он лучший в мире рыцарь. Если верить романам. А им стоит верить. Но его так и хочется назвать Ланселотом Озорным. Ведь это рыцарь – косяк. Он преступил одну из важнейших рыцарских заповедей – верность сеньору. Ланселот ни чего не мог поделать со своей безумной любовью к королеве, да эта любовь ещё на беду была взаимной, и вышло совсем плохо. Ланселот – один из самых трагических образов мировой литературы. Неустранимое противоречие между верностью королю и любовью к королеве заставляло сокрушаться тысячи сердец.

Не станем пересказывать перипетии отношений Ланселота и Гиневры, они и так хорошо известны. Но не все знают, что Бог в конечном итоге спас этих двух грешников. Они заслужили прощение. И это в их истории – самое главное.

Отшумела последняя битва между королем Артуром и Мордредом, король покинул этот мир. Между Ланселотом и Гиневрой больше ни кто не стоял. Вы думаете, они бросились друг другу в объятия? Но ведь это же не современный сериал. Это история людей совсем другого качества. Покинувший мир король встал между ними теперь уже навсегда – неустранимый, как сама честь.

Ланселот странствовал. Однажды он ехал по темному лесу наугад, не разбирая дороги. И вдруг увидел перед собою каменный крест. Оглядевшись, заметил часовню. Он подошел и постарался через окно увидеть, что там внутри. Глазам предстал прекрасный алтарь, богато украшенный шелковой тканью. Ещё он увидел красивый подсвечник с шестью большими свечами. Ланселоту очень захотелось войти в часовню, но, как это ни странно, входа он так и не нашёл. Утомленный рыцарь прилег рядом с крестом отдохнуть, положив голову на щит.

Потом он уже и сам не мог понять, то ли спал, то ли бодрствовал, когда рядом с ним прошли две красивые белые лошади, между которыми были закреплены носилки с больным рыцарем. Всё было словно во сне, но сознание Ланселота сохраняло полную ясность. Он увидел, как, поравнявшись с крестом, лошади остановились и услышал, как рыцарь, лежащий на носилках, сказал: «О, милостивый Господь, когда же эта печаль оставит меня, и когда передо мной появится священный сосуд, чтобы я мог исцелиться?»

И вот перед крестом появился подсвечник с горящими свечами, хотя рядом не было ни кого, кто мог бы его сюда принести. А потом, так же сам по себе, появился серебряный поднос, на котором стоял Святой Грааль. Тогда больной рыцарь сел и, подняв обе руки, произнес: «Милостивый Господь, Который в этом священному сосуде, внемли моим мольбам и избавь меня от этого тяжкого недуга». Рыцарь с большим трудом на коленях, помогая себе руками, приблизился к Святому Граалю и поцеловал его. И тут же, исцелившись, встал на ноги. А священный сосуд вновь вернулся в часовню вместе с подсвечником, и стало так темно, что Ланселот больше ни чего не увидел. Но отчетливо услышал голос исцелившегося рыцаря: «Хвала Господу, вернувшему мне здоровье. Но как странно видеть здесь спящего рыцаря, который так и не проснулся, когда здесь был Святой Грааль. Наверное, он отягощен каким-то смертным грехом, в котором ни когда не исповедовался».

Ланселот ни чего не мог ответить этому рыцарю, язык не слушался его, а когда он наконец пришёл в себя, всё вокруг было уже обычным, а рыцаря не было. Долго бродил Ланселот рядом с крестом, удрученный и подавленный. Он думал про себя: «Мой грех и моя порочность довели меня до великого позора. Я искал земной славы, земных утех и всегда находил их. Я всюду одерживал верх и побеждал – и тогда, когда был прав, и тогда, когда не был прав. И вот грехи мои привели к тому, что я ни как не смог себя проявить – ни словом, ни действием, когда Святая Кровь явилась предо мной».

Так, терзаясь раскаянием, Ланселот провел у креста целый день, а потом побрел в чащу, сам не зная зачем. И тут он увидел жилище старого отшельника, который готовился к молитве. Когда старец совершил молитву, Ланселот попросил его исповедовать грешного рыцаря, в чем ему не было отказано.

Ланселот рассказал старцу обо всех когда-либо совершенных им грехах, и о том, как многие годы безмерно любил королеву. «Почти все свои подвиги я совершил во имя королевы, я всегда бился только за неё, я ни когда не сражался во имя Господа, а лишь во имя славы и ради того, чтобы быть любимым ещё больше. И я ни когда не воздавал за то хвалу Господу».

Старец видел, как сильно раскаяние Ланселота, но он видел и то, как сильна его страсть к королеве. Отпустив Ланселоту грехи, он сказал лишь:

– Пообещай не видеться с королевой столько, сколько сможешь.

– Я ни когда больше не буду видеться с королевой, – спокойно ответил Ланселот, в душе которого вера в Бога понемногу брала верх над страстью.

Ланселот отправился на поиски Святого Грааля и вот наконец добрался до большого красивого замка. У входа в замок стражи не было, только два льва. И тут Ланселот услышал голос, приглашавший его войти в замок. Он пошёл через ворота, ни чего не опасаясь, но, когда проходил мимо двух грозных львов, многолетняя боевая привычка взяла верх – он выхватил меч. В тот же миг его руку пронзила такая боль, что меч упал на землю, и раздался голос:

– О, неверующий, который больше полагается на силу меча, чем на силу Создателя.

– Милостивый Господь, – смиренно ответил Ланселот, – благодарю Тебя за великое милосердие, за то, что покарал за поступок мой. Теперь я знаю, что Ты принимаешь меня, как слугу своего.

Рыцарь перекрестился и благополучно прошел между львами. Он бродил по замку, но все двери в нем были закрыты. Одну из них он попытался открыть, но у него не получилось. И тут до него донеслось такое сладкое пение, которое не могло принадлежать ни одному земному существу. И он услышал голос: «Возрадуйся и почти Отца Небесного».

Ланселот встал на колени и сказал: «Милостивый Господь, если я хоть раз что-то сделал ради Тебя, то сжалься и покажи мне хоть краешек того, что я ищу». Тогда дверь стала приоткрываться и чертог наполнился таким светом, словно в него внесли все факелы мира. Рыцарь хотел войти в чертог, но голос остановил его: «Стой, Ланселот, не входи».

Рыцарь попятился, голова его отяжелела. Он заглянул внутрь чертога и увидел там серебряный стол и священный сосуд на нем, покрытый красной парчей, а над ним парило множество ангелов. Тогда, позабыв обо всем, он