Куски окровавленной плоти летели во все стороны, но даже когда сквозь ошметки плоти показались кости, монстр все еще был жив, хотя слабел с каждой секундой.

И вдруг, когда Анне уже казалось, что скоро все закончится, чудовище как-то сгорбилось, потом выгнуло спину. Послышался странный треск, как будто лопались кости. В нижней части спины стремительно вздулся нарост, похожий на фурункул. Он лопнул с громким хлопком, и из него стремительно развернулся мускулистый хвост, покрытый плотной чешуей. Ноги и руки также видоизменились. Раздувшееся как шар тело теперь опиралось на кривые когтистые лапы с мерзкими перепонками между пальцами.

– Мамочка! – выдохнула Анна.

Хлестнув хвостом по стене, чудовище развернулось всем телом на звук ее голоса, и изуродованное лицо уставилось на Анну провалами глаз. Кожа на нем натянулась, затем лопнула, и девушка увидела перед собой оскаленную морду, покрытую слизью.

Анна, точно загипнотизированная, впилась в нее глазами, понимая, что это конец.

В эту секунду она почувствовала, как что-то сильно жжет ее палец, и инстинктивно посмотрела вниз, на секунду оторвав взгляд от чудовищного существа. Ее кольцо, надетое на указательный палец, странно светилось. Анна удивленно поднесла руку к самому лицу и увидела, что зеленый камень ярко светится. Он превратился в какую-то густую жидкость, похожую на расплавленный металл, который медленно вращался по спирали.

Анна стащила кольцо с пальца и зажала его в кулаке, собрав все силы. Она чувствовала, как в ней самой поднимается огненный вихрь, словно тугая, теплая волна наполнила ее тело, сделав его легким и упругим.

Она больше не боялась подступающего чудовища, видя, как оно медленно разинуло пасть, обнажив блестящие острые зубы, с которых капала прозрачная слизь.

– Ты хотел получить колечко? – громко спросила она. – На, подавись!

И она швырнула перстень прямиком в разинутую пасть.

Чудовище оглушительно взревело, отпрыгнуло в сторону и закружилось на месте, как взбесившийся заводной волчок.

Но было поздно. Анна увидела, как жуткий монстр загорелся изнутри, огромное тело плавилось, словно сгорающая восковая свеча, превращаясь в бесформенную массу, растекающуюся по полу. Масса стремительно впитывалась в землю, булькая и пузырясь.

Наконец грозное чудовище превратилось в обыкновенную лужу, посреди которой возникло искаженное лицо Клонова.

Анна подошла поближе и услышала:

– Тебе не уйти! Все равно подохнешь!

– Только после тебя, – усмехнулась Анна и наступила сапогом прямо на ненавистную рожу.

Потом она наклонилась и выудила из липкой лужицы свой перстень, бережно вытерла его подолом рубашки и надела на палец.

– Благодарю тебя, – раздалось за спиной.

Анна обернулась. Посреди комнаты, в облаке голубоватого света, стоял незнакомый ей человек. Присмотревшись, она увидела, что он одет в старомодную одежду, и догадалась, что перед ней Колобейчик, точнее, его освобожденная душа.

– Спасибо, – еще раз произнес призрак.

– Да не за что, – смутившись, ответила девушка.

Призрак взмахнул рукой и исчез. Голубоватый свет погас.

– Эй, – вдруг опомнилась Анна, – погоди! Как же я выберусь из подвала? Вот зараза. Ну ничего себе благодарность: исчез и оставил меня тут помирать от голода.

Она услышала слабый скрип, доносящийся откуда-то сверху, и со всех ног бросилась на звук.

Дверь подвала оказалась распахнутой настежь. Девушка выскочила наружу и бежала, не останавливаясь, пока стены проклятого дома не скрылись с глаз.

Занимался рассвет. Боже мой, она провела в подвале всю ночь! Ей было холодно в мокрой одежде, она отчаянно устала и чувствовала, что у нее совершенно нет сил, чтобы добраться до дома.

Тихое ржание донеслось из-за кустов.

– Опал! – обрадованно крикнула Анна и в ту же минуту увидела благородное животное, неторопливо приближающееся к ней по дороге.

Подойдя ближе, Опал несколько раз фыркнул и затряс головой.

– Знаю, знаю, – рассмеялась Аня, беря его под уздцы, – воняет от меня, как от помойки, а может быть, и похуже. Но ты уж потерпи, солнышко. Главное, что все наконец закончилось и я осталась жива. Теперь все будет хорошо, нет, просто замечательно!

– Где ты пропадала? Что случилось?

Герман сбежал по ступенькам во двор, едва завидев Анну верхом на Опале.

– Стой! Не подходи ближе! – крикнула она, предостерегающе подняв руку.

Герман застыл, безотчетно повинуясь властному голосу. На лице его застыло удивление, смешанное с тревогой.

– Что за шутки? Почему я не могу подойти? – обиженно спросил он. – Где тебя носило и почему ты в таком виде? Ты грязная, как извалявшаяся в луже свинья!

Порыв ветра, очевидно, донес до него незабываемый букет ароматов, которыми благоухала Анна. Герман осторожно принюхался и присвистнул.

– Слушай, от тебя воняет, как из общественного клозета! – воскликнул он.

– Я же говорила: не приближайся, – напомнила Анна, спрыгивая на землю. Потом озадаченно нахмурилась и спросила жалобно:

– Что, даже на таком расстоянии чувствуется?

– Спрашиваешь! Пахнет от тебя будь здоров. И вид соответствующий. Слушай, объясни, наконец, где тебя носило! Я несколько часов караулю у двери. Хотел поискать, да не знал, куда ты отправилась.

– Мне бы помыться, а потом я все тебе расскажу. Хорошо?

– Как хочешь. И долго тебя ждать? Вдруг ты опять убежишь?

– Все кончено, – серьезно ответила Анна. – Больше бегать не придется.

Оставив жеребца во дворе и попросив Германа отвести его на конюшню, Анна направилась к дому, мечтая добраться до чистой горячей воды и мыла.

– Эй, послушай, – окликнул ее Герман, когда она уже взялась за ручку двери, – там тебе вчера вечером подарок принесли. Он в твоей комнате.

– Подарок? – удивленно приподняла брови Анна. – От кого?

– Вот уж это тебе лучше знать. Когда только успела обзавестись таким богатым поклонником? – хмыкнул Герман.

Анна отмахнулась. Ей сейчас было не до загадок. Мыться! И немедленно!

Посреди комнаты действительно стояла большая коробка, похожая на огромный пенал. Анна удивилась, пытаясь сообразить: что можно засунуть в такую объемную тару? Она даже обошла коробку кругом, надеясь обнаружить адрес отправителя, но на коричневом картоне значилось только ее собственное имя, написанное крупными печатными буквами.

Решив, что разберется с этим позже, Анна отправилась в ванную и включила воду. Сорвав с себя вонючую одежду, она запихнула ее поглубже в полиэтиленовый пакет и для верности завязала его крепким узлом. Потом встала под душ и почувствовала себя на вершине блаженства, ощущая, как теплые тугие струи смывают с нее вместе с грязью весь ужас недавно пережитого.