– Но, если мне не изменяет память, данную должность занимают только мужчины, – продолжил глава государства.

– Знаю, – кивнула я, готовая к такому повороту событий, – но законом это не запрещено, а Инесса… – я вздохнула, ощущая несоизмеримых размеров благодарность к этой девушке. – Она, как никто другой, достойна данной должности.

– Знаете, графиня, – хохотнул правитель, – рядом с вами я чувствуя себя заплесневелым стариком.

– Ну что вы такое говорите? – округлила я глаза.

– Нет, честно, – махнул рукой его величество, останавливаясь, – ваши поступки и мышление поражают. Вы смотрите на вещи другим взглядом, решаясь на то, на что у других не хватает смелости.

– Это можно принять за комплимент? – осторожно спросила я.

– Несомненно! – кивнул король, внезапно смещая взгляд за мою спину и мгновенно принимая серьезное выражение лица.

Я поспешила посмотреть в ту же сторону, наблюдая настороженного Тороса.

– Тор! – улыбнулась я. – Иди ко мне.

Пес принялся величественно шагать, не сводя взгляда с монарха. Лимара он уже знал, поэтому никак не отреагировал на его присутствие.

– Это… – заговорил король, когда Торос понюхал его штанину.

– Это Торос, – улыбнулась я, почесав животное за ухом. – Я спасла его от жуткой участи.

– Пса хотели забить камнями, – помог мне Лимар, так как сложно было произносить такое вслух, вновь вспоминая тот ужасный момент.

– Какой кошмар! – качнул головой монарх, протягивая руку, но, так и не коснувшись черной густой шерсти, смотря в мои глаза. – Можно? – спросил он у меня.

– Думаю, что да, – моя улыбка стала шире. – Тор, умный парень. Не укусит. Правда же? – спросила я у собаки, тронув его влажный нос кончиком указательного пальца.

– Не устаю убеждаться в том, что вы поистине удивительная девушка, леди Мэй Лин, – мотнул головой его величество тиская Тора, который позволял ему это.

– Кхм, – кашлянул Лимар, – так что там с нашим ужином?

– Неужто ревнуешь? – словно мальчишка, улыбнулся король, устремляя взгляд на сына герцога.

И только Лимар открыл рот, чтобы ответить, как слуха коснулся приглушенный женский смех.

– Бабуля, – я посмотрела на мужчин. – Давайте пройдем в гостиную.

Не дав Лимару ответить на заданный королем вопрос, я направилась первой, касаясь двустворчатых дверей и распахивая их…

– Бабушка? – опешил Лимар, собственно, как и я, наблюдая леди Сильвию, держащую чашку с чаем.

– А вот и наши дети! – всплеснула руками она.

– Наконец-то приехали! – поддержала ее моя бабуля. – А то мы вас уже зажда… – договорить она не успела.

– Ваше величество? – удивленно ахнула леди Сильвия. – Мои глаза не лгут? Это действительно вы?!

– Полно вам, – отмахнулся монарх, входя следом за нами в уютную гостиную, утопающую в теплом свете люстр, – не будем смущать моим присутствием хозяйку столь прекрасного поместья.

– Ваше величество! – поспешно встала на ноги моя бабушка, склоняясь. – Это такая честь увидеть вас воочию, еще и в своем доме!

– Юная леди Мэй Лин пригласила меня на ужин, – тепло улыбнулся король. – Не смог ей отказать.

– Мы встретились в поместье его величества, – заговорила я, испытывая смущение. – Обсудили все не дающие покоя моменты. Скоро детский дом распахнет свои двери для деток.

– Это похвально! – закивала леди Сильвия. – Я уверена, все изменения только к лучшему!

– Согласна! – поддержала ее моя бабушка. – Я вам так благодарна, ваше величество, что вы позволили мой внучке воплотить задуманное в реальность. Для нее это очень важно.

Визуализация

57. Сдержу обещание

Глубокая ночь того же дня, комната в одном из поместий

– Вот, значит, как…

Белобородый лекарь, в данный момент по одеянию напоминающий наемника, сидел за массивным дубовым столом, смотря на мужчину, расположившегося перед ним.

– Значит, между графиней и сыном герцога зародилась любовь… – холодно произнес Льюрес. – Еще и король к ней в гости захаживает… – пальцы целителя медленно сжались в кулак, а глаза заволокло пеленой неописуемой ярости.

Лекарь пребывал в бешенстве от услышанного, ведь уже какую неделю задуманное им осыпалось пеплом.

А как все хорошо и удачно шло на протяжении достаточно долгого времени. Ему без труда удалось отыскать сговорчивую родственницу ненавистного графа, с легкостью добиваясь от нее сотрудничества.

Алчная баба, стоило озвучить сумму за ее труды и пообещать, что поместье она заберет себе, мгновенно согласилась стать марионеткой, выполняя все, что бы лекарь ей не говорил.

Пустоголовая Оленсия со своей дочерью Дионой опоила ядом бабку юной графини, превращая ту в недееспособную. Каждую ночь она продолжала травить старуху, становясь во главе этого семейства, отчего жизнь Роланы Мэй Лин превратилась в самый настоящий ад.

Тетка с дочерью издевались над ней, били, мучили и морили голодом, обращаясь словно с прокаженным отбросом. А потом и вовсе должны были выдать замуж за урода, тем самым окончательно ее добивая морально, но тут что-то пошло не так. Будто кто-то свыше вмешался и дал графине мозгов с силами, отчего та начала оказывать сопротивление, а затем и вовсе порушила все планы целителя.

Льюрес был несказанно удивлен, когда к нему примчалась служанка, прося как можно скорее приехать и осмотреть бабку.

Естественно он отправился и сделал все, как и полагается, даже больше, чем нужно.

Стоило ему увидеть порошок из лепестков крапивника, который самолично готовил, а потом и саму старуху в добром здравии, как в его голове зашевелились шестеренки, создавая моментальный дальнейший план действий.

Целителю нужно было как-то изъять этот порошок, причем весь. Он понимал, что, если не забрать яд полностью, графиня самолично может направиться с ним в королевское бюро расследований и тогда дерьма разгребать придется уже в разы больше. Льюрес знал, Ролана не отдаст ему все. Но тут удача широко улыбнулась, и он столкнулся со стражниками в самом поместье Верейн, с которыми имел общие противозаконные дела.

Лекарь подтвердил обвинения графини, забрал из дома пустоголовых тетку и ее дочь, как и хотел, изъял весь порошок лепестков крапивника, правда пришлось временно запрятать безмозглых баб за решетку, чтобы были свидетели, что они там сидели. Затем, опять же благодаря связям, вытащил Оленсию и Диону, придерживая их пока возле себя.