– Что? – Он изумленно вскинул голову. – Она не одобрила бы то, что я рассчитался за ее смерть?

– Нет, дорогой мой, то, что из-за нее ты загубил бы свою жизнь. Если бы погибла я, то мне там, – она показала глазами на небо, – было бы очень плохо, если бы ты это сделал. Однажды ты рассказал мне, что убил уже одного человека… мужа Сэры… Роуз права, если бы ты пристрелил Коди Ленда, то точно загрыз бы себя до смерти. Так уж ты устроен.

– Может быть. Не знаю. Наверное, я очень слабый человек… Я видел много смертей. Сначала – моя семья, затем – война. После нее я ни разу не брал в руки оружие до того дня, как… Было ограбление банка. Я только что вернулся из поездки с Вилли и шел по городу с моим «винчестером», когда двери банка распахнулись и оттуда, паля во все стороны, выскочило несколько бандитов. Они застрелили миссис Дрю с сыном, прямо посреди улицы. Я упал на землю, закатился под коновязь и, когда они стали садиться на лошадей, открыл огонь. – Бен с трудом сглотнул и продолжил: – Я не видел Клита. Он выскочил из-за угла конюшни. Прямо под мои пули. Он так и не узнал, что это я убил его. А перед смертью попросил меня позаботиться о своей семье. Я обещал. И с тех пор поклялся никогда больше не направлять оружия на людей.

– Теперь я понимаю, – задумчиво кивнула Десса. – Но ведь ты не виноват! Ты же стрелял не в него! А где был шериф со своими людьми? Но подожди… Ты сказал, что там все стреляли? Так почему же ты считаешь, что Клит Вудридж погиб от твоей пули? Ты не можешь знать этого наверняка!

– Я не хочу обсуждать это сейчас, Десса, – упрямо мотнул головой Бен. – Прости, но не хочу. Не напоминай мне об этом, не береди рану, прошу тебя.

– Бен, родной мой, любимый, не мучай себя. Что было, то было. Случилась страшная беда, и я горюю вместе с тобой. Но пойми, убьешь ты Коди или нет, Мэгги этим не вернешь. Мы должны жить, жить друг для друга, на радость себе и ей, смотрящей на нас с небес!

Потрясенный ее словами, Бен словно очнулся от спячки. Огромные, полные слез глаза Дессы будоражили, жгли его, возвращали к жизни. Он вдруг почувствовал невероятное облегчение, словно сковывавший его сердце лед былой вины растаял под жарким светом ее лучистых глаз. Она права. Тысячу раз права! Они созданы друг для друга, и все остальное не имеет значения.

Их поцелуй длился долго, очень долго, а когда их губы расстались, каждый почувствовал себя обновленным, словно прошедшим через очищающий огонь.

Когда Бен и Десса поставили лошадей в конюшню, уже начинало смеркаться. От домов протянулись длинные тени, заметно похолодало.

Утомленные, но умиротворенные, они молча дошли до домика Дессы и остановились у порога.

– Спокойной ночи, любимая, – негромко сказал Бен.

Десса не ответила. Он удивленно взглянул на нее и вдруг по ее глазам понял, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба.

– В чем дело, дорогая? – встревожился он.

– Не уходи, Бен, – еле слышно ответила она. – Не уходи, не оставляй меня одну.

– Любимая! Я…

– Не надо ничего говорить. Я не хочу больше оставаться одна. Я не хочу больше мучить ни тебя, ни себя. Входи, Бен, и оставайся. Это мой дом, а значит, и твой.

Он порывисто обнял ее, она ответила ему страстным поцелуем и отперла дверь.

* * *

Только на следующее утро они узнали, что Мун организовал погоню за Коди Лендом. Его помощники шли по следу бандита до подножия скалистой громады Алдер-Галч, где, как это не раз случалось и раньше, потеряли его.

Вечером, после похорон Мэгги на кладбище Бут-Хилл, Мун, Роуз, Бен и Десса собрались в «Золотом солнце».

– Вот мы и проводили ее, – вздохнул шериф. – Она была бы довольна, ведь к ней пришли все ее друзья, почти полгорода.

– Да, – кивнул Бен, – все холостые мужчины.

– Остальные просто не посмели, – горько усмехнулась Роуз. – Когда она была жива, они почитали за удачу привлечь ее внимание. Но прийти на похороны проститутки? Боже упаси! Бедная, бедная Мэгги. Бедный, бедный Сэм… Скоро он получит мою телеграмму…

Мун ласково сжал ее руку в своей, и Роуз горестно замолчала.

– Теперь мы точно знаем, что банда Янка прячется в отрогах Алдер-Галч, – сменил тему шериф. – Но я ничего не могу сделать. У меня не хватит людей, чтобы прочесать горы.

– Обратись за помощью к армии, – посоветовал Бен.

– Бесполезно. Солдаты охраняют железную дорогу и маршруты перегона скота, и их начальство не станет перебрасывать войска ради кучки бандитов, засевших высоко в горах. Городки вроде Виргиния-Сити никогда не пользовались их особым вниманием, поскольку все мало-мальски важное сосредоточено в больших городах. Нет, Бен, нам остается только подловить Коди здесь, на равнине, и разобраться с ним самим.

– Самим? – удивилась Десса. – А как же суд?

– Я и есть суд, – усмехнулся Мун, – а присяжных мы подберем.

– И что вы с ним сделаете?

– А ты как думаешь?

– Повесите?

– Разумеется. И вряд ли кто обвинит меня потом в излишней жестокости. Мерзавцев вроде Коди Ленда надо уничтожать, как бешеных собак. Пойми, Десса, я не рвался в шерифы. Но люди выбрали меня и сказали: «Теперь ты, Уолтер, защищаешь закон». Вот я и стараюсь делать свое дело. Хорошо у меня это получается или плохо, судить не мне. И поскольку я не могу рисковать своими людьми, отправляя их в горы, мне остается только подготовиться и ждать банду здесь. А будут ли негодяи повешены или их перебьют в перестрелке, мне, честно говоря, глубоко наплевать. Иногда мне хочется быть кем угодно, но только не шерифом. Должно быть, я не гожусь для этой работы, и мне не стоило на нее соглашаться.

Бен почти не слушал его. Первая боль утраты после похорон притупилась, и теперь оставались только светлая грусть и память. Пора было подумать и об их с Дессой будущем. Этому ничто уже не мешало, кроме одного: надо было найти Селию Кросс и узнать от нее все, что она слышала о Митчеле Фоллоне. Кроме того, у Бена оставался еще моральный долг перед Сэрой. Он знал, что она любит его, знал, что его слова причинят ей боль, но не мог поступить иначе.

Грядущий и неизбежный разговор с Сэрой тяготил Бена, и он решил не тянуть с ним. В воскресенье утром, когда Десса сказала, что хочет сходить в церковь помолиться за Мэгги, он кивнул и отправился в путь.

Чем ближе подъезжал Бен к дому Вудриджей, тем чаще он придерживал Красотку. Его мучила совесть. Он так и не смог ответить на любовь Сэры, хотя и заботился о ней с ребятишками как мог. Чувство вины не лучший спутник двух людей, собирающихся начать новую жизнь.

Дом выглядел заброшенным и на удивление тихим. Бен медленно въехал во двор и с удивлением огляделся. Со дня смерти Клита Сэра ни разу не была в церкви, да и вообще крайне редко покидала свое жилище. Куда же она отправилась на этот раз?