«Воспитывать детей сказками?» – спросите вы. Да, сказками. То есть не только сказками, но и сказками тоже. Сказки нужны детям как воздух, потому что через сказки, умные, мудрые, с невероятными и обычными событиями, фантастическими и обычными героями, они постигают правду жизни. Сказки помогают нам воспитывать в детях доброту души и мужество, радость жизни и честность, надежду и целеустремленность. Сказки предотвращают детей от тщеславия, эгоизма, трусости. Да не только предотвращают, но и направляют их на борьбу против человеческих пороков. Сказки кристаллизуют душу ребенка и очищают душу взрослого.

Если кто из мам и пап не считает сказки нужными в воспитании своего ребенка, своих детей, то это проявление… невежества (простите, пожалуйста, тысячу раз, но не смог выразиться иначе!) в искусстве воспитания.

Дети не должны отключаться от мира сказок, и этот мир должны создавать им взрослые, мамы и папы, бабушки и дедушки.

Нет времени рассказывать сказки детям? Надо найти, обязательно надо найти. Особенно по вечерам, когда ребенок ложится спать, – вот тогда надо сесть рядом с его кроваткой, выключить свет и добрым голосом доброго волшебника нашептывать мудрую, оптимистическую сказку.

Не умеете рассказывать сказки? Что ж, надо учиться, это нетрудно. Ребенок не требует от вас стать артистами, художественными чтецами. Тут нет сложной науки рассказывать ребенку сказки. Просто смягчите ваш голос, вложите в него ваше эмоциональное отношение к героям сказки, расскажите сказку медленно и шепотом, и, уверяю вас, вы станете для вашего ребенка самым лучшим сказочником.

Не знаете сказок? Не может быть! Так читайте их и затем пересказывайте детям. Сказок не хватает, но их очень много. Ищите, и вы найдете их на каждом шагу. Не стесняйтесь узнавать сказки от товарищей, от соседей. Объясните друзьям, соседям, знакомым, зачем и какие сказки вам нужны, и люди с радостью поделятся с вами своими сказками.

Так собирать сказки трудно? Тогда попытайтесь сочинять их сами. Может быть, удастся? Обидно, что каждая мама, каждый папа не одарен способностью Андерсена и братьев Гримм. Но сказки, которые вы попытаетесь сочинять для ваших детей, тоже увлекут их, только надо вложить в них жизненную правду и наполнить их оптимизмом.

Содержание ваших сказок? Ищите его в воспоминаниях вашего детства, ищите в вашей повседневной работе, в ваших отношениях к людям; сделайте героями ваших сказок образы добрых людей, с которыми вы общаетесь, которых вы знаете. Расскажите детям о действительности как о сказке. И они не будут давать вам покоя: «Расскажи сказку… еще… еще!» И все это в переводе на язык педагогики будет означать: «Я нуждаюсь в твоем воспитании. Воспитай меня, пожалуйста!»

Мужской разговор…

Как Мужчина с Мужчиной…

Мужской разговор между отцом и сыном…

Он ведется у нас давно, и я не хочу, чтобы он когда-либо закончился.

Я не хочу этого, может быть, потому, что по мере твоего взросления я все больше чувствую, как такой разговор с тобой становится жизненно важным для меня. И твои возрастные особенности, меняющиеся из года в год, и мои, оказывается, тоже меняющиеся возрастные свойства определяют суть наших мужских разговоров. Ступенчатое изменение этой сути происходило по мере того, как ты взрослел и становился юношей, а я входил в лета и все больше рассуждал о философии жизни.

Раз, находясь на одной из средних ступеней развития наших взаимоотношений, я вдруг захотел пофилософствовать с тобой. Поднимаясь пешком на девятый этаж, мы приостановились на площадке сделать передышку, и я задал тебе загадку.

«Послушай! У меня есть состояние, только я не знаю, большое или малое. Оно постоянно терпит убытки, только я не знаю, большие или малые. Я верю, что они приносят людям пользу, только не знаю, большую или малую. О чем я это тебе толкую?»

Ты тогда сказал: «Твое состояние – это твоя жизнь. Ты трудишься и этим приносишь людям пользу. Это же просто!»

«Дело не в этом. Загадка заключается в том, чтобы разгадать: почему я задал ее тебе?»

В дальнейшем мы много говорили о проблемах назначения человека в жизни, о том, кто кого творит: человек – жизнь или жизнь человека, или же они оба творят друг друга. И философия, которую мы вырабатывали вместе и принимали за основу нашей деятельности, одновременно служила отправным пунктом наших мужских разговоров. Я возвращаюсь к этому мужскому разговору, игравшему в нашей жизни немаловажную роль.

Что такое мужской разговор? Почему он мне так нужен?

Я не могу высказаться похвально в адрес составителей разных словарей – толковых, крылатых слов, синонимов, фразеологизмов и т. д. и т. п., которые так безмолвно обошли это прекрасное и разумное сочетание двух слов – «мужской разговор».

О каком разговоре можно сказать, что он самый честный?

О мужском разговоре. Он возникает на стерилизованной почве чувства долга и осознанной необходимости помочь Человеку увидеть вещи такими, какие они есть.

О каком разговоре можно сказать, что он сугубо личностный?

О мужском разговоре. Он очищает от сорняков недоразумений и сплетен чувство дружбы, кристаллизует взаимоотношения, устраняет помехи.

О каком разговоре можно сказать, что он жизненно важный?

Опять-таки о мужском разговоре. Это разговор решительный, принципиальный. Он проходит через незримые нити, соединяющие сердца и устанавливающие прямые отношения между людьми. Потому он сложный и, может быть, болезненный.

Мужской разговор – это разговор равных при «закрытых дверях», без коммюнике, без огласки. Он возникает преднамеренно, заранее прокрутившись в голове несколько десятков раз и пройдя инкубационный период.

Он не терпит чужого вмешательства. Не терпит лицемерия и лжи.

Мужской разговор – это не куча строгих и императивных наставлений. Это не брань, ссора, крики, ущемление самолюбия.

Мужской разговор – это не посвящение в тайны с уговорами хранить их всю жизнь. Он не сделка и не заговор против других.

Мужской разговор – это очищение души и нравственное возвышение над самим собой. Раскрытие тайн и извлечение из них способов самосовершенствования. Просмотр прочности уз взаимоотношений.

Мы не любим возвращаться к сути уже состоявшегося мужского разговора, не стремимся напоминать о нем друг другу. Но считаем своим долгом извлекать из состоявшегося мужского разговора выводы для своей деятельности, следовать уговорам, заключенным в нем.

Такое у меня сложилось представление о наших мужских разговорах.

Я приступил к таким разговорам с тобой, может быть, еще с той поры, когда ты мог отвечать мне только своим единственным многозначительным словом «ага».

Имею ли я право разглашать тайну наших мужских разговоров, говорить об их эволюции, коль скоро они касались наших личных отношений и нашего общего согласованного отношения к окружающим?