После того как она хлопнула дверью своей спальни, Дэн в полной панике несколько секунд не двигался с места. Он понимал, что не сможет позвонить Мицци и попросить ее приехать с запасным комплектом ключей. Но ему представлялось одинаково невозможным найти их в темноте.

Еще больше его беспокоило поведение Фоби. Он знал, что она может быть вспыльчивой и совершенно непредсказуемой.

Дэн подошел к двери и решил постучаться, но не смог набраться смелости. Вместо этого он побрел к автоответчику и вытащил кассету, которую он, злорадно улыбаясь, собрался бросить в мусорное ведро на кухне, чтобы таким образом отомстить.

Прослушав все сообщения Саскии, которые поступали в течение вечера, Дэн так и не понял, что происходит, но он был совершенно уверен в том, что Фоби вовлечена в какую-то историю с несколько раз упомянутым Феликсом.

Дэн очень гордился тем, что никогда не испытывал ревности и сожаления. Ему нравилось думать, что его не касалась личная жизнь его любовниц. Но сейчас он чувствовал себя так, словно оказался одним из своих знакомых. Он сходил с ума от ревности к этому неизвестному Феликсу и его очевидной притягательности, которая так повлияла на Фоби, ее подруг и автоответчик.

Дэн засунул кассету под пустую упаковку из-под сыра и начал кусать губы.

He зная, что ему делать, он снова подкрался к спальне Фоби, остановился и прислонил ухо к двери, стараясь услышать ее шаги, звук упавшего полотенца, шуршание простыней.

Он быстро отпрянул, когда дверь внезапно распахнулась и показалась рука Фоби.

Дэн вздрогнул, ожидая, что сейчас получит звонкую пощечину. Но рука лишь обвилась вокруг талии и потянула его в комнату.

— Пожалуйста, — Фоби прижалась носом к его горлу и задышала ему в ключицу, — просто обними меня и побудь со мной несколько минут. А потом… — она покрывала его шею и подбородок легчайшими поцелуями, — я помогу тебе найти ключи от машины. Прости меня.

— Ты меня тоже, — выдохнул Дэн. Его язык скользнул к ней в рот, прежде чем он с силой притянул ее к себе. Фоби уткнулась лицом в кашемировое плечо.

Улыбаясь в ее блестящие черные волосы, он чувствовал, что одержал победу. Его также согревала мысль о том, что он только что вылил грязную воду из раковины в дорожную сумку со спортивным снаряжением, которую он обнаружил в квартире. Этот Феликс, подумал Дэн, еще узнает, с кем он имеет дело — с человеком, который собирается уничтожить его.

С помощью сигнальных ракет Флисс, которыми предписывалось пользоваться в случае нападения, Дэн и Фоби нашли ключи от «БМВ» в недавно вырытой яме. Результатом тщательных поисков также оказались очень грязные колени и примятые цветы, которые любовно выращивал пенсионер, живущий в полуподвальной квартире.

— Я знаю, что мне придумать в оправдание, — ухмыльнулся Дэн, отряхивая с брюк влажную землю. — Когда я вышел из машины купить сигареты, то обнаружил, что у меня спустило колесо.

— Ты же не куришь. — Фоби шла за ним к входной двери.

— Вообще-то, курю. — Дэн смущенно пожал плечами. — Я снова начал курить год назад, после того… ну, когда ты уехала.

— Конечно, не очень много? При мне ты никогда не курил.

— Двадцать сигарет в день. И я не курил, потому что знаю, что тебе это не нравится.

Сейчас она внезапно решила, что он совершенно ей не нравится, и сморщила нос.

— Кто такая Флисс? — Дэн повернулся, чтобы посмотреть на Фоби.

— Моя подруга. Мы вместе снимаем квартиру. Я тебе про нее рассказывала.

Дэн пожал плечами.

— Может быть, до Новой Зеландии. Я забыл. — Он провел рукой по волосам и улыбнулся. — Боже, какая ты красивая, Фоби.

Они стояли у двери, и Дэн заключил ее в объятия для долгого нежного поцелуя.

Воспламеняясь от его прикосновения, Фоби поцеловала его в ответ, но ее сердце отбивало такт похоронного марша. Им снова предстояло расстаться, и ей показалось, что в кожу вонзились осиные жала.

Плотно сжав губы, словно испуганный моллюск, захлопнувший створки своей раковины, Фоби увернулась от поцелуя и выпалила:

— Когда у меня день рождения, Дэн?

Он слегка озадаченно посмотрел на нее, но ответ прозвучал незамедлительно.

— Двенадцатого августа. Почему ты спрашиваешь?

— Не важно. — Фоби почувствовала, как у нее покраснело лицо. — Просто я забыла.

Дэн рассмеялся.

— Ерунда! Послушай, до него осталось совсем немного времени, так?

Она кивнула:

— Около двух недель.

— Хорошо, я что-нибудь придумаю.

— Что?

— Что-нибудь особенное, только для тебя.

Ее щеки покраснели еще больше, до непривлекательного багрового цвета.

— Нет! Надеюсь, ты не подумал, что я выпрашиваю у тебя подарок? Нет, нет! Я совсем не собиралась этого делать. Я лишь… ну, я просто хотела проверить…

Тихо пробормотав: «Помолчи», он прижал палец к губам Фоби и поцеловал ее в лоб.

— За это я тебя люблю. Мы уедем на несколько дней. — Ухмыльнувшись, он внезапно воодушевился. — Боже, ну конечно! Это будет великолепно! Я скоро позвоню тебе, обещаю.

Дэн прижался к губам Фоби в прощальном поцелуе и исчез.

Она облизала губы, чтобы вновь ощутить вкус Дэна, и несколько минут простояла неподвижно. Ее лицо горело, в животе все переворачивалось, а пульс стучал в висках, как муха о стекло.

Саския опустилась на диван, зачарованно наблюдая, как Изабель Делони недовольно надула полные красные губы и закатила темно-карие глаза. Одетая в черную кожу, она казалась мертвенно бледной по сравнению с искусственным загаром ведущего. Она выглядела так, словно переживала убийственное похмелье, но одновременно излучала невыразимую чувственность.

— Я не понимаю этого вопроса, — недовольно сказала она хриплым от постоянного курения голосом. Белль ненавидела, когда у нее брали интервью на английском языке, и поэтому она решила отыграться на ведущем.

— По слухам, вы обручены с прекрасным светловолосым англичанином Феликсом Сильвианом, — сказал он, растягивая слова. Он говорил голосом футбольного комментатора, словно Феликс являлся спортсменом мирового масштаба. — Это правда, Белль?

— Нет, мы не обручены. — Красные губы коварно скривились. — Я не обручаюсь с каждым, с кем трахаюсь.

Камера показала мужчину в свитере, который вытирал усы и неистово размахивал сценарием, а затем на экране появилась заставка программы в музыкальном сопровождении.

Дэн забирал самые авторитетные газеты до пяти часов утра. Затем проводил около часа в своей квартире за их просмотром и чашкой очень сладкого чая, слушая новости по радио.