дѣда на столѣ, чѣмъ бытъ свидѣтельницей такого униженія съ его стороны. И что всего обиднѣе: она, Нелли, была невольной причиной его терзаній: его одушевляла единственная цѣль — возвратить ей утраченное по его винѣ довольство.

Другіе партнеры — игроки по профессіи, попросту шулера — играли очень покойно, даже равнодушно, какъ самые добродѣтельные люди, хотя тоже были совершенно поглощены картами. Они сидѣли какъ истуканы, не шевелясь, не интересуясь ничѣмъ, кромѣ игры. Вотъ одинъ изъ нихъ на минуту поднимаетъ глаза и, улыбаясь, переглядывается съ сосѣдомъ. Другой откидывается на спинку стула и съ раздраженіемъ смотритъ на окно — только что сверкнула ослѣпительная молнія при сильнѣйшемъ ударѣ грома. Можно подумать, что его выводятъ изъ терпѣнія разъяренныя стихіи, а въ сущности и онъ, и его товарищи помышляютъ только о томъ, какъ бы получше обыграть старика.

Гроза длилась цѣлыхъ три часа. Но затѣмъ, мало-по-малу, все стихло: молнія блистала рѣже и слабѣе, громъ еле слышно погромыхивалъ въ отдаленіи, а игра все продолжалась и продолжалась, и никому не было дѣла до измученной душевными волненіями дѣвочки.

XXX

Наконецъ кончили. Въ выигрышѣ оказался одинъ Исаакъ Листъ. Не изъявляя ни удивленія, ни радости, онъ прехладнокровно сгребъ всѣ деньги со стола въ карманъ — дескать, я съ тѣмъ и шелъ, чтобы выиграть. Два другіе партнера съ твердостью переносили свою неудачу какъ заправскіе игроки. Всѣ трое встали изъ-за стола, на которомъ валялся пустой кошелекъ Нелли; только старикъ все еще сидѣлъ за картами: тасовалъ ихъ, сдавалъ, разсматривалъ, какія ему пришли, и такъ углубился въ свое занятіе, что просидѣлъ бы за нимъ всю ночь, если бы не подошла Нелли. Она тронула его за плечо и напомнила, что уже около полуночи.

— Вотъ что значитъ бѣдность, говорилъ онъ, указывая ей на карты, которыя только что сдалъ.

— Если бы я могъ хоть чуточку продолжать игру, я бы все отыгралъ. Смотри, Нелли, какія карты мнѣ пришли: вотъ это мои, а это ихъ.

— Бросьте карты, постарайтесь забыть о нихъ, настаивала дѣвочка.

— Забыть о нихъ! — онъ повернулся къ ней и недовѣрчиво посмотрѣлъ ей въ глаза. Лицо его было растерянное, угрюмое. — Забыть о нихъ! Какъ-же мы разбогатѣемъ, если забудемъ о картахъ?

Дѣвочка только покачала головой.

— Нѣтъ, нѣтъ, Нелли! говорилъ старикъ, трепля ее по щечкѣ. — Намъ не слѣдуетъ забывать о картахъ. Мы должны какъ можно скорѣе отыграться. Надо только маленько запастись терпѣньемъ. Я обѣщаю тебѣ возвратить все, что мною проиграно. Это такое дѣло: сегодня проигралъ, а завтра выиграю. Безъ хлопотъ и заботъ ничего не добьешься на этомъ свѣтѣ. Ну, теперь идемъ.

— А знаете, который часъ? остановилъ его хозяинъ, курившій съ пріятелями трубку. — Уже пробило полночь!..

— А на дворѣ дождь такъ и хлещетъ, добавилъ толстякъ.

— Трактиръ «Храбрый солдатъ», содержатель Джемсъ Гровсъ, дешевизна необыкновенная, отличный столъ, чистыя постели, цитировалъ свою вывѣску хозяинъ. — Уже половина перваго.

— Ахъ, какъ поздно, заволновалась дѣвочка. — Зачѣмъ мы раньше не ушли? Что и какъ подумаютъ дома? Когда мы вернемся, уже будетъ 2 часа. Скажите, сударь сколько намъ придется заплатить за ночлегъ?

— За двѣ чистыя постели 1 1/2 шиллинга; за ужинъ съ пивомъ 1 шиллингъ. Стало быть все вамъ обойдется въ 2 1/2 шиллинга, отчеканилъ хозяинъ.

