В то же самое время. Таня

– Ну, ну, Таня, – Глеб Захарович успокаивающе похлопал ее по плечу. – Все будет хорошо. Все еще обойдется. – Особенной уверенности в его тоне Таня не слышала. Она припала к плечу Глеба Захаровича – левому, не раненному – и навзрыд плакала. При всей горестности ситуации – о, как ей было жалко и Валеру, и себя! о, как же она будет жить дальше без своего милого толстячка! – при всей трагичности положения, ей уютно плакалось в плечо ГЗ: оно было мощным, а руки его – сильными и нежными, и пахло от него диковинным, незнакомым дорогим парфюмом.

– Слезами горю не поможешь, – миллионер наконец хорошенько тряхнул Татьяну за плечи. – Надо постараться спасти Валерия Петровича.

– Спасти?! – всхлипнула она, отстранилась и глянула на ГЗ заплаканными глазами. – Как? Вы вообще сказали, чтоб они его – выбросили!

– Это не я сказал, а моими устами капитан Комков, мир его праху, – усмехнулся Глеб Захарович. Достал из заднего кармана брюк упаковку бумажных платков и как бы невзначай протянул их Татьяне. – И, кстати, не выбросить, а отвезти в больницу.

На террасе уже не было охранников: Таня и не заметила, когда их удалил чуткий Пастухов. А небо над ними становилось все светлее, и в саду проснулись, хлопотливо зачирикали птицы.

– Есть у меня одна идея, – задумчиво произнес Глеб Захарович.

– Какая еще идея? – последний раз всхлипнула Таня, утирая слезы.

– Сейчас.

ГЗ достал свой личный мобильник и нажал пару клавиш. Абонент ответил не скоро, однако все-таки ответил. Наверное, увидел на определителе, кто звонит, и сообразил, что игнорировать звонки всесильного Пастухова, хотя бы даже в пять утра, себе дороже.

– Кирсаныч? – снисходительно молвил парфюмерный магнат в трубку. – Ты чего там, дрыхнешь?.. Хватит, поднимайся, солнце встает, а ты бока пролеживаешь!.. Да, есть у меня до тебя дело. Слушай, Кирсаныч, внимательно. Давай-ка быстро пробей мне мобильный номер: на чье имя зарегистрирован. Да, он из твоей сети. И запеленгуй, откуда конкретно произвели с данного телефона последний звонок. Три минуты тебе на все про все даю.

Глеб Захарович залихватски подмигнул Тане и вдруг возмущенно выкрикнул в телефон:

– Как это «ты не можешь»?! «Незаконно»?! Ты мне будешь говорить про «незаконно»? Ты, Кирсаныч, что, забыл, с кем разговариваешь?.. Не помнишь, что мой концерн – твой самый крупный корпоративный клиент? По-моему, в общей сложности две тысячи абонентов, я не ошибаюсь? Ты что, хочешь, чтоб я их всех в «Мегафон» увел? Или в «Костров-лайн»? Или чтоб вообще твою лавочку в Кострове прикрыли? А?!

Трубка забасила извиняющимся тоном.

– Ну, вот и правильно, – резюмировал миллионер. – В порядке исключения все на свете сделать можно. Диктую номер.

Глеб Захарович взял «Сименс» капитана Комкова, на определителе которого сохранился номер, принадлежащий похитителю Ходасевича.

– Пиши, Кирсаныч. Шесть – девять – девять – семнадцать – ноль девять. Давай, пулей отзвони мне, чей номер и откуда прошел звонок.

Глеб Захарович нажал отбой и с любезной улыбкой повернулся к Татьяне:

– Видите, своя прелесть есть и в небольших городах, подобных Кострову. Все деловые люди друг друга знают, и каждый готов при случае помочь товарищу в беде.

В Москве в это время уже встало солнце, и генерал опустил жалюзи на окне. На том же кресле для посетителей, что два часа назад занимал полковник Ибрагимов, теперь сидел сменивший его офицер по фамилии Жилин. На мониторе перед ним разворачивалась картинка, которую в данную минуту снимал с высоты тридцати шести тысяч километров российский разведывательный спутник «Аракс».

На Черном море, в точке, расположенной двумя тысячами километров южнее Белокаменной, еще не рассвело. Но в инфракрасном изображении, передаваемом камерами спутника, был прекрасно различим теплоход типа «река – море» в виде светло-зеленого прямоугольника на темно-зеленом фоне моря. Жилин уменьшил масштаб изображения, «Нахичевань» словно отодвинулась, стала меньше, зато на экране появились три другие изумрудного цвета точки, двигающиеся параллельным курсом чуть впереди. То были торпедные катера, нагнавшие теплоход. Жилин прикинул, что расстояние между ними и «Нахичеванью» составляет километра три-четыре, идут они с потушенными огнями и, конечно же, не видны невооруженным глазом с теплохода. Но они, возможно, заметны на экране радара. Вопрос: насколько внимательно смотрит на этот экран вахтенный помощник капитана и не обнаружит ли он охотящиеся за сухогрузом катера?

– Товарищ генерал, – не выдержал подполковник Жилин, – прошу вас: прикажите мореманам отойти подальше от объекта. Не ровен час, заметят их с «Нахичевани», насторожатся.

– Ну, приказать я им права не имею, не из нашего ведомства хлопцы, а вот посоветовать могу. Установи-ка мне связь с их командиром. Как его там звать?

– Капитан второго ранга Пушков, Дмитрий Михайлович.

– И пусть не отключается, я буду их действия координировать.

– Понял вас, товарищ генерал.

Через минуту он связался с головным катером по спутниковой закрытой линии связи. Жилин ясно представил себе (у него всегда было хорошо развито воображение, потому он и не сделал впечатляющую карьеру в комитете): пять утра, чуть светает, рубка торпедного катера, боевое задание, соленые брызги, качает – на торпедных катерах в любой штиль качает. А тут еще из Москвы звонят с какими-то указивками! Сто морских чертей им в глотку! Впрочем, голос у ответившего с борта катера кавторанга Пушкова оказался вполне корректным. Корректным, но не подобострастным.

– Слушаю, Пушков.

– Сейчас с вами будет говорить первый зампред Федеральной службы безопасности.

– Хорошо.

Вежливо и вполне нейтрально, без чинопочитания и лизоблюдства. Просто «хорошо».

Трубку взял генерал. Одновременно он включил громкую связь, посему ответные реплики Пушкова стали прекрасно слышны подполковнику Жилину.

– Товарищ кавторанг, – сказал зампред, – хочу поблагодарить вас за то, что вы перехватили объект. Однако прошу вас: соблюдайте максимальную осторожность. Пожалуйста, сопровождайте объект совершенно скрытно.

– Они нас не видят.

– Товарищ кавторанг, я беру на себя всю ответственность за данную операцию, поэтому настаиваю: вы ни в коем случае не должны быть обнаружены.

Жилину понравилось это генеральское «я беру на себя всю ответственность». В последнее время все меньше и меньше находится людей, готовых брать на себя ответственность. Тем более всю. Видимо, эта генеральская реплика впечатлила и моремана.

– Кроме того, я настаиваю, – продолжил генерал, – чтобы ваши бойцы проникли на борт «Нахичевани» абсолютно скрытно и захватили корабль быстро и без единого выстрела. Я надеюсь, вы получили чертежи парохода и судовую роль?

– Так точно.