Джейм открыла, что ее новый знакомец — это тот загадочный Индекс, которого столь долго искали, и прозвище его быстро объяснилось; остальные сгрудились вокруг летописца, выпытывая у старика информацию о подобных случаях в истории Хатирской империи и относительной скорости древесного дрейфа. Дело затруднялось тем, что многие источники сведений на зиму отправляли на юг, а оставшиеся находились внизу, в библиотеке. К последним Индекс относился довольно неуважительно. Память, а не записи — вот истинный путь ученого, несмотря на звание «летописца». Как и многих обычных кенциров, его никто никогда не учил читать.

Джейм стояла неподалеку от юго-западной угловой лестницы, с опаской выискивая наследника Ярана, готовая при необходимости кинуться вниз, в свой изолятор, где она оставила Киндри. Но видела она высокорожденных и кендаров, так перемешавшихся, что трудно было сказать, кто есть кто. На всех были подпоясанные робы ученых, наброшенные поверх юбок и брюк, так что и деление на мужчин и женщин оказалось довольно условным. Шерстяные балахоны различались по цвету, но не по покрою, в каждом — множество наружных и внутренних карманов, в которых можно хранить заметки или завтрак. Некоторые были ярко окрашены, воротники и обшлага украшали роскошные вышивки — скорее хвастовство певцов, чем показатель богатства или происхождения. В целом певцы казались более напыщенными и заносчивыми. Джейм заметила двоих, расположившихся на противоположной стороне башни, которых очередные крики «Глядите!» не выводили из равновесия, в то время как их несомненно гораздо более старшие коллеги метались взад-вперед, будто перевозбужденные дети.

Но только не Директор, стоящий прочно, как горный кряж, в самом центре площадки, пока приливающий и отливающий поток его людей омывал его, иногда случайно наталкиваясь, и тут же отскакивал рикошетом. Он, без сомнения, кендар и, судя по уродливым шрамам на лице, бывший боевой офицер. Многие облачились в робы летописцев, когда почувствовали, что дни их битв на исходе. Но этот высокий ученый, смиренно выслушивающий приказы Директора, очень уж похож на высокорожденного. Интересно.

Интереснее их здесь только одна персона, которой около семнадцати: вроде бы молодая женщина, хотя эти коротко остриженные волосы и тонкий профиль могут легко принадлежать и симпатичному мальчику. Кроме того, на нем (или на ней) не было маски. Когда Джейм прибыла, наступая Индексу на пятки, он (она?) одарил ее быстрым, изумленным взглядом, а потом тактично отвел глаза, когда Джейм отступила в самую густую тень, которую только смогла найти. Но любопытство, однако, возобладало.

— Извини, — вежливо сказала она, приблизившись. — Не объяснишь ли мне, что здесь происходит?

Юнец повернулся, улыбаясь. Да, определенно девушка, несколькими годами моложе Джейм.

— С чего начать? Ну, во-первых, мы благополучно засели на самом гребне шторма предвестий.

— Откуда это известно?

— Наблюдательность и умозаключения. — Изящным жестом руки она показала на расползшийся туман, облака и молочно-белое ночное небо. — Что ты видишь или, точнее, чего не видишь?

Джейм с сомнением огляделась вокруг. Потом проговорила:

— Ага. Снежные Пики. Остались позади?

— Предположительно. Никто не уверен, насколько далеко нас занесет и сколько времени продлится путешествие. В прошлом отдельные личности более или менее мгновенно переносились до самых Водопадов.

— Ты действительно думаешь, что целый замок движется?

— О, не совсем весь. Развалины горного форта должны были подействовать подобно якорю — преимущество, которое мы имеем перед одиночными бродягами, попавшими в туман. Из того, что сказал Индекс, ясно, что мы уже потеряли утес и нижний зал, а также половину жилых помещений.

— Уровень тумана внизу поднимается, как вода в шлюзе.

