– Если у нее есть на это право, – заметил он. – И потом, вдруг она отказала бы?

В его словах была логика.

– Но есть и еще один момент, Майя. – Его тон ей не понравился. – Я не солгал, но вы должны меня понять. Я должен был проверить вас на верность.

– Угу! – буркнула Майя.

Они остановились на светофоре. Майя повернула к нему голову и стала ждать.

– Я не рассказал вам всего.

– Так расскажите сейчас, – предложила она.

– Про вашу сестру.

– И что там?

– Она переправила мне больше материала о «ЕАС фармасьютикалс».

– Я догадалась, – кивнула Майя.

– Каким образом?

У нее тоже нет причин раскрывать перед ним все карты.

– Вы знали, что Беркетты замешаны в каком-то криминале, но никаких подробностей у вас не было. Так вы сказали мне сначала. Потом уточнили про «ЕАС фармасьютикалс». Я поняла, что вы припрятали кое-что в рукаве.

– Все верно. Но, видите ли, тех сведений, которые она достала, все равно было недостаточно. Мы могли обнародовать то, чем располагали на тот момент, но в таком случае у них оставалось время замести следы. Так что действовать, не раздобыв больше сведений, было рано.

– И Клер продолжила копать.

– Да.

– И нашла Тома Дугласса.

– Верно. Только Клер сказала, что он не имеет никакого отношения к «ЕАС фармасьютикалс». Там было что-то еще, посерьезнее.

На светофоре загорелся зеленый. Майя нажала на педаль газа.

– Почему вы не обнародовали то, что вам было известно, когда Клер убили?

– Я же сказал, этой информации было недостаточно. Но в первую очередь я хотел понять, при чем здесь Том Дугласс. Откровенно говоря, то, что Клер разузнала, обеспокоило ее куда больше, чем поддельные лекарства. И я побоялся, что, если мы выложим нам известное, они просто спрячут концы в воду. Мне хотелось раздобыть больше информации.

– А теперь, когда Клер мертва, – подытожила Майя, – вы хотите, чтобы ее место заняла я.

Кори не стал отрицать.

– Ну вы и фрукт, Кори!

– Да, я манипулятор, я это признаю.

– Это еще очень мягко сказано.

– Но все ради правого дела.

– Ну да. Так с чего вдруг вы решили все выложить мне сейчас?

– Потому что липовые лекарства уже стоили одному человеку жизни. Это был трехлетний мальчик из Индии. У него из-за инфекции поднялась высокая температура. Его начали лечить амоксициллином от ЕАС. Лечение не помогало. Когда врач сменил антибиотик, было уже слишком поздно. Малыш впал в кому и умер.

– Ужасно… – проговорила Майя. – Как вы узнали об этом?

– От одного врача из больницы, который решил стать нашим информатором. Он строил подробные графики, делал аудио- и видеозаписи, даже сохранил кое-какие образцы тканей. Вместе с тем, что рассказала мне Клер… Но этого все равно недостаточно, Майя. Беркетты переложат вину на индийцев, которые управляют фармацевтическими компаниями. У них на службе самые высокооплачиваемые адвокаты, которые отлично умеют прятать концы в воду. Возможно, это нанесет Беркеттам небольшой ущерб. Будет стоить им несколько миллионов или даже несколько сотен миллионов. Но…

– Вы считаете, что Том Дугласс – их ахиллесова пята.

– Ну да, я так считаю, – явно оживился Кори. – Клер тоже так думала.

– А вы ведь получаете от этого удовольствие, – заметила Майя.

– А вы разве никогда не получали удовольствие от боя?

Она ничего не ответила.

– Это не означает, что я не отношусь к этому всерьез. Но да, на меня находит азарт.

Майя включила поворотник и выкрутила руль вправо.

– Так вот что вы почувствовали, когда заполучили то мое видео из вертолета? Азарт?

– Честно? Да.

