— Понимаю.

— Ваш муж и сын находятся здесь же и могут спокойно пить напитки из этих термосов и чайников. Могут посмотреть телевизор или поспать рядом с Вами. Здесь и в ванной комнате есть вот такая кнопка вызова акушерки. Приятно провести Вам этот вечер!

— Спасибо!

…К утру вся семья, проснувшись и умывшись, пошла на завтрак в столовую родильного отделения. Не спеша перекусив, вернулись назад. Вскоре пришла новая акушерка и на хорошем русском языке сказала:

— Меня зовут Петра. Я немка, но много лет работала с русскими в ГДР. Я буду принимать у Вас роды. Ваш старший сын может пока оставаться в фойе и ждать новостей. А мы с Вами и Вашим мужем скоро пройдем в родильную комнату.

— Как скоро?

— Увидите… Не волнуйтесь. Я работаю здесь больше двадцати лет и это мои две тысячи двести двадцать первые роды. Можно сказать, что почти один процент населения нашего большого района — это дети, которых я приняла. Так что Вы, девушка, оказались в хороших руках!

Акушерка улыбается.

* * *

…Играет радио. Солнечный луч освещает раскрасневшееся лицо мамы. Раздается крик ребенка. Акушерка спрашивает Стрелка, сидящего на стуле рядом с супругой.

— Вы хотите перерезать сами пуповину? Или это сделать мне?

— …Н-н-нет, спасибо, Вы сами.

— Хорошо! Как скажете.

— Все нормально?

— Все прекрасно! Смотрите, какой у Вас прекрасный мальчик!!! Какой голосистый!

— Его зовут Александр!

— Прекрасно! Пока наша мама пойдет помыться в душ, Вы можете сами одеть ребенка. Ему холодно. Видите, как кричит! Вот на столе вещи. А вот и шапочка для Вашего Александра, которую я Вам дарю на память. Я сама связала ее. Берите. Я всегда так делаю. Может пригодиться.

— Спасибо!

— На здоровье! Когда оденете ребенка, то наша практикантка отведет Вас в соседний кабинет, где ребенка взвесят, возьмут первые анализы, измерят, запишут все это в карточку. А теперь первое фото на память. Все трое улыбнитесь! Какой у него роскошный бас!

…В коридоре стоит старший сын Стрелка. Он с восторгом и удивлением смотрит на своего, одетого в вязанную шапку и крохотные ползунки и распашонку, новорожденного младшего брата, которого несет на руках папа. Стрелок улыбаясь говорит старшему сыну:

— Беги в цветочный магазин. Он здесь рядом у ворот. Заметил, когда вчера гуляли? Купи три букета цветов — врачу, акушерке и маме!

— Понял. А какие цветы брать?!

— Розы.

— Хорошо. Я побежал.

Стрелок заходит в кабинет. Маленького орущего Александра кладут на весы:

— Ваш сын весит 4 килограмма 370 граммов, его рост 54 сантиметра.

— Это хорошо?!

— Это отлично!!!

— Спасибо!

Китай, Пекин, чуть позже

Знакомый нам кабинет начальника китайской спецслужбы. Те же двое подчиненных ему генералов, сидя за небольшим приставным столом к большому столу начальника, почтительно склонив головы, дожидаются, когда хозяин кабинета закончит разговор по телефону. Разговор закончен. Хозяин кабинета встает, надевает очки, заглядывает в бумагу на столе и с улыбкой произносит:

— Я тут прочитал в вашем отчете, что его уже почти похитили американцы или русские. И потому наша встреча пока невозможна.

— Его пока не похитили, товарищ генерал. Однако, наблюдение за домом шустрого парня в Берлине показало, что в то время пока он с женой и старшим сыном около суток провел в родильном отделении одной из берлинских клиник, вокруг проявили активность наши русские и американские конкуренты. Мало того, он дважды, а именно в субботу и в воскресение, встречался лично с Директором американской спецслужбы и даже провожал его в аэропорт в воскресение вечером.

— Что значит провожал? Официально?

— Наоборот. Очень тихо. Без охраны и даже без лимузина. Они сидели и разговаривали в вагоне второго класса регионального поезда всю дорогу в аэропорт. Наши люди, которых мы подсадили в вагон на предыдущей станции, пытались записать их беседу и, можно сказать, записали. Только нам пока ничего не удалось расшифровать. Правда, наши дешифровщики уверяют, что расшифровка все же будет сделана, поскольку примененная в этот раз защита нам уже знакома. Просто была использована ее новая модернизированная версия.

— И что же произошло после встречи таких интересных субъектов?

— Они простились по прибытии в аэропорт Шёнефельд прямо у дверей вагона и шустрый парень, проехав всего одну остановку дальше аэропорта, вскоре вернулся в Берлин. Потом у его жены начались схватки, они вызвали такси и втроем — он, жена и старший сын — уехали в роддом. Полсуток спустя у них родился мальчик Александр, крепкий, голосистый, более четырех килограммов весом.

— Это хорошо, что Вы так детально вникли их частную жизнь. А почему Вы уверены, что его собираются похитить? Почему ожидаете такого поворота событий?

— Вчера в непосредственной близости от его дома к берегу подходил прогулочный скоростной катер с польским флагом, на котором все разговаривали почему-то по-русски. Один из пассажиров катера — вот его фото — был опознан нашей службой наружного наблюдения, как руководитель русской диверсионной группы, уже похищавшей дважды людей в различных странах. Он очень любит увозить похищенных людей по реке или морем. Сам в прошлом моряк, прекрасный пловец и ныряльщик, этот тридцатипятилетний разведчик обычно готовит операцию не более двух-трех дней. Исходя из этого, мы можем даже не успеть подготовить Вашу встречу с шустрым парнем, товарищ генерал. Может, его следует известить об опасности или все-таки доставить в Китай?

— Известить? Что, прямо подойти и сказать, что поскольку служба наружного наблюдения нашей китайской резидентуры в Берлине обнаружила неумеренную активность Ваших русских коллег и их катер с диверсантами, то мы можем Вас спрятать поблизости в нашем посольстве в обмен на Ваше согласие сотрудничать с нами? Так?

— Примерно. А что тянуть и играть, если счет пошел на дни! И либо мы либо они станут владельцами всего, что он умеет и имеет?

— Мне нравится Ваш оптимизм, товарищ Чен. Может еще привлечем наших диверсантов и надаем русским в катере по зубам?

— А почему бы и нет? Разве игра того не стоит?

— Если мы начнем заниматься мордобоем и перехватом русских офицеров разведки в Берлине, то у нас скоро возникнут большие неприятности с нашими офицерами в других самых неожиданных местах планеты. Вы это понимаете?

— К сожалению, понимаю. Но ведь всегда приходится чем-то жертвовать.

— Именно чем-то. А не кем-то. Я не готов терять наших людей, некоторых из которых, возможно, и так уже контролируют русские.