Я примостилась правой половинкой попы на диван и стала думать. Сначала не придумывалось ничего, то есть мысли кой-какие бродили, но хорошей, реалистичной идеи не было. Промучившись так минут пятнадцать, я сменила тактику. Чтобы совершить некое большое дело, нужно разбить весь процесс на отдельные этапы. Я же пытаюсь найти окончательное решение — и не могу. Не потому, что я тупая, а потому, что для нахождения правильного ответа у меня недостаточно данных. Что мне известно? Меня похитили, вывезли куда-то за город, скорее всего, не очень далеко, и бросили в неотапливаемом банном домике, в надежде, что я откину копыта на холоде. Не факт, что мои похитители сейчас находятся здесь. Им нет нужды сидеть у моего изголовья, «вздыхать и думать про себя, когда же черт возьмет тебя».

Но за домиками должен кто-то следить, убирать, протапливать их время от времени. Не сезон, но по выходным сюда запросто могут выбираться компании любителей подледного лова, например. Обычно в таких местах работают гастарбайтеры, уроженцы южных республик. Давным-давно, когда эти южные республики еще не были суверенными государствами, а входили в состав одной большой страны, мне довелось побывать в одной из них. Общее впечатление состояло в том, что люди там живут в другом временном измерении. В отличие от жителей больших городов, они никуда не торопятся. Может быть, потому, что знают: к конечной цели путешествия каждый придет в точно отмеренный ему срок. Даже переехав в Москву, они практически не меняются. Подметя двор, они могут остаток дня сидеть на корточках, курить и созерцать вечно суетящихся москвичей. Предположим, что здешние домики сторожит такой гастарбайтер. Мои преимущества: внезапность, быстрота натиска, хорошо продуманный план. Главная задача, когда придет человек с ключом и откроет дверь, не вступать с ним в драку (как показали позавчерашние события, в гильдию боевых магов меня не примут), а попытаться запереть его в домике. И вот тут мне очень поможет здешняя оригинальная планировка.

Я вернулась в «спальню», закрыла окно и выломала ручку. Эту процедуру я повторила в гостиной. Теперь запертый в доме человек не сможет открыть окно и позвать кого-ни-будь на помощь. Я заперла дверь в «спальню» со стороны гостиной, как и было; прошла в душевую и заперла вторую дверь в «спальню» со стороны санузла. Готово, можно начинать. Я вернулась в гостиную, зажгла свет, через несколько секунд погасила, вновь зажгла и снова погасила. Поразвлекавшись таким образом минуты три, я подбежала к окну. На улице никого. Продолжим. Только после шестой попытки в районе озера появился человек. Он, похоже, заметил мои сигналы, но пока не решил, как на это реагировать. Мне не нужно было, чтобы он долго стоял и раздумывал или, что еще хуже, пошел за подмогой. Я метнулась к выключателю и несколько раз яростно им щелкнула, а затем подскочила к окну. Ура! «Тигр» медленно двинулся в сторону моего домика, стало быть, «козе» нужно отступить на заранее подготовленные позиции. Я скрылась в душевой и заперлась изнутри на задвижку. Теперь нужно ждать. Было слышно, как поворачивается ключ в замке, и почти сразу хлопнула входная дверь. Хороший знак — судя по звукам, вошедший входную дверь оставил открытой и направился прямиком к спальне. Подергал дверь, пробурчал на своем родном языке какую-то фразу. Если ориентироваться на интонацию, выразил удивление: дверь закрыта, а свет почему тогда горел? Продолжая бормотать что-то себе под нос, человек открыл защелку, шагнул внутрь и щелкнул выключателем.

Все, пора! Я буквально выпрыгнула в гостиную, захлопнула дверь в спальню и задвинула защелку. Тигр попался! Человек не сразу понял, что произошло, я услышала приглушенное восклицание — это он обнаружил, что дверь в душевую тоже закрыта с противоположной стороны. На всякий случай я заперла и вторую дверь, ведущую из гостиной. Теперь ему никак не выбраться, если только у него нет при себе мобильного телефона. Но я не собиралась тут стоять и ждать, когда он начнет звонить и просить о помощи. Я быстро вышла из домика и плотно закрыла за собой дверь. Со стороны озера окна спальни не видно, так что запертый недруг может там сигналить светом SOS до второго пришествия. Кроме ворон, этого никто не заметит.