Они умолкли. Майя вела машину. Кори крутил радио. Минут через тридцать они съехали с Эйзенхауэр-парквей. Судя по навигатору, им оставалось меньше мили пути.

– Майя?

– Да.

– Вы до сих пор поддерживаете дружбу со многими из ваших боевых товарищей. Например, с Шейном Тессьером.

– Вы за мной следите?

– Немного.

– К чему вы клоните, Кори?

– Кто-нибудь из них знает, что было в той аудиозаписи из вертолета? Я имею в виду…

– Я знаю, что вы имеете в виду! – бросила она. Потом добавила: – Нет.

Кори уже собирался спросить еще о чем-то, но Майя не дала ему.

– Мы приехали, – сказала она.

Потом свернула налево, на грунтовую дорогу, и цепким взглядом принялась осматривать окрестности на предмет камер наблюдения. Таковых не обнаружилось. Майя остановила машину у обочины в квартале от автомастерской, носившей название «Джей-эрз».

Кори протянул ей лыжную маску. Майя покачала головой.

– Без них мы привлечем меньше внимания. На улице темно. Будем изображать из себя парочку, разыскивающую свою машину после того, как несколько часов занимались чем-то интересным.

– Я должен быть сверхосторожным, – возразил Кори.

– Я знаю.

– Нельзя допустить, чтобы меня кто-то заметил.

– Вы отпустили бороду, к тому же на вас бейсболка. Все будет в полном порядке. Берите болторез и держите голову опущенной.

На лице Кори отразилось сомнение.

– Или сидите здесь, а я сама все сделаю.

Майя открыла дверцу и вышла из машины. Кори все это явно не нравилось, однако он все же взял болторез и последовал ее примеру. Они молча двинулись к автомастерской. Уже стемнело, но Майя не стала зажигать фонарь. Она продолжала сканировать взглядом округу. Камер не было. Охраны тоже. Как и жилых домов.

– Интересно, – заметила Майя.

– Что именно?

– Том Дугласс арендовал себе сараюшку под склад именно здесь.

– Что вы имеете в виду?

– Тут совсем рядом есть большой складской комплекс «Кьюб смарт». И «Паблик сторидж». У них там есть камеры наблюдения, удобный подъезд и все такое прочее. Но Том Дугласс почему-то не стал обращаться туда.

– Потому что он – ископаемое.

– Может быть, – согласилась Майя. – А может, просто не хотел, чтобы кто-то об этом знал. Сами подумайте. У вас же есть данные по платежам с его карты. Если бы он платил чеком или кредиткой в нормальном складском комплексе, вы, скорее всего, обнаружили бы соответствующую запись в его выписке. А он этого явно не хотел.

Автомастерская «Джей-эрз» представляла собой бетонную коробку, выкрашенную ярко-желтой краской. Обе подъемные гаражные двери были заперты. Майя даже отсюда видела висячие замки. Траву во дворе не косили очень давно, если вообще когда-либо косили. Повсюду были свалены ржавые запчасти от машин. Майя с Кори двинулись в обход здания на задний двор. Дорогу им преградило кладбище старых машин. Майя заметила раскуроченный, некогда белый «олдсмобил-катлас-сьера» середины девяностых, точно такой же, какой когда-то купил ее отец, и на миг очутилась в своем детском воспоминании о том дне. Папа заворачивает за угол, они все его уже ждут, папа сигналит, улыбаясь до ушей, мама плюхается на переднее сиденье, а они с Клер забираются назад. Машина была далеко не роскошная, скорее уж, рабочая лошадка, но папа любил ее, и Майя, глядя на этот «олдсмобил», не могла не задаваться глупым вопросом, не та ли самая это машина, которой ее отец так радовался в тот день. А ведь когда-то эта ржавая рухлядь выезжала из автосалона, новехонькая и блестящая, восхищала своих хозяев, дарила им надежды и мечты, а теперь вот бесславно заканчивала свои дни на задворках старой автомастерской в глуши.