Гриффин указал вперед, туда, где отвесный склон Тор Раптор готов был сомкнуться с соседней горой – казалось, два каменных гиганта собираются обняться.

Дорога стала едва различимой, лишь узкая вертикальная полоска света указывала, что где-то там, впереди, тропа выходит наружу из этого каменного мешка. Сам проход тонул в полной тьме, а сбоку по-прежнему зияла бездонная пропасть.

– Вижу, – крикнул в ответ Дрю, стараясь перекрыть свист ветра. – Но мне это не нравится!

– Падающая Дорога! Ее нельзя любить, ее нужно вытерпеть. Мы направляемся к гробнице моих отцов. Оглянись вокруг, Волк, – это усыпальницы моих родственников.

Дрю посмотрел наверх, ища усыпальницы, о которых говорил Гриффин, и действительно увидел их – каменные бугорки на горном склоне, в сотнях метров над его головой. Издалека они напоминали обычные каменные образования, но, приглядевшись внимательнее, можно было рассмотреть пирамидки и высокие каменные шпили, которыми лорды-ястребы отмечали места погребения своих умерших собратьев.

– Усыпальницы лордов-ястребов, барон Гриффин? И их никто не охраняет?

– Ты думаешь, здесь нужно опасаться расхитителей могил, Дрю? Даже если гора Тор Раптор не убьет грабителя, это сделают мои умершие предки. Лорды-ястребы умеют защитить свои земные сокровища даже после смерти…

Конец сказанной Гриффином фразы повис в воздухе, но ее зловещий смысл не ускользнул от внимания Дрю. Даже после смерти?

Гриффин небрежно повернулся в седле, и Дрю побледнел при мысли о том, что старый лорд-ястреб может свалиться.

– Нашим друзьям слегка не по себе! – усмехнулся Гриффин. – Похоже, путешествие по горам Бейрбоунс не для слабонервных!

– Ты тоже чувствовал бы себя не в своей тарелке, не будь Ястребом! – вступился за друзей Дрю.

– Ты забыл, юный Волк, – напомнил Гриффин, указывая большим пальцем себе за плечи, – что много лет назад у меня отрезали крылья. Если я свалюсь здесь, то погибну точно так же, как любой другой из нас. Пригнись в седле, с уважением отнесись к тропе и молись о том, чтобы гора осталась благосклонна к тебе.

Лорд-ястреб вскинул руку вверх, указывая на возвышающуюся впереди заснеженную вершину.

– Сейчас мы в когтях у Тор Раптор, помни об этом!

Как бы ни был силен до этого ветер, путешественники не были готовы к тому урагану, который налетел на них, когда они ступили на Падающую Дорогу. Спешившись, они оказались у края бездонной пропасти с отвесными склонами, и Дрю, прошептав короткую молитву Бренну, двинулся вслед за Гриффином, ведя за собой на поводу пони.

Лорд-ястреб предупредил всех, что проходить по Падающей Дороге следует молча: один-единственный громкий звук или выкрик мог вызвать лавину, обрушив нависающие над дорогой обледеневшие валуны. Мало того, что сверху грозили свалиться камни, а в лицо свирепо дул ветер, сама тропа практически исчезла, превратившись в ненадежную каменистую осыпь, теперь людям и лошадям приходилось ступать по обледенелым булыжникам. Дрю не раз и не два пришлось пускать в дело свой трезубец, чтобы, поскользнувшись, уцепиться им за отвесную каменную стену и устоять на ногах.

Гриффин оставался единственным, кто продвигался вперед без видимых затруднений, чего нельзя было сказать ни о Табу, ни о Криге, и, конечно же, о Бегемоте, которого буквально пришлось уговаривать пуститься в этот путь. Понять этих троих было можно, ведь они родились и прожили большую часть своей жизни в южных джунглях или саваннах и впервые оказались в неприветливых, скованных льдом и пронизанных ветрами горах. Этот мир был для них чужим и враждебным. Но, подбадриваемые Гриффином и Дрю, они упорно продолжали идти вперед, никто из них не причитал, и ни один из них даже не подумал о том, чтобы нарушить данную юному Волку клятву. Их верность окрыляла Дрю и согревала его сердце.

