Ее. Не его. То есть они думают, что Алистер уже погиб.

Она прижала руки к его ране, отчаянно жалея, что не умеет оказывать первую помощь, но он оттолкнул ее.

– Проклятие десятого класса требует большой жертвы, – серьезно сказал он. Он снова закашлялся, и немного крови капнуло ему на подбородок.

– Ты этого не знаешь.

– Я знаю, что ты не успела добраться до Зеркала. Иначе… тебя бы здесь не было.

– Это неправда. И я клянусь, если ты, черт побери, не исцелишь себя прямо сейчас, я… я… – Но когда Изобель попыталась отдать ему магические камни в третий раз, она заметила, что его рука ослабла. Он потерял сознание.

– Нет, нет, – отчаянно забормотала она.

Если она не сможет его исцелить, он умрет.

Это было так же реально, как рука отца, сжимающая ее плечо. Почти год отвечая на бесконечные вопросы журналистов о том, как, по ее мнению, будет проходить турнир, она не думала, что все будет вот так. Это казалось таким далеким. Даже последние две недели она, казалось, провела как в тумане.

Но теперь все было реально.

Ночной холод. Галька, впивающаяся в колени, влажная земля. Изобель отчаянно вслушивалась в тишину в ожидании малейшего движения, малейшего шороха веток ежевики или шелеста лесной подстилки. Она чувствовала запах осени, крови и ее собственного пота. Видела ставший багровым, как ее собственный ужас, мир.

В отчаянии она полезла в свою спортивную сумку и вытащила из нее магическую доску.

– Ну что, счастлив? Ты, недосоперник? – всхлипнула она. Ее глаза застилала пелена слез. – Тебе будет лучше, если я умру, потому что в противном случае я исцелю тебя, а затем буду пытать так, как даже твой извращенный разум не сможет себе представить.

Изобель поспешно подготовила все необходимое. Она отрезала еще одну прядь своих волос, положила на септограмму высушенную хризантему и другие ингредиенты, поместила в центре доски белый кварц. При мысли о том, какой все обернулось катастрофой, когда она попыталась сделать это в первый раз, ее руки начали сильно дрожать. Она все еще чувствовала вкус собственной крови.

Подавив рвотные позывы, Изобель окунула два пальца в рану Алистера и размазала его кровь по доске.

Она зажмурилась, частично чтобы сосредоточиться, частично чтобы не смотреть на Алистера. Она не слышала его дыхания. Чем дольше она ждала, тем больше начинала ощущать присутствие сырой магии вокруг себя. Магия, спрятанная в кустах, щекотала волосы у нее на затылке.

Подождав достаточно долго, она, наконец, наклонилась и поцеловала окровавленную магическую доску.

Ее глаза начало сильно жечь. Девушка подавила крик и зажмурилась еще сильнее. Было так больно, словно их выжгли каленым железом.

Рид предупреждал, что попытка вернуть способности может ее убить.

Боль была просто безумной. Ее дыхание участилось, и она рухнула на землю рядом с Алистером, прижав ладони к закрытым глазам.

Затем, когда, как ей показалось, прошло уже несколько часов, она почувствовала холод. Открыв глаза, Изобель увидела магию, светящуюся в склянках, разбросанных вокруг нее на траве. Она видела, как пульсирует белым светом каждый ее магический камень.

Не останавливаясь, чтобы отпраздновать свою победу, она схватила каждый из своих исцеляющих магических камней и разорвала свитер и майку Алистера. Обнажив его рану, она ахнула. Его плоть была разорвана и наполнена кровью. Подавив страх, она прижала к нему руку, а в другой сжала магический камень с Прикосновением целителя.

Она использовала заклинание один раз.

Два.

Три – пока в камне не кончился заряд.

Кровь остановилась. Но рана все еще была открыта.

Изобель схватила еще один камень.

И еще один.

И еще.

– Давай, Ал.

Еще камень.

Еще один.

Наконец рана закрылась, и его сломанная коленная чашечка более-менее срослась. Но камней с исцеляющими заклинаниями больше не осталось, а Алистер все еще не открывал глаза. Схватив его за руку, Изобель прижалась щекой к его груди, прислушиваясь к пульсу. Сперва ей было слышно только стрекот лесных сверчков и крики сов. Затем, наконец, она услышала, как колотится его сердце – слабо, но оно билось! – и звук приближающихся шагов. Вероятно, это Финли и Элионор, возвращаются, чтобы прикончить ее.

– Шесть букв, – прошептала она Алистеру. – Претерпеть огромные сложности.

– Выжить, – услышала она его хрип. Сначала она решила, что ей показалось, но потом подняла голову и поняла, что он лежит с открытыми глазами и смотрит на нее. Он хрипло выдохнул, затем улыбнулся. Она поняла, что никогда не видела, чтобы Алистер улыбался не угрожающей улыбкой. – Привет, соперница, – прошептал он.

Шаги становились все громче и громче. Свободной рукой Изобель схватила свои кольца с проклятьями, готовая наконец взглянуть в лицо реальности.

– Когда я скажу бежать, – сказала Изобель, – беги.

Когда Реликвия начала падать, времени подготовиться не было. Бриони оставалось только надеяться, что все четверо будут действовать согласно стратегии, над которой работали всю прошлую неделю – несмотря на то, что они поругались с Элионор. Как только шестая звезда засияла красным, все ссоры были забыты – Бриони почти сразу же ушла, чтобы забрать Зеркало, в то время как остальные трое начали собственные приготовления.

Элионор и Финли планировали отвлечь предполагаемых нападающих, в то время, как Карбри направится к Замку, чтобы разобраться с Гэвином Гривом. Бриони направлялась прямо к Реликвии, но та падала не по той траектории, по которой она ожидала. Вместо вересковых пустошей оно упало в лесу, ближе к тому месту, куда пошли Финли и Элионор.

Она подошла ближе к тому месту, где чахлый подлесок снова переходил в лес, пытаясь следовать за сияющим в небе красным хвостом. Благодаря заклинанию Быстрее-быстрее пятикилометровый спринт показался Бриони небольшим забегом. Это падение не было похоже на падение Меча, который, по сути, упал ей почти прямо в руки, или на падение Плаща, траекторию которого было легко отследить.

Она была уверена, что идет в правильном направлении, когда у нее над головой просвистело проклятье.

Бриони дернулась назад и подняла один из созданных ею дешевых щитов, удерживая его рядом со своим заклинанием скорости, когда два мальчика упали на поляну рядом с ней, в середине битвы.

Сначала она узнала Карбри. Его светлые кудри намокли от пота, выражение лица было очень сосредоточенным. Он поднял руку, и в воздухе замерцали стрелы.