Дѣвочка разсудила, что имъ будетъ неловко безпокоить м-съ Джарли среди ночи — та любила поспать — что если они встанутъ пораньше, то, пожалуй, успѣютъ добраться до дому, пока она еще будетъ въ постели и скажутъ ей, что гроза задержала ихъ въ дорогѣ. Она вспомнила, что у нея въ подолѣ зашита золотая монета, отвела дѣдушку въ сторону и предложила ему остаться переночевать.

— Ахъ, если бы эти деньги были въ моихъ рукахъ нѣсколько минутъ тому назадъ! еслибъ я зналъ! пробормоталъ старикъ, когда она ему сказала, что у нея будетъ чѣмъ расплатиться за ночлегъ.

Нелли поспѣшила перемѣнить разговоръ и обратилась къ хозяину.

— Мы остаемся здѣсь на ночь.

— И отлично дѣлаете. Я сейчасъ подамъ вамъ ужинъ. Онъ докурилъ трубку, выколотилъ изъ нея золу, бережно поставилъ ее у печки, чашечкой внизъ, и тогда только отправился за ужиномъ. Поставивъ на столъ хлѣбъ, сыръ и пиво и восхваляя то и другое, онъ просилъ гостей не стѣсняться, быть какъ дома. Дѣдушка и внучка ѣли мало: они слишкомъ были поглощены каждый своей собственной горькой думой. Остальные гости, для которыхъ пиво было неподходящимъ напиткомъ, угощались водкой и табакомъ.

Намѣреваясь уйти рано утромъ, дѣвочка хотѣла впередъ расплатиться съ хозяиномъ, но вмѣстѣ съ тѣмъ боялась, какъ бы дѣдъ не увидѣлъ денетъ. Она потихонько достала зашитую въ платье монету и, улучивъ минуту, проскользнула за хозяиномъ въ другую комнату и тамъ попросила его размѣнять деньги.

Хозяинъ удивился, увидѣвъ въ рукахъ дѣвочки золотую монету. Онъ постучалъ по ней, осмотрѣлъ ее со всѣхъ сторонъ, подозрительно взглянулъ на дѣвочку и, казалось, готовъ былъ спросить ее, откуда она взяла эту монету, но, какъ смѣтливый трактирщикъ, сообразилъ, что это до него не касается, тѣмъ болѣе, что монета не фальшивая и останется у него въ конторкѣ, размѣнялъ ее и подалъ дѣвочкѣ сдачу. Когда Нелли возвращалась назадъ, ей показалось, что мимо нея въ дверь прошмыгнула какая-то фигура. Такъ какъ между этой дверью и конторкой, гдѣ она мѣняла деньги, былъ только темный коридорчикъ, по которому въ это время никто не проходилъ, у Нелли явилось подозрѣніе, что за ней подсматриваютъ.

Но кто бы это могъ быть? Всѣ гости были на своихъ мѣстахъ. Оба игрока, развалившись каждый на двухъ стульяхъ, лежали около стола, а между ними сидѣлъ дѣдушка и глядѣлъ на выигравшаго съ такимъ подобострастіемъ и съ такимъ благоговѣніемъ прислушивался къ каждому его слову, точно это было какое-то высшее существо. Она посмотрѣла кругомъ, не было ли еще кого въ комнатѣ, нѣтъ, никого не было. Что за притча? Она нагнулась къ старику и шопотомъ спросила его, не выходилъ ли кто-отсюда.

— Нѣтъ, отвѣчалъ онъ, — никто не выходилъ.

Вѣрно ей померещилось. А между тѣмъ, проходя по коридору, она такъ ясно видѣла промелькнувшую фигуру. Странно, очень странно! Пока она размышляла объ этомъ загадочномъ приключеніи, пришла дѣвушка и предложила провести ее въ ея комнату.

Старикъ простился съ своими партнерами и они вмѣстѣ поднялись по лѣстницѣ въ верхній этажъ. Домъ былъ большой, старинный, съ широкими лѣстницами и мрачными коридорами, которые казались еще мрачнѣе при свѣтѣ слабо мерцавшей свѣчки. Проводивъ дѣда до его спальни, она пошла съ горничной къ себѣ. Это была довольно уединенная комнатка въ концѣ какого-то прохода. Къ ней вела