Всё-таки клацанье было, это на опорах «Мака» присутствовали резиновые вставки для бесшумного хода, а вот на манипуляторах их не было, и когда дроид двигался по балке, то манипуляторами невольно издавал определённый шум, который и заставил насторожиться солдата.

Обычно на охрану ставят боевых дроидов, но видимо местные офицеры отрядили этот живой пост в виде наказания. На это намекало то, что он был в обычном комбинезоне, хоть и со встроенным бронежилетом, стандартной каской и автоматом. Даже разгрузки не было. Точно за что-то его сюда сослали, чтобы глаза не мозолил.

Солдат насторожено крутя головой поднялся по аппарели и, ступив в трюм, замер у входа, прислушиваясь. Заметив, как его рука потянулась к рации на поясе, я мгновенно отдал приказ. Диагностический дроид вынырнул из-за шкафчика, за которым прятался и мгновенно набрав скорость, ударил солдата в голову. Тот уловил движение и уже пытался уйти от тарана, открывая рот для крика и рвя ремень автомата с плеча, но кроме удара от дроида последовал неслабый электрический разряд, вырубая его.

Громкого шума от падения не было, только автомат отлетел в сторону, достаточно прилично шурша пока катился по ребристому полу. Как только солдат выгнувшись дугой упал, я сразу же стал действовать, диагностический дроид получил некоторые повреждения, но ещё мог летать, он то, подергиваясь при полете и направился к аппарели чтобы осмотреть где мы точно находимся. Судя переглушенному освещению на корабле глубокая ночь, так что я особо на опасался тревоги, а вот «Мак» мгновенно спустился на пол, за две секунды открыл дверь в коридор и, метнувшись к солдату, подхватил его, не забыв автомат, после чего перебежал в коридор, отчего мне пришлось посторониться.

Диагност выдал картинку огромной летной палубы. По ней я мгновенно определил, где мы находимся. Нет, это не носитель, это оказался авианесущий линкора четвертого поколения проекта «Элларит», постройки директората Рейко. Ошибки не было, я находился на корабле Рейко.

На корабле действительно была ночь, но на летной палубе с правой стороны велись работы по ремонту двух морально устаревших штурмовиков, судя по виду поврежденных пушками противника. От ракет не бывает таких повреждений. После ракет просто нечего ремонтировать. Так вот на палубе суетились ремонтные дроиды, и находились двое техников, что спокойно общались друг с другом. У них тоже были нашивки директората. Слева, вдали, виднелось помещение отдыха для техперсонала. Не знаю, сколько их в смене, может всего двое и те, что находились как раз на палубе они и есть, но я решил не рисковать и не показывать своего присутствия.

Вернув диагност на место, откуда он мог наблюдать за входом и частично за летной палубой у аппарели, я приказал «Маку» закрыть дверь в трюм и открыть в рубку, положив солдата рядом с открытым люком, можно сказать рядом с капсулой. Первым делом я завладел автоматом и проверил боезапас. Как и следовало ожидать, автомат разведчика с одним магазином, ничего серьезного. В коробе находились лёгкие пули с шоковым эффектом. Травматика одним словом.

«Мак» за две секунду вскрыл дверь в рубку, а вот я в течение минуты освобождал солдата от амуниции. Труднее всего было с комбезом, он мне не подчинялся, пока я не догадался взять кисть владельца и его пальцами активировать ручное отключение. Ещё через минуту этот комбез подгонялся под мою фигуру, вместе с ботинками, а солдат был уложен в капсулу, где я ввел ему лекарство и оставил спать, закрыв крышку люка.

В рубке всё было, как и ожидалось. Всё на месте, кроме Искина, его цилиндр лежал рядом с открытой шахтой. Вставив Искин на место, я дождался активации и произнес длинный код подтверждения, что я владелец. Как только тот активировался, сразу же последовали жалобы по состоянию бота.

— Отставить жалобы, отставить запуск реактора. Сообщи всё что случилось после того как я лег в капсулу на обучение.

В течение двадцати минут я внимательно просматривал информацию, пересылаемую мне на нейросеть Искином, и слушал его сообщения. Информации как таковой было не много, но она всё-таки частично проясняла ситуацию. Во время пересечения границы наш транспорт был остановлен линкором «Шейх», видимо тем самым в котором мы находились. Дальше начались переговоры по связи, которые Искин также не без интереса слушал и архивировал. Флотские директората сообщили, что Рейко вступила в войну в союзничестве с империей Лемур и уже достигла некоторых успехов, отчего немногочисленные подразделение шейнцев на границе с Рейко, отошли вглубь своих территорий. Соответственно, «Лучейн», в котором я находился, является военным призом рейковцев и нам требовалось заглушить все двигатели и принять призовую команду. Вот тут капитан «Лучейна», меня удивил. Он разом выпустил все ракеты, судя по крикам в эфире, после чего пошёл на таран. Линкор легко от него ушёл и выбросил абордажные боты с десантом. Но и тут капитан «Лучейна» поборолся, сбив один бот из противоракет, но вскоре транспорт запарил пробоинами и потерял ход, когда ему расстреляли двигатели. Через некоторое время «Лучейн», был взят на абордаж. Бой шёл в отсеках, большая часть команды сдалась, но вот рубку брали с боем. Капитан и часть команды погибла. Настоящие мужики.

До меня тоже пытались докричаться, сообщив об абордаже, однако Искин по моему приказу проигнорировал их сообщения, отправив их в архив. Это конечно грубо нарушало все требования безопасности, должен был Искин разбудить меня и вывести из обучения, однако тут был виноват я сам. Меня задолбали частые вызовы от местных пилотов, которые считали, что я скучаю, пытались разнообразить полет, вот последний мой приказ Искину и гласил: будить, только когда мы выйдем и гипера. И тот с упорством тупой железки его выполнял. Только сорок минут назад, капсула, испытывая недостаток энергии, вывела меня из режима обучения. Вот такая история.

Про то, как бот оказался на палубе линкора Искин информации не имел, его отключили раньше. Прокрутив информация до его отключения, я понял что десантники, изучая трюм, нашли бот и смогли вскрыть его своими спецсредствами, после чего отключили Искин. Кстати, разговоры они вели в открытом режиме и я знал, что случилось с «Лучейном» далее. Его должны были отремонтировать, если ещё до сих пор не отремонтировали, и отправить как приз на базу к которой был приписан этот линкор. А бот видимо куму-то понравился, ещё бы модернизированный до седьмого поколения, и его доставили на летную палубу линкора. Меня не нашли, хотя видимо искали и были в курсе о моём присутствии на борту. Навранное до сих пор всё переворачивают на транспорте, пытаясь найти, где я спрятался. А таких уголков на «Лучейне», присутствовало во множестве. Ха, пусть ищут. Нет, всё-таки хорошо, что я обклеил нишу, где находится капсула материалом которое очень трудно просветить. Так что меня даже сканерами не обнаружили. Вот такие дела получались. Сейчас рейковцы видимо продолжали патрулирование.

Той информации, что линкора занимается патрулированием, я особо не удивился. Эта линейка уже считалась устаревшей и для маневренных боев непригодной. Вот им, похоже, и нашли работу, с которой они с легкостью справятся. Видимо усилили границу с федерацией ещё для того чтоб показать что граница на замке и лимейцам в войну вмешиваться не стоит. Хотя нашим, это сильно бы облегчило ситуацию на фронтах.