раз карты были не одни, рядом шли самые разные отвратительно выглядящие существа: угловатые и колючие, высокие и тощие, покрытые гнойниками и грушеобразные – все в сияющих рубиново-красных доспехах, блестевших на солнце. Один из них, в гигантском шлеме, подогнанном под деформированную голову, сидел на плечах большого печального существа с длинными волосами и короткими бивнями. Этот бык или йети тащил тележку-клетку, набитую игрушками, а также несколькими несчастными жертвами, которые пытались выбраться из груды кукольного оружия, миниатюрных катапульт и свинцовых солдатиков.

Шляпник закрыл рот Алисы ладонью, пока та не вскрикнула в ужасе или гневе.

Соня оставался бодр достаточно долго, чтобы приподнять край цилиндра Шляпника и тихо, печально присвистнуть при виде подобной сцены.

Один из замыкавших шествие карточных солдат резко обернулся на звук.

Все трое друзей застыли.

Алиса изо всех сил старалась не закрывать глаза: если смерть или взятие в плен близко, она встретит судьбу лицом к лицу, наготове.

Это было непросто.

Прошёл долгий, долгий момент, прежде чем колонна двинулась дальше, исчезая. Однако этот внимательный карточный солдат задержался. Он обыскивал территорию вдоль дороги, протыкая кусты копьём.

Тикали секунды.

Солдат приблизился к тому месту, где они прятались.

Наконец он плюнул и, развернувшись, помаршировал вслед за остальными товарищами.

Алиса со Шляпником вздрогнули от облегчения (а вот Соня уже заснул снова).

Глава 29

Немного придя в себя, все трое продолжили путь (но теперь более осторожно, держась у обочины и ведя себя куда осмотрительнее). Вскоре дорога раздвоилась, небольшая тропинка ответвлялась вправо. Развилка, разумеется, была отмечена указателями.

«ОРНИТСВИЛЛЬ В ЭТОМ НАПРАВЛЕНИИ – ТОЛЬКО ДЛЯ ВЕРНЫХ СТОРОННИКОВ!

ИГРУШКИ В ТОМ НАПРАВЛЕНИИ»

На каждый указатель нанесли печать с символом Кролика, неряшливо и второпях, так что белые чернила стекали и смешивались с красной краской на древесине. Получался довольно симпатичный оттенок розового, если не обращать внимания на контекст.

– Опять с чего начали, к тому и пришли, – изумлённо пробормотал Шляпник.

– Орнитсвилль! От греческого «орнито», что означает «птица»? – воскликнула Алиса. – Это та самая деревня, где мы впервые увидели, как все лебезят и пресмыкаются перед Белым Кроликом?

– Да. – Шляпник вздохнул, закрывая глаза. – Было бы безумием возвращаться туда, прямо в гол... эм, брюхо подхалимов и приспешников королевы.

– Но именно там нам и следует побывать, чтобы склонить местных обитателей на свою сторону, – заметила Алиса. – Если Королева Крестей увидит, что мы сплотили таких трусливых пернатых, она непременно нам поможет!

– Чего ещё ожидать от Алисы, – пробормотал Шляпник.

Однако Алиса всем своим существом чувствовала, что это правильное решение. Особенно теперь, когда её спутник назвал затею безумием. К тому же именно в безумии Шляпник сейчас нуждался больше всего. Кажется, он ещё малость уменьшился?

А ещё это яйцо. Страна чудес полна всякой бессмыслицы, так что, возможно, это простое совпадение. И всё же необычайно любопытно, что Королева Крестей решила отправить Алису именно с яйцом, и вот Алиса опять очутилась в птичьей деревне.

– А ведь могла оказаться среди аллигаторов, – промямлила Алиса себе под нос. – Или крокодилов.

Разумеется, яйца крокодилов отличались от птичьих, но Алиса, конечно, прямо сейчас не могла припомнить, в чём именно заключалось это отличие. Они мягкие, по сравнению с куриными, или дело в том, что они вывернуты наизнанку? Податливые и жёлтые снаружи? Яйца крокодилов противоположны птичьим по какому-то признаку...

Они пошагали к Орнитсвиллю, упорно не сворачивая с пути, даже когда тот сложился кольцом и выплюнул их всего в полуметре от того места, где они вошли на круговой перекрёсток.

(Это было странно вдвойне, поскольку Алиса была уверена, что, когда они проходили через Орнитсвилль в прошлый раз, отдельной дороги до деревни не было, казалось, она просто вырастала посреди поля, как и всё остальное в Стране чудес.)

На площади какая-то женщина тихо и яростно спорила с мужчиной, чирикая и посвистывая. Тот тряс у неё перед лицом бумагой и угрожающе занёс кроличью печать. В ногах у женщины хныкали два цыплёнка. Один из них выглядел в общем и целом как человек, а второй был таким же пушистым и большеклювым, как любой другой птенец.

– А ну-ка оставьте её в покое, – сказала Алиса, шагая вперёд и прогоняя мужчину руками. Бюрогракл отскочил назад. – Разве вы не видите, что расстраиваете детей?

– Знай Кролик, что она прячет мячик и несколько лишних сочных ростков люцерны, он пришёл бы и за её детьми, и за ней!

– Забудьте об этом, у меня объявление, которое всё изменит. Шляпник, руку?

Она подошла к купальне для птиц, чтобы забраться повыше. Однако Шляпник, конечно, не обратил внимания и просто захлопал в ладоши: восторженно, не адресуя аплодисменты кому-то или чему-то конкретному.

– Как нелепо, – пробормотала Алиса. Она была рада видеть, что бессмыслица возвращается к нему столь стремительно, но неужели нельзя отложить глупости в сторону, когда он ей нужен? Осторожно водрузив ногу в туфле на мрамор, Алиса сумела подтянуться, а затем устоять на краю, лишь слегка покачиваясь. – Добрый люд Орнитсвилля! Прошу вашего внимания! Здравствуйте! Уделите мне всего минутку, о большем я не прошу! Эй вы, сюда, к фонтану! Я хочу кое-что объявить!

Птицы тут же обратили свои яркие глаза к центру площади и начали слетаться к Алисе. Монокли засверкали на свету, цилиндры были сняты, чтобы не загораживать другим обзор.

– О, ещё один треклятый политик. Я думал, они уже мигрировали, – простонала ласточка.

– Я слышал, после будет пунш с пирогом, – сказал ему тетерев со знанием дела.

Кто-то установил стенд, чтобы распространять значки и листовки. Алиса не могла разобрать ни символику, ни слоганы. Подавали лимонад. За напитком выстроилась небольшая очередь, когда выяснилось, что пирога не будет.

Сотня или больше птиц смотрели теперь на Алису. Они гребли землю когтями, чистили перья и нетерпеливо ждали, когда же она начнёт. Хотя Алиса стояла на возвышении и они не смогли бы мгновенно её достать, ей всё же было немного не по себе от их острых глаз и ещё более острых клювов. Не приведи судьба оказаться в такой толпе, если поднимется возмущение. Шпоры у некоторых петухов выглядели действительно грозно.

– Дамы, дичь и господа, – огласила Алиса площадь, – можно больше не бояться. Больше не нужно прятать игрушки и платить нелепую дань властям предержащим. Правлению Королевы Червей тоже больше не бывать! Если вы того захотите. Я принесла