Подгоняемая адреналином и морозом, я резво побежала в сторону озера, одновременно изучая окрестности. Домиков на берегу штук десять. Мой — один из самых маленьких, и самый дальний. Метрах в двухстах справа видна автомобильная стоянка, на ней сейчас стоит всего одна машина. Теперь уже хорошо видно, что это все та же успевшая за последние дни изрядно намозолить мне глаза темная «девятка». Я перешла на шаг: на морозе дыхание быстро сбивается, можно нахвататься холодного воздуха, что чревато воспалением легких. А еще — когда не торопишься, лучше думается. Первый этап моего освободительного движения завершен: я выбралась из домика. Теперь недурно было бы выбраться отсюда. Рядом со стоянкой я заметила домик, в котором, по идее, должна сидеть охрана. Разумно ли будет зайти и попросить помощи или лучше выбраться на дорогу, поймать первую попавшуюся машину и уехать в Москву? Второй вариант мне показался более предпочтительным, и я почти уже решила на нем остановиться, но меня гнало к домику непреодолимое любопытство. Любопытство зачастую вступает в конфликт со здравым смыслом и почти всегда побеждает. Здравый смысл твердит — не ходи туда, а любопытство подначивает — ну да, не ходи, так никогда и не узнаешь, что же там такое было. Именно любопытство заставило Гензеля и Гретель зайти в пряничный домик. Именно с подачи любопытства Иванушки-дурачки с Иван-царевичами непременно желали завести знакомство с леди, проживающей в маленьком домике на курьих ногах. Мой здравый смысл уступил почти сразу, отметив лишь, что во всех описанных в сказках примерах обитатели домиков не отличались дружелюбием и у любопытствующих были потом крупные неприятности примерно страницы на четыре убористого текста. Я приняла компромиссное решение: в домик заходить не буду, просто загляну в освещенное окно. Для маскировки я свернула с укатанного широкого тракта на узкую тропинку между сугробами: так идти менее удобно, зато более безопасно. Широкая дорога плавно перешла в стоянку, где висел прожектор, узкая тропа вообще не освещалась, что меня вполне устраивало.

Окно расположено очень низко, не придется вставать на цыпочки. Я прижалась к стене и осторожно заглянула внутрь.

Отсюда мне было видно часть стола, телевизор и допотопную кровать с никелированны-ми «шишечками» — где они только такую взяли? Было бы прикольно постучать в дверь и спросить: «У вас продается славянский шкаф?» А в ответ услышать: «Шкаф продан, могу предложить никелированную кровать с „шишечками“». На кровати в состоянии полной прострации лежал крупный мужчина. Такое его состояние объяснялось просто: на столе разложены были различные закуски и стояла полупустая бутылка водки. Явно не первая за этот вечер, от полбутылки его вряд ли бы так развезло: по телевизору шел боевик, звук был включен на полную мощность; грохот выстрелов и крики «shit» слышны даже на улице, но мужчина совершенно не реагировал на шум.

Во мне опять проснулся здравый смысл. Он указал, что я удовлетворила свое любопытство, что ничего интересного, кроме пьяного мужика, в домике нет, так что теперь пора бы подумать о том, в какой стороне трасса. Я почти с ним согласилась, но в этот момент шум в телевизоре усилился — главный герой не на шутку сцепился с главным гадом. Отголоски борьбы пробились через замутненное алкоголем сознание мужика на кровати, он начал ерзать и повернулся на бок. Теперь я видела его лицо — и, смотрите-ка, это тот самый тип, который обманом выманил меня из машины. Суета на экране немного стихла, главгерой крепко вцепился в горло главгаду, тот хрипел и просил пощады. Мужик на диване тоже всхрапнул и перекатился на спину. Теперь я точно отсюда просто так не уйду. Ибо второго шанса узнать, кто же это сплел против меня такую интригу, у меня не будет.