Лоб под вьющимися волосами карабинера наморщился, но затем он узнал Пауля и даже улыбнулся ему.

– Спасибо, синьор…

– Кадрель, – сказал Пауль, расплываясь в ответной улыбке. – Мы с комиссаром Бианки только что прибыли из Рима, так как у нас есть несколько важных вопросов к синьору Фраттари. Допрос будет происходить в кабинете капитана Корридони. Доктор Витетти не имеет ничего против. Я должен отвезти туда синьора Фраттари. Это не займет много времени, вы можете подождать здесь.

– Да? О'кей.

Фульчи открыл ему дверь в палату, и Пауль, все еще улыбаясь, вкатил инвалидную коляску внутрь.

– Позвольте, я помогу вам, – предложил карабинер.

– Это очень мило с вашей стороны.

Фраттари безучастно лежал в постели. Его предплечья и голени были привязаны ремнями к кровати; наверное, они должны были помешать ему бросить еще кого-нибудь через все помещение. Однако Пауль по-прежнему считал, что Фраттари не прикасался к нему – во всяком случае, не физически.

С помощью Фульчи он быстро развязал ремни. Пауль молча, но горячо возблагодарил небеса за то, что Фраттари не сопротивлялся. Стоило только врачу войти в палату, и обман раскрылся бы. Но Фраттари безропотно позволил усадить себя в инвалидную коляску. Перед этим они натянули халат поверх его пижамы. Фульчи проводил Пауля, который толкал инвалидную коляску, до выхода. Пауль все время болтал разную чепуху просто для того, чтобы не дать Фульчи возможности задуматься. Швейцар бросил на Фраттари подозрительный взгляд, но успокоился, как только увидел карабинера.

Пауль заранее арендовал автомобиль, пятидверный «Опель-Фронтера», припарковал его в зоне для карет «скорой помощи» и врачей и включил аварийную сигнализацию. Общими усилиями они затащили Фраттари на место рядом с водителем, где Пауль пристегнул его.

– Возьмите-ка эту штуку с собой.

Фульчи сложил инвалидную коляску и положил ее в заднюю часть красного внедорожника.

– Может, будет лучше, если я поеду с вами?

– Нет, не надо. На станции карабинеров у меня будет достаточно помощников. Кроме того, капитан Корридони не говорил, что вы можете покинуть пост. Я расскажу ему, как любезны вы были и какую помощь мне оказали.

– О, спасибо.

Карабинер помахал ему вслед, когда Пауль выехал с территории больницы, двигаясь, как и полагалось, со скоростью шага.

Когда Фульчи исчез из зеркала заднего вида, Пауль вздохнул. Карабинер был молод и неопытен, а сейчас было очень раннее утро. Только полчаса назад солнце начало посылать свои первые, пробирающиеся на ощупь лучи на Альбанские горы. В иных обстоятельствах обман, пожалуй, раскрылся бы и Пауль сейчас сидел бы на станции карабинеров, держа ответ за попытку похищения. Теперь это было уже осуществленное преступление, но в настоящий момент его совесть была спокойна. Ему не давали покоя другие заботы.

После самоубийства Финчера Паулю стало ясно: он должен что-то предпринять, чтобы узнать правду о себе самом. Он должен выяснить, были ли откровения Финчера просто выдумкой или за ними стоит нечто большее. Он был бы рад и благодарен, если бы заявления генерального секретаря оказались необоснованными, но все, что произошло за последние четыре дня, говорило об обратном. Поэтому Пауль должен был узнать, что известно Фраттари. Он считал старого писателя одержимым, но если даже Клаудия ему не верит, не остается ничего иного, кроме как действовать на свой страх и риск.

Выводя «фронтеру» из Рокка Сан-Себастьяно, Пауль снова и снова смотрел на Фраттари. Тот выглядел неизменно безучастным, и Пауля это чрезвычайно радовало. Когда он думал о зловещей силе, которая накануне швырнула его через больничную палату, как куклу, по спине у него пробегала холодная дрожь. Если что-то подобное случится во время поездки, они могут погибнуть. Пауль представил себе, как машина врезается в дерево у обочины или съезжает с горной дороги и падает в пропасть. Возможно, демон останется спокойным, если его не трогать. Пауль мог только надеяться на это. Он горько рассмеялся про себя. Почему он боится демона? Если Финчер говорил правду, то он сам – потомок старой, темной, дьявольской силы. Разве не стоит ему гораздо больше бояться самого себя?

