Я ахнула. Тело было голым и безголовым. Во всяком случае, с порога мне видны были только кусок спины, жирный бок и половина задницы. Фрагменты явно принадлежали мужчине: ни одна нормальная женщина не потерпела бы, чтобы у нее на ягодицах росли волосы.

Конфигурация свернутого в бараний рог тела наводила на мысль о том, что в шкафчик безжалостно затолкали труп. На ту же самую мысль наводил цвет кожных покровов предполагаемого трупа – серого, покрытого омерзительной зеленоватой слизью. Боже, сколько же он лежит тут, в шкафчике, если уже начал разлагаться? Неужели персонал гостиницы так плохо вышколен, что делает уборку раз в неделю?!

Я почувствовала, что меня сейчас стошнит, и машинально шагнула к раковине, но тут же ужаснулась близости мертвого тела и отпрыгнула к порогу, успев лишь захлопнуть дверцу шкафчика. Меньше всего мне хотелось, чтобы его кошмарное содержимое попалось на глаза Ирке. Жуткое подозрение, что страшным мертвым телом является наш Моржик, заставило мое сердце оледенеть.

Сидеть на бетонном полу чужого балкона в одних кружевных трусиках было холодно, и Марийка быстро замерзла. Кроме того, ей было страшно: судя по звукам, доносящимся из соседнего номера, извращенки-лесбиянки устроили там настоящий погром.

Марийка подползла к краю балкона и осторожно выглянула за ограждение. Внизу был внутренний двор гостиницы. Прямо под балконом стоял гостеприимно открытый мусорный бак.

Перспектива оказаться добровольно выброшенной на помойку Марийке не понравилась. Она отползла обратно, на четвереньках переместилась к стеклянной двери соседнего номера и попробовала ее приоткрыть. Дверь легко подалась.

– Отлично, – пробормотала себе под нос Марийка.

Не вставая с колен, она шустро проползла в приоткрытую дверь и высунулась из-под тюлевой занавески.

В номере было темно и тихо, если не считать уютного сопения, доносящегося с большой кровати. Сообразив, что хозяин номера мирно спит, Марийка на локтях ловко поползла к выходу. Узкая полоска света, просачивающегося в щелочку под дверью санузла, заставила ее залечь посреди комнаты.

– «Значит, в номере не один человек, а двое, – подумала Марийка. – Один уже спит, второй, очевидно, готовится ко сну. Вряд ли он станет включать свет в комнате, значит, маловероятно, что меня увидят. Подожду, пока этот второй тоже уснет, и тогда уйду через дверь».

Она аккуратно откатилась к стеночке и затихла там, вытянувшись во всю длину.

Игорь Вадимович Сидоров чистил зубы, скалясь, как небольшой амурский тигр. Воображать себя тигром, пусть даже карликовым, Игорю Вадимовичу было приятно, тем более что в постели его ждала симпатичная кошечка Анюта, две недели назад ставшая законной супругой Игоря Вадимовича. Молодожены провели первую половину медового месяца в курортном городе Сочи, а вторую намеревались посвятить обустройству семейного гнездышка в родной станице Старомухинской. К свадьбе закоренелый холостяк Игорь Вадимович успел накопить достаточно денег, чтобы купить потенциально симпатичную двухкомнатную квартиру. Чтобы реально превратить ее в уютное жилище, по мнению Анюты, требовалось сделать капитальный ремонт и полностью поменять интерьер. Анюта спала и видела, как они с Игорьком покупают в магазине «Мир ремонта» кафель для ванной комнаты.

Игорю Вадимовичу было тридцать шесть лет. Он изрядно затянул с женитьбой: по молодости не хотелось впрягаться в семейные узы, а потом стало страшно. Игорь Вадимович вдоволь насмотрелся на неудачные браки своих друзей-приятелей. Его школьные товарищи разводились, как в свое время женились, один за другим, конвейерно-поточно. Винили, естественно, супруг: та плохая хозяйка, эта мотовка, у той маменька – ведьма. Кроме того, если верить приятелям, все жены были склонны заводить любовников.

Не имея жены, Игорь Вадимович закономерно не видел ни одного любовника, но заранее ненавидел их всех, относя к классу низших паразитирующих организмов. Теоретически он знал, как маскируется на местности типичный любовник: три приятеля Игоря Вадимовича из тех семи, которые имели сомнительное удовольствие «застукать» жену с любовником, рассказывали, что коварный тип гражданской наружности изображал из себя сантехника. В остальных четырех случаях любовники притворялись, соответственно: электриком, мастером по ремонту телевизоров, мойщиком окон и помощником кандидата в депутаты, осуществляющим сбор подписей. Особняком стоял случай с родным братом Игоря Вадимовича, который застал жену сразу с двумя любовниками, изображавшими санитаров «Скорой помощи». Для убедительности они даже принесли с собой носилки, на которых и размещалось в процессе игрищ обнаженное тело бесстыжей бабы.

Игорь Вадимович аккуратно поставил щетку в стаканчик и полюбовался своим белозубым и свежевыбритым отражением в зеркале над раковиной. Подобрав небольшой животик, он потуже завязал под ним пояс махрового халата, что визуально трансформировало брюшко в выпуклую грудь.

– Крак! – послышалось снизу.

Первым чувством смутившегося Игоря Вадимовича было легкое сожаление по поводу того, что он откушал за ужином в гостиничном ресторане слишком много острой грузинской фасоли. Игорь Вадимович сдернул с крючка полотенце и помахал им в воздухе. Потом вернул мануфактурное изделие на место, открыл дверь и вышел за порог ванной.

– Кра-а-ак! – донеслось из-под раковины.

Звук был такой, словно совсем рядом огромный клешнястый краб вспарывал консервную банку. Или клювастый осьминог вскрывал затонувший батискаф. Или огромная зубастая крыса прогрызала канализационную трубу.

Игорь Вадимович, отнюдь не симпатизирующий ни крабам, ни осьминогам, ни крысам, напряженно замер, боясь обернуться. Животик, перемещенный за пазуху халата, ухнул вниз, как обрубленный лифт. Опасливо повернув шею, Игорь Вадимович краем глаза увидел, как открывается дверца шкафчика.

– Боже! – сереющими губами прошептал Игорь Вадимович.

И тут на кафельный пол ванной из распахнувшегося шкафчика со стуком вывалилось нечто, больше всего напоминающее полупереваренное содержимое желудка гигантского осьминога!

Надо сказать, что перегородка между шкафчиками в смежных санузлах соседних номеров была фанерной. Стоило кому-то, кого туго свернутый Петр Данилович Шкандыль не видел, захлопнуть дверцу шкафчика, как массивное тело упитанного бухгалтера выдавило хлипкую перегородку и вместе с ней выпало с другой стороны.

– Это что... Это кто? – услышал Петр Данилович.

– Это я, – прокряхтел он, разворачиваясь, как быстро надуваемый резиновый матрас.

– Вы кто такой?! – взвизгнул мужик, голые ноги которого Шкандыль разглядел первыми.

Вантуз в руках бесстыдно обнаженного Петра Даниловича, по мнению Игоря Вадимовича, со всей определенностью указывал на принадлежность Шкандыля к ненавистному племени любовников-сантехников.

«То-то Анюта так долго в ванной торчала, – ядовито подумал Игорь Вадимович. – Купалась она, видите ли! Ага, купалась: в любви и внимании сантехника!»