— Давай покажу тебе чьи именно души я там держу. — дотронулся я левой рукой до лба Затанны и показал воспоминания того, как эти плохиши творят зло, как они расстреливают мирное население, как насилуют женщин и не только… в общем, небольшая демонстрация грехов моих пленников, после которой Затанна слегка побледнела.

— Кажется я переборщил немного. — посмотрел я на пустой отсутствующий взгляд Затанны, из глаз которой текли слёзы, — Такая она нежная. — отвёл я Затанну в гримёрку и остановив там время, привёл девушку в порядок с помощью оральных ласк её вкусных дырочек.

— Зи, чего ты такая впечатлительная? — спросил я у Затанны, через пару часов кунилингуса и анилингуса, волшебница за это время успела несколько раз финишировать, и это ей в итоге помогло прийти в себя после увиденного.

— Ладно, вопросов на счёт этичности пленения тех ублюдков я больше не имею… Артур, но… они ведь могут на тебя как-то повлиять пагубно… да уже то, что ты убил сто тысяч человек, говорит об этом. — произнесла Затанна, пока я облизывал её клиторочик своим языком.

— Зи, в чём-то ты права… понимаешь, когда я убивал террористов, я просматривал их память… всё что я видел, разжигало во мне гнев и ярость, а также желание их истребить… сами эти плохиши на меня никак не могут повлиять. Да и, я уже больше не занимаюсь убийством преступников… ну, так массово, как раньше. Вот Нигму прирезал, но, если хочешь, могу показать и его воспоминания, чтобы ты убедилась в необходимости этого действия.

— Нет уж, спасибо, мне уже хватило. Артур, я за тебя беспокоюсь… у отца было много друзей магов, что в итоге превратились в монстров… а некоторые даже в демонов, я не хочу, чтобы это произошло и с тобой… я тебя люблю, Артур… хоть ты мне и не верен и постоянно изменяешь. — погладила меня Затанна по волосам, пока я делал ей куни.

— Я рад, что ты обо мне беспокоишься, Зи, для меня любимые девушки как раз и являются якорями моей человечности, и чем больше этих якорей, тем лучше. — ответил я, и с ещё большим напором начал работать языком в киске волшебницы, доводя её до оргазма. Затанна кончила ещё пару раз, прежде чем вернуться к подготовке выступления, сильно мы не стали увлекаться развратом, чтобы у Затанны были силы на её шоу.

Вскоре банкетный зал заполнился гостями, и Затанна начала своё выступление, приковав все взгляды к себе, я же напился нектара волшебницы, и решил перекусить банкетными блюдами… и я не один такой был, кто предпочёл еду вместо выступления Затанны, к банкетным столам подошёл комиссар Гордон и начал рассматривать местные изысканные блюда.

Я решил немного пошутить, и взяв со столика белое полотенечко, перекинул его через левую руку, став похожим на местных официантов. Подойдя к Гордону, я учтиво обратился:

— Комиссар Гордон, вам что-нибудь подсказать? — спросил я у рыжеватого зрелого мужчины в очках. За проявленный героизм в недавнем инциденте с захватом Готэма, лейтенанта Гордона сделали комиссаром полиции Готэма, и теперь он главный в полиции этого городишки.

— А тут есть… еда? Ну, там, жаренные куриные ножки, а не вот эти вот какие-то мини-бутербродики на шпажках. — поинтересовался у меня комиссар.

— Это канапе, они подаются в качестве лёгких закусок под шампанское или вино. Пока что на столах есть лишь закуски, основные блюда вынесут через час, и там среди прочего будут свиные рёбрышки в медово-горчичном соусе, думаю, вам они понравятся.

— Лучше бы я перед банкетом перекусил. — недовольно ответил Гордон и начал пробовать разные закуски.

— Видимо, опыта в посещения подобных мероприятий у вас немного, но ничего, теперь вы комиссар и теперь вас часто будут приглашать на подобные банкеты. Кстати, очень рекомендую попробовать вот эти вот морские гребешки, довольно недурственные в отличии от осьминога, повар его явно переварил и превратил в резину. — указал я на эти самые гребешки.

— А я думал это зефир. — взял Гордон белый кусок гребешка на шпажке и попробовал его, — Ну… на любителя, лучше всё же дождусь свиных рёбрышек. — хотел положить комиссар надкусанный гребешок на место, но всё же доел его без особого удовольствия.

— Что ж, приятного вечера, комиссар, а я пойду работать. — взял я поднос с бокалами шампанского, и вместе с другими официантами пошёл разносить выпивку, первый бокал я сразу же вручил Гордону, а дальше ходил между гостями и обслуживал их… честно говоря, было забавно, как одно полотенечко на руку может сделать из любого человека официанта, если бы я был каким-нибудь ассасином, я бы уже давно тут всех отравил.

Затанна в это время выступала на сцене, доставая из своего цилиндра живых кроликов, и заметив меня в роли официанта, лишь улыбнулась.

Среди гостей я заметил какую-то блондинку в красном платье, что незаметно так обкрадывала понемногу гостей, аура этой мадемуазель была мне знакома, сия милая воровитая особа в блондинистом парике, является также любительницей чёрных латексных костюмов… в общем, это была Женщина-Кошка. К ней я тоже подошёл и предложил шампанское.

— Мадам, можете, пожалуйста, воровать менее заметно? — прошептал я на ушко этой замаскированной воровке, когда она брала бокал с шампанским, она же в ответ лишь мило мне улыбнулась… прервав свою попытку залезть мне в карман.

— Ой. — как бы неловко произнесла эта воровка, и попыталась толкнуть меня, чтобы я опрокинул поднос с бокалами, но я всё же смог избежать падения бокалов, хоть и отвлёкся на это дело, а блондиночка уже сбежала с банкета.

Закончив своё шоу, Затанна получила в ответ громкие аплодисменты, после которых к волшебнице на сцену поднялся сам хозяин этого вечера — Брюс Уэйн, глава Уэйн Энтерпрайз. Мистер Уэйн был молодым двадцатипятилетним крепким черноволосым мужчиной, с состоянием в пятьдесят миллиардов долларов, что делало этого парня одним из богатейших людей Америки.

У Брюса Уэйна в одиннадцать лет умерли его родители, точнее они были застрелены грабителем прямо на глазах у Брюса. Марта и Томас Уэйны — родители Брюса, были крупными меценатами в Готэме, они постоянно жертвовали деньги бедным… и в итоге их застрелил мелкий преступник у выхода из театра… да уж, огромные деньги им как-то не особо помогли в этой ситуации. Нынешний глава Уэйн Энтерпрайз идёт по стопам родителей, и тоже помогает Готэму, жертвует деньги для города… и ещё кое-что…

Я как раз стоял рядом с комиссаром Гордоном и слушал благодарственную речь Брюса Уэйна, где он рассказывал о своей любви к Готэму, и о том, что