— Хм. Это может стать проблемой, если туман доберется сюда, но я считаю, что он начнет спадать раньше. Этот верхний замок должен далеко переместиться, он наиболее новое строение. Мы думаем, Гора Албан распалась на части, как… как складная головоломка, и снова соберется в целое, когда в конце концов якорь притянет нас к дому кусок за куском, как только шторм выдохнется.

Да, Гору Албан может привлечь к близлежащим развалинам, с учетом того как легко зацепился за подобные замок вольверов. Вот так, должно быть, он и перемещается, от одного разбитого фундамента к другому.

— Но что поддерживает нас, — негромко удивилась девушка, — если утес и вправду остался сзади?

— Сами предвестья, полагаю, и внутренняя деревянная оболочка. Думаю, мы не ближе к земле, чем с момента старта. Хотя все это только предположения. Конечно, мы проводили исследования сразу, как только закончился последний шторм, на сотни миль изменивший курс Серебряной. Замки Башти и Хатира тоже путешествовали — одна из причин, по которой напуганные гарнизоны старой империи сбежали из Заречья. Было похоже, что подобные вещи еще могут произойти и в наши дни. И мы приняли это во внимание, перестраивая Гору Албан. Я так понимаю, лестница в главный зал отправилась с нами. Как и эта. — Она махнула рукой на ближайшую стену.

Взглянув вниз, Джейм увидела импровизированное приспособление, ненадежно прицепленное к южной стороне замка, теряющееся в тумане у вершины утеса.

— Далеко она уходит?

— Почти до земли, а дальше — веревочная лестница. В последний момент Директор настоял, чтобы у нас был проход для вылазок. Суть в том, что никто не знает, как все эти теории будут работать на практике. Мы же, например, можем окончить путь, сев на мель в Южных Пустошах. Захватывающая перспектива, не так ли?

— Весьма, — сухо отозвалась Джейм.

Летописица искоса посмотрела на нее.

— Прости, — резко сказала она, — но я должна спросить: ты ведь сестра Верховного Лорда, не так ли?

У Джейм пересохло во рту. Позади Индекс, запнувшись, остановился.

«Он подслушивал», — смятенно подумала она, но потом поняла, что старик попросту увяз в собственном материале.

— Чай из пижмы, из полена, — бормотал он снова и снова, словно пытаясь продолжить забытые строки.

— Геридоново колено, — бросила она через плечо. Она не помнила, когда слышала этот удивительно бестолковый куплет, — видимо, он отложился в ее сознании, когда девушка задремала тогда на лестнице; как, возможно, еще много всяких прочих.

Старик уставился на нее.

— Чай из пижмы, из полена; Геридоново колено, — повторил он и пошел восвояси, только чтобы столкнуться с взбудораженной очередным криком «Глядите!» бегущей толпой.

— Вряд ли тут удачное место для личных бесед, — сказала молодая женщина. — Спустимся вниз.

Первым порывом Джейм было броситься к лестнице и спастись. Но вместо этого она чинно прошествовала за собеседницей, чувствуя, что попала в ловушку.

— Так что там насчет колена Геридона?

— Ох, всего лишь строчка, которую я где-то слышала. — Очевидно, она наткнулась на чужой секрет, но не собирается распространять его, по крайней мере пока не разузнает наверняка, что бы это значило. — Индекс немного чудаковат, даже для летописца. У большинства из нас тут как минимум две работы: физическая и чисто теоретическая. Он присматривает за травяной хижиной и изучает мерикитов. Хотя вот уже лет восемьдесят, как север отгородился от нас после резни в Киторне. А летописец без активного поля деятельности что змея без хвоста. И Индекс принялся собирать факты о фактах: где их найти, кто о чем знает, какова природа вещей. Это сделало его бесценным и могущественным. Кстати, в качестве предупреждения: многие ученые обмениваются информацией на бартерной основе. Может, дело и выглядит так, словно Индекс раздает ответы на вопросы беспорядочно, но он ведет строгий учет долгов и кредитов. В настоящий момент, полагаю, он обязан тебе по крайней мере один ответ.