Так, лениво - расслабленно мы переговаривались о всякой чепухе, вытянув усталые ноги. Когда схлынула первая усталость, стали обращать внимание на окружающее. До меня, вместе с лёгким ветерком, донёсся смутно знакомый аромат. Я активно завертела головой, ища источник. Неподалеку, прямо из развалин корабля росло небольшое, метра полтора высотой, деревце, почти сплошь покрытое цветочками нежно-сиреневого оттенка, листья, которых было почти не видно из-за цветов, были зелёного цвета. Вот это деревце и благоухало, и знакомо так, как у нас поздней весной на даче.

Я подтолкнула Любу локтем - Смотри, ты такое дерево знаешь?

Подружка тут же понеслась смотреть данную растительность. Вернулась с цветущей веточкой, несколько обескураженная. Плюхнулась рядом, растерянно пробормотала.

-Это однозначно, яблоня. Но молодая, в таком возрасте они ещё не плодоносят. Там ещё меньше есть и тоже цветут. То, что цвет сиреневый - понятно, но почему так вегетация поменялась?

Я возразила - Да тут все не так! Тебя не удивляет, что сейчас вроде бы весна, а голубая пшеница уже созрела? И топинамбур?

Люба отмахнулась - Да это просто пшеница озимая! А здешняя весна по нашей климатологии соответствует середине лета. Я же говорила, что можно два урожая снимать! Я о другом беспокоюсь. Надо бы молодые цветущие деревца забрать отсюда. Там, подальше, взрослое большое дерево растет, так там почти не осталось ни зелени, ни цветов, все сожрали гусеницы здоровые, вот такой расцветки!

Люба показала на пролетавший мимо нас рой огромных, невероятно красивых тропических бабочек. Да, проблема. Это ведь хоть по одному деревцу на каждую усадьбу надо. Да ещё и неплохо бы в будущий сквер на площади, и к школе - саду, и к досуговому центру. Ох, лишь бы мужики не озверели, они и так уже столько волокут на себе, а тут мы вновь со своими находками. И бросить здесь - жалко до слез и жаба баланс не подпишет. Ладно, сейчас они вернутся, спросим.

Любе на месте не сиделось, ее опять понесло дальше. Но почти сразу же послышался какой-то треск, сдавленное ойканье и приглушённый голос Любочки.

-Наташа, иди сюда, только осторожнее, и не ори, не зови никого!

Я, нацепив чёртовы ботинки и подвязав их вновь остатками веревицы, полезла в кусты, откуда и доносилось оханье Любы. Предварительно натянув капюшон на голову, опустив маску и надев перчатки. Во всеоружии, так сказать. Проломившись сквозь кусты, увидела подругу, раскоряченную в странной позе. Практически Волочкова на шпагате. Одна нога лежала на земле параллельно, вторая скрывалась где-то в глубине земли. Люба тихо проговорила.

-Наташа, подойди сзади ко мне, здесь вроде бы прочнее, и за подмышки тяни меня. Только постепенно и не зови никого. Стыдобища какая!

Ладно, я не злопамятная! Я даже совсем ни разу не помню, кто смеялся надо мной! Осторожно приблизилась к ней, подхватила и дернула на себя. Под Любой что-то угрожающе затрещало. Мы замерли. Потом потянула уже потихоньку, Люба помогала рукой, упираясь в землю. Я пропыхтела.

-Любань, ты ногой отталкивайся!

Люба шепотом ответила - Не могу, Наташа! Нога в пустоте висит!

Когда, наконец, вытащила ее на твердый участок, на землю упали обе, тяжело дыша. Глянула в ту сторону, там зияла огромная ямища. Нда, если бы Люба туда рухнула...

-Понимаешь, я тут горох увидела, хотела посмотреть, что там дальше есть и провалилась, там что-то треснуло, и земля стала проваливаться. Я и в такой дурацкой позе и замерла. Мужиков позвать стыдно, скажут, что мы тут вдвоем цирк устраиваем.

Горох? И точно, кусты, сквозь которые я ломилась, обвивали хорошо знакомые мне лианы гороха, только значительно больше привычного мне. Не менее полутора метров высоты, мясистые, крепкие стебли, с гроздьями цветов, но пока что без стручков, вились по веткам кустарника, как по опоре. Почему именно горох здесь оказался? А, ну да, немцы же! Знаменитый гороховый суп с копчёными свиными ножками... одно из любимых блюд фюрера. Но и нам горох лишним не будет.

Когда подоспели наши мужчины, мы с невинным видом сидели на брёвнышке, выбирая паутину, листья и прочий мусор из своей одежды. Изложив диспозицию по яблоням и гороху, мы выжидательно уставились на командира. Он, вздохнул, отправил мужиков выкапывать то, что покажет Любочка, а сам взялся за переговорник. Вызывал он Затена.

Как раз к тому моменту, когда закончили упаковку растений, появился и планетолет. Он завис над нами и из открывшегося грузового люка появился трос с крюком. Подцепили один из контейнеров, один из мужчин сел на него сверху, взвыли моторы, груз поплыл вверх, скрылся в трюме. Так постепенно весь наш груз переместили наверх.

Грузчик по тросу вернулся на землю, а трос с крюком втянулся внутрь планетолета и он улетел, будет ждать нас в долине. Мы вновь двинулись через лес, но теперь хоть бурелома было меньше и лес светлее. Поэтому двигались шустрее, да и чувство голода весьма оживляло движение.

Добрались мы до долины примерно через минут сорок, и то это из-за меня. Эх, не выйдет из меня путный солдат! Не умею я портянки мотать как следует! Точнее, все носки, что я натолкала в ботинки, сбились в кучу и нещадно то натирали мне ступни, то давили в самых неожиданных местах. Посему я шла, хромая на обе ноги сразу, что тоже своего рода искусство. В конце концов, Кирен опять выступил в роли носителя моей бренной тушки - подхватил на руки и пошел. Скорость передвижения увеличилась, а я с полным удовлетворением дремала на сильных руках.

Вышли из леса сразу на яркий свет Веги. Прошли чуток вперёд и увидели отличные результаты работы наших заготовителей. Поле с топинамбуром было уже пустым, вблизи стояли контейнеры с выкопанными клубнями, ворох растений в стазис контейнерах. Будем разводить у себя. Поле с монардой тоже стояло уже наполовину освобожденным.

Из-за речки доносился шум работающего комбайна, по неказистому мостику, явно сооруженному на скорую руку, осторожно пробирался грузовой карик, везя на платформе мешки с зерном. Возле контейнеров с топинамбуром уже стояла довольно приличная куча таких мешков. Ещё один карик спешил от планетолета, стоявшего поодаль, везя термосы с обедом и посуду. В планетолете нашлась даже толстая пластиковая панель, которую использовали как крышку стола, водруженную на пару пеньков.

Кирен связался с хлеборобами и те вскоре прибыли к нашему дастархану, радостно гомоня при виде тарелок с дымящимся ещё супом. Эх, хорошо! А будет хлеб, будет ещё лучше!

После обеда наши спутники стали помогать с завершением выкопки монарды, хлеборобы уехали на свое