесперспективность как среди населения, так и в правительственных кругах.

Среди населения, в армии и даже среди руководящих работников распространены разговоры о том, почему Советский Союз не помогает Корее всеми своими вооруженными силами, в частности штурмовиками, в то время как США помогают Ли Сын Ману. Корейские офицеры заявляют, что им нужны не советы, а реальная помощь».

Ким Ир Сен умолял Сталина вмешаться в войну. Сталин переадресовал просьбу Мао Цзэдуну. Мао тоже не хотел посылать войска, ответил, что это чревато опасностью большой войны. Сталин решил, что остатки северокорейской армии придется вывозить из страны. 13 октября он просил передать Ким Ир Сену:

«Дальнейшее сопротивление бесполезно. Вам следует готовиться к полной эвакуации в Китай или Советский Союз».

Казалось, Сталин даже смирился с поражением Северной Кореи, с тем, что американские войска выйдут на советскую границу. Вождь говорил членам политбюро:

— Ну, что ж, пусть теперь на Дальнем Востоке будут нашими соседями Соединенные Штаты. Они туда придут, но мы воевать с ними сейчас не будем. Мы еще не готовы.

А в Вашингтоне шла дискуссия — остановиться на 38-й параллели или продолжать войну, чтобы окончательно разгромить северокорейскую армию?

Трумэн решил встретиться с Макартуром. Все заметили, что генерал не откозырял верховному главнокомандующему, и что у него был расстегнут воротник рубашки. Зато у генерала были только хорошие новости. Пхеньян будет взят через неделю. Война скоро закончится. В начале следующего года ООН сможет провести в Корее выборы. После чего американские войска уйдут.