Ушедший вперед Гриффин остановился, поджидая отставших товарищей, плотнее завернулся в свой плащ от ветра. Пони Гриффина прижался к холодной скале – лучшего укрытия от ветра у бедного животного не было. Тихо, чтобы не вызвать обвал, Гриффин сказал подошедшему Дрю:

– Нам нужно поторапливаться, Дрю. Ночь приближается. Если засветло сумеем выбраться на ту сторону Падающей Дороги, можно будет найти место для стоянки. Отдохнем, а наутро продолжим подъем.

Дрю оглянулся, увидел Табу, появившуюся из-за края скалы метрах в тридцати позади. За ней показались остальные – к счастью, все были налицо, никто не отстал и не свалился в пропасть.

Дрю обернулся к Гриффину, щуря глаза от секущей лицо ледяной крупы.

– Далеко еще до конца дороги?

– Мы примерно на полпути, – ответил лорд-ястреб.

«Только на полпути, – подумал Дрю. – А мы уже битый час продираемся по этой дьявольской дороге».

Нервы его были на пределе, на пределе были и его силы, только адреналин в крови помогал ему двигаться дальше. Дрю заметил, что Гриффин смотрит наверх. Он проследил за взглядом Ястреба. Над ними нависала черная каменная стена, смыкавшаяся высоко вверху с противоположной стеной ущелья, перемычка эта состояла из смерзшихся друг с другом валунов, размером с добрую лошадь каждый. Снизу эта перемычка напоминала чудовищных размеров купол собора. Не удивительно, что лорды-ястребы облюбовали для своих древних усыпальниц именно Тор Раптор – созданный самой природой каменный храм.

Пока Дрю смотрел, задрав голову, с горного купола сорвалось несколько ледяных глыб, за ними полетела большая каменная плита. Дрю прижался спиной к скале – комья льда и камня просвистели совсем рядом, и спустя несколько секунд снизу раздался глухой гул удара. Дрю затаил дыхание – от звука удара завибрировал и затрещал нависший высоко над головой лед, но устоял, больше от него не оторвалось ни единого куска.

Лорд-ястреб кивком головы показал, что нужно поспешать. Дрю побрел вперед, поскальзываясь на обледенелых камнях, каждое мгновение помня о том, что первый же неверный шаг может оказаться для него последним.

Затем сверху раздался ужасный крик – было ощущение, что сама гора вскрикнула от муки. Вслед за криком раздался грозный треск чудовищного ледяного потолка, заставивший Дрю снова вжаться спиной в скалу. Сложенный из снега, льда и валунов купол зашатался и начал разваливаться. Дрю с ужасом увидел, как хлынувший вниз черно-белый поток накрыл Табу, и леди-тигрица в мгновение ока исчезла из виду. Булыжник величиной с кулак ударил Дрю по плечу – хорошо, что не по черепу, – и юноша пошатнулся, а тем временем громадная, острая гранитная глыба ударила, словно нож гильотины, по его пони, разрезала бедное животное пополам и увлекла за собой в пропасть. По тропе загрохотали падающие булыжники, засыпая и без того узкий проход. Дрю закричал, но его крик утонул в грохоте падающей лавины.

Когда «Мирмидон» причаливал в Хайклиффе, Гектор стоял на обледеневшей носовой палубе в окружении шести лучших тасканских бойцов. В ночном городе было непривычно тихо и пусто. В свое время Гектор несколько лет провел здесь и помнил, что до той поры, когда Советом Волка был введен в действие комендантский час, столичный город-порт был полон жизни как днем, так и ночью. Теперь, когда лорд-протектор и его товарищи вместе с большинством жителей покинули Хайклифф, он превратился в город-призрак. Гектор положил свои затянутые в черные перчатки руки на покрытый изморосью планширь – на запястьях звякнули наручники.