и рисовой водкой. И поскольку никто не стремился оказать какое-либо воздействие на быков, то присутствующие с волнением следили за тем, какой чаше они отдадут предпочтение. По старым приметам, этот выбор быков мог во многом повлиять на будущий урожай. Если, например, они подойдут к рису или кукурузе, можно быть уверенным, что эти две основные сельскохозяйственные культуры уродятся на славу. Если же по какой-либо причине быки напьются воды, то это — к обильным дождям, а возможно, и к наводнениям. Согласно другим приметам, если быки в первую очередь попробуют травы, это означает, что в недалеком будущем следует ожидать падежа скота, а если, к несчастью, они по недоразумению пригубят рисовой водки, то это расценивается как самое плохое предзнаменование и может привести страну к различным серьезным потрясениям. Впрочем, подобное, надо сказать, случалось крайне редко, ведь быки, как известно, равнодушны к алкогольным напиткам.

Праздник священной борозды обычно завершался народными гуляньями, на которых самые ловкие могли помериться силой в состязаниях по кхмерскому боксу или борьбе, стрельбе из лука, в традиционном бое на саблях или палках.

Традиционная борьба на палках (г. Пномпень, 1968, март). Фото И.Г. Косикова. Прорисовка Г.В. Вороновой.

Что касается аналогичных деревенских ритуалов, то Э. Эмонье описывает, как еще в конце прошлого века перед началом полевых работ крестьяне обычно устраивали специальную церемонию умилостивительно-магического характера, на которую приглашались наиболее почитаемые в деревне старики, хорошо знакомые с древними традициями. Перед домом ставили повозку быков с впряженным в нее плугом. Рядом, на циновке, прямо на земле, раскладывали приношения: кусок белой домотканой материи длиной 5 локтей, пять нитей хлопкового волокна, сосуд с водой, коробку с бетелем, две чаши вареного риса, различные приправы, вареного цыпленка и бутылку рисовой водки.

Руководитель церемонии брал понемногу от каждого приношения и раскладывал эти дары по четырем сторонам света, рядом с плугом. Вслед за этим он приглашал охранных духов и души умерших предков почтить своим присутствием торжество: «Торопитесь, все умершие души, и помогите нашему счастью и будущему благополучию. Пусть благодаря вашей защите наших быков и буйволов обойдут болезни, а наших пахарей — забвение!» Все присутствующие на данной церемонии после этих слов радостно восклицают: «Тьей ханг! Суос ханг!» («Пусть вам сопутствует победа и успех!») [Aymonier, 1883, с. 146]. Кроме проведения этой церемонии крестьяне в деревнях, прежде чем начать пахоту и сев, обращались к астрологу за советом, какой выбрать день для начала полевых работ, и он охотно отвечал, какой день принесет удачу [Porée Maspéro, 1964, с. 296].

Возвращаясь к основной — королевской — церемонии первой борозды, остановимся на рассмотрении такого труднообъяснимого явления, как устройство праздника в период убывающей луны, для которого, по народным приметам, характерны влияния неблагоприятных сил, а уж никак не нарождение нового. Этот факт до сих пор не могут объяснить даже сами кхмеры, хотя они и строго соблюдают древнюю традицию, но считают при этом, что для подобного ритуала период прибывающей луны был бы все же более подходящим. Что же касается дня недели, то в деревнях обычно останавливают выбор на воскресенье, так как, по трактату астролога, это наиболее удачный для начала полевых работ день.

В некоторых деревнях перед пахотой устраивали обряд в честь Хозяина земли и вод Кронг Пеали, у которого испрашивали разрешение на вспашку поля. В других — наряду с обращением к Божествам земли за таким разрешением было принято обращаться к умершим предкам.

Прежде чем начать пахоту, многие крестьяне старались выяснить местоположение змея-нага, на котором, по их представлению, держится земля. Получив у астролога соответствующие разъяснения, они стремились направлять пахоту непременно к голове змея, обязательно против чешуи, обязательно совершая при этом три ритуальных круга.

Перед началом сева в одних деревнях крестьяне считали своим долгом обратиться к небесным силам путем устройства специальной церемонии с различными приношениями (бананы, бетель, рисовая водка, свечи, благовонные палочки и др.), чтобы те помогли людям уберечь посевы от вредителей. В других же деревнях крестьяне нередко ограничивались лишь тем, что во время сева мысленно благодарили властелинов земли. В целом же все эти ритуалы, связанные с пахотой и севом, устраивались, прежде всего, для того, чтобы сохранить здоровье земледельца и обеспечить богатый урожай.

Обычаи и обряды сезона дождей

Когда начинают дуть муссоны с запада, наступает сезон дождей, а вместе с ним горячее для земледельца время.

В первые месяцы этого периода земля еще суха и тверда, летнее солнце уже не так сильно печет, вода набирается в водоемах. В это время пашут, сеют, высаживают рис и собирают урожай кукурузы [Миго, 1973, с. 342].

Буддийский пост.

С 1-го дня убывающей луны месяца асат для монахов начинается период буддийского поста (прэах васса, или прэах са), который продолжается в обычные годы три месяца, а в годы с дополнительным месяцем — соответственно четыре. Этот установленный будто бы самим Буддой пост совпадает с сезоном дождей. Считается, что монахи в это время не имеют права выходить за пределы монастыря и все свое время должны посвятить молитвам. В прошлом наиболее вескими причинами для нарушения запрета могли быть приглашения, полученные от короля, болезнь или смерть родителей, а также близких родственников старшего поколения или же приемных родителей либо лиц, воспитывавших монаха до его ухода в монастырь. Многие кхмеры, надевавшие желтые одежды, стремились приурочить временное монашество как раз к периоду прэах васса [Leclère, 1899, с. 372–373].

В деревнях это событие отмечалось праздником Бон тьоуль прэах васса. Накануне, в день полнолуния, в монастырях обычно царило оживление. Утром устраивалась религиозная церемония, на которой прославлялись «три драгоценности» (прэах ратанатрай), т. е. Будда, его учение и община. Далее следовало чтение проповедей, а затем миряне подносили монахам праздничное угощение. Вечером чтение молитв и проповедей продолжалось.

На следующий день верующие, трижды совершив ритуальный обход храма (тхвы протеаксин вихеа бэй тьум), вносили в него громадную свечу (тиен прэах васса, тиен прэах са, тиен са), высотой иногда 1 м (вес — около 19 неаль; 1 неаль — 600 г). Свеча устанавливалась на специальной, богато декорированной подставке, в заранее отведенном месте перед алтарем, и должна была гореть днем и ночью в течение всего буддийского поста. Но поскольку не во всех деревнях можно было достать такое количество воска, то постепенно его стали использовать, как правило, лишь для изготовления верхней части этой ритуальной свечи, а пламя в дальнейшем поддерживалось светильником (чаша с маслом, в котором