Многое подтверждало справедливость высказываний Финчера. Тогда все стало бы понятным: и его странные сны, которые были чем-то гораздо большим, чем просто снами, и демон, которого он видел в своих снах. Может, демон – это он сам?

Пауль старался слишком не задумываться над всем этим. Поскольку, если Финчер прав, его выводы тоже верны. Пауль слышал его голос, как будто генеральный секретарь сидел у него за спиной: «Если я больше не смогу убить вас, мои братья позаботятся об этом. Но вы умный человек и, надеюсь, сами свершите то, что должно!»

Как иезуит, Пауль знал, как полностью сосредоточиться на одной мысли и прогнать все остальные. И он воспользовался этой техникой, чтобы больше не ломать голову над словами Финчера. Пауль сложил события прошлой ночи, как сувенир, в коробку, поставил ее в шкаф и запер дверцы. Ключ он выбросил, и мысли его прояснились.

У обочины появился знак, указатель на шоссе № 148. Он был на правильном пути. Итак, Пауль свернул на боковую дорогу и недолгое время спустя уже вел «фронтеру» по шоссе, идущему в юго-западном направлении. Он уплатил на въезде наличными, чтобы не оставлять следов, и отключил мобильный телефон, чтобы никто не смог определить его местонахождение. С каждым оставленным позади километром в нем росла уверенность, что план удался.

Чем дольше продолжалась поездка, тем больше Пауля охватывало почти эйфорическое состояние. Если смотреть на сложившуюся ситуацию трезво, у него не было для этого никаких причин. Очевидно, так сработал защитный механизм организма, вселив надежду на успех всего дела, чтобы не допустить депрессии. Похищение из больницы Рокка Сан-Себастьяно прошло без сучка, без задоринки, и это укрепило его уверенность в себе. Первый шаг, чтобы проникнуть в тайну Альчиде Фраттари, был сделан. Почему бы и второму не оказаться успешным? Глубокий стон рядом с ним заставил Пауля вздрогнуть; от страха он чуть не вырвал руль из крепления. Он оказался в опасной близости к тяжелому лимузину на левой полосе, и лишь секунду спустя ему удалось вновь взять себя в руки.

Когда опасность миновала, Пауль позволил себе бросить быстрый взгляд на пассажира. Фраттари сидел вполоборота к нему и смотрел на него, в первый раз за это утро. Но был ли это действительно писатель? Или это было существо, угнездившееся в нем?

– Голод, – произнес наконец Фраттари.

Голод? Возбуждение, охватившее Пауля, исчезло. Да, разумеется, Фраттари голоден. Время завтрака в больнице давно прошло, что также, однако, значило, что врачи уже, наверное, задаются вопросом, куда мог подеваться похищенный Паулем пациент. Это не представляет проблемы, внушал себе Пауль. Рокка Сан-Себастьяно осталась далеко позади.

Они приблизились к Борго Пьяве, где он хотел свернуть на шоссе № 7. Но сначала Пауль сделал небольшую остановку и купил на заправке два рогалика с джемом, маленькую пластиковую бутылку с яблочным соком и капучино в дорогу. Он позавтракает в машине, чтобы никто не видел его пассажира. Возможно, карабинеры догадались передать описание Фраттари по радио. Фраттари съел почти весь рогалик и отпил яблочного сока, в то время как Пауль подкрепил жизненные силы капучино. Старик действительно просто хотел поесть. Никакой демон из него не вырвался. Пауль также не чувствовал чьего-либо зловещего присутствия. Может, он просто придумал одержимость Фраттари? В этом не было бы ничего странного, учитывая то, что произошло с ним за последние четыре дня. «Скоро я все узнаю», – сказал себе Пауль, выбрасывая объедки в мусорный контейнер на краю стоянки. И эта надежда придала ему сил.