Но даже не в этом проблема.

Я стояла перед ними, чувствуя, как моральная усталость прибивает к полу.

Мои ребята. Те, ради кого я в это ввязалась. Те, с кем без вопросов шла на смерть. Моя единственная настоящая семья. Те, с кем вместе месили грязь, висели в невесомости, терпели перегрузки. Те, кто всегда прикроет спину.

Они… предали меня?..

Думаю, на морде у меня нарисовалось нечто эдакое. Почти наверняка. Потому что даже Зара, эмоциональный диапазон которой колебался где-то между крокодилом и киборгом, нахмурилась и вроде как слегка стушевалась. Даже ссутулилась слегка, что в исполнении накачанной, плечистой и внушительной двухметровой лётчицы выглядело немного… оригинально.

Я бы поржала, не воняй ситуация замокшими носками.

— Ты прости, — сказала Зара, — но ты, когда в себя придёшь, ещё спасибо скажешь. Ясно?

— Спасибо, — фыркнула я. — А теперь давайте по порядку: с чего вы вообще думаете, что со мной что-то не так?.. Ладно вы все, допускаю. Но Кэп, при всём уважении, уж ты-то прекрасно знаешь про мою пси-устойчивость. Так откуда чудные идеи?

— А ты сама подумай, Кат, — затараторил Балбес, — внимательно подумай! Может, мозги заработают…

— Кат, — прервал Кэп, делая шаг вперёд. — Ты сейчас, пожалуйста, успокойся. И вот о чём помозгуй. Ты ведь знаешь, кто такой генерал Родас?

— Предположим, — кажется, начинаю понимать…

— Значит, тебе известно, например, про взорванные центральные планеты системы Гвада, сражение в секторе Б-115, убийство королевы… И о прочих подвигах этого мутантского урода ты наверняка наслышана, хотя бы краем уха. А ещё ты должна прекрасно знать, что этот Родас убил твоих товарищей. И вот теперь мне скажи: почему я должен поверить, что ты защищаешь его?

Хороший вопрос.

— Будь на твоём месте какая-то тупая курица, помешанная на сказочках о любви, или поклонница ксенофилии, или работница орального-генитального фронта вроде Стеллочки — я бы вкурил. Честно. Мог бы даже поверить, если бы мы говорили о малолетке из гражданских, которая по жизни ещё не видела всякого. Но ты? Если ты защищаешь его, то ты не в себе, Кат. Ах да! Ещё вспомним, что этот альданец — сильнейший псионик неведомомохнатого уровня. А твоя устойчивость, как любая пси-характеристика, имеет свои пределы.

И вот тут как бы не поспорить. Да я так и сама верить начну, что на меня повлияли!

Только вот это Родас.

И точно, он ни в каком месте не пушистая зайка. Я вполне уверена, что список его жертв не-радует огромным количеством цифр… Только вот мой — тоже.

Потому что на войне, внезапно — ха! — убивают. И все мы убийцы. Так вот оно всё устроено: за одно и то же на гражданке сажают, а на военке награждают. И что хочешь, то с этой правдой и делай.

Родас монстр, это правда. Ужасное оружие, выращенное в лаборатории…

А ещё он — просто парень, который ни буя не знает про нормальную жизнь. Но старается узнать, по мере сил.

Я видела, что он такое. Помню и веселье на пиратском корабле, и как сама корчилась на полу, задыхаясь.

Знаю, на что он способен.

Но ещё я помню… дефект. В разных его проявлениях. И эксперименты. И жертв, которые “кричат” в ментальном диапазоне. А ещё — плотную кожу под пальцами, волосы, похожие на проволоку, уязвимость в глазах, ладонь, прижатую к моему сердцу… Может это всё быть уловкой, игрой, притворством? Ну хз, что уж. В теории так-то да. Но на то она и теория, чтобы допускать всё подряд. А вот на практике ничего ни с чем не сходится. Потому что на кой оно ему, простите, надо? Ладно бы я была сверхполезной шишкой, со связями или чем-то в этом роде; знала много, с меня пользу можно было поиметь, уникальностью отличалась… Тогда ещё был бы смысл во всём, что произошло после штурма пиратского корабля. Но нет во мне ничего, ради чего можно было бы так кочевряжиться! Разве что пси-устойчивость. Но, если совсем уж честно, способность это редкая, но таки не уникальная. И даже если так, то логичней было бы сунуть меня в крио, чем возиться, лечить и вот это вот всё.

Не сходится. Только вот ребята вряд ли мне поверят, по крайней мере, быстро. А значит…

Актриса из меня так себе, конечно. Но, если очень надо для дела, то можно и расстараться.

Я демонстративно нахмурилась, изобразив не то туалетные потуги, не то работу мысли.

— Не может быть!

— Подумай сама, — в голосе Кэпа звучало сочувствие. — Ты должна понимать, что в этом во всём что-то не так.

Да, не то. Прямо чувство дежавю.

“С тобой что-то не так! — сказала мать. — Нормальные девочки заботятся о своей внешности! Да что там — нормальные люди! А ты…”

“С тобой что-то не так! — говорила сестра. — Уже двадцать, а ещё девственница. И ведь даже не смотришь на парней… И вообще ни на кого!.. Как это — тебе не хочется? Это ненормально!”

И ещё, коронное. От якобы-подруги-детства:

“Ты хочешь быть военной? Брось! Женщины созданы для любви и материнства! Но не думай, что обманешь меня. Я знаю, зачем ты это делаешь! Идёшь в военку, чтобы быть среди красивых парней? Притворяешься, что тебе это интересно, чтобы показать, что ты не такая? Но все мы такие! Так что нечего выделываться!!”

И теперь вот то же самое, но по ровно противоположному поводу, говорят мне ребята.

Нет, я могу их понять. И прощу, понятное дело. Но помнить буду долго.

Наверное, проблема таки в том, что очень просто показаться ненормальным. Достаточно сделать то, чего от тебя не ждут. Более того, для кого-то ты всегда останешься ненормальным. Что бы ни делал… Будь тут Родас, он бы наверняка толкнул что-то про обезьян и их популяцию. Я почти слышала его голос, рассуждающий об эволюции и взаимоотношениях в социуме.

В сердце кольнуло. Я искренне и ото всей души понадеялась, что это любовь, а не очередной инфаркт. Но неуклонно растущий пульс мягко намекал: не жили красиво — нехрен начинать.

Я инициировала инъекцию одного из препаратов, оставленных Еленой. Поможет, если повезёт; в любом случае, у меня тут дела поважнее.

— Не мог же он, — пробормотала я, — или мог…

“На нервяке” я прошлась туда-сюда по комнате, быстрым намётанным взглядом оценивая входы и выходы. Мысленно благословив идею Родаса с защитными костюмами, ментальным приказом через вирт активировала сканирование местности. Ребята перекрыли дверь, но посмотрим, что тут ещё есть в плане выходов…

— Ребят, — начала я, — может, конечно, дело действительно нечисто. Но откуда вы всё это знаете? Что тут происходит вообще? И с чего вы взяли, если уж на то пошло, что нас отпустят?

— Во-первых, им будет не до нас. Во-вторых, есть у меня некоторые гарантии… Помнишь Алекса Волкова, того самого, с которым я когда-то работал? В общем, он связался со мной насчёт тебя. И мы договорились; я вытаскиваю тебя, Кат, и мы все вместе исчезаем. А Волков забирает этого